Сводные
Шрифт:
Сокол хмыкнул, прекрасно зная нетерпеливый характер друга. У них ожидался очень сложный период в жизни, но когда им было легко? Да и не согласились бы они на тишь да гладь, если бы это значило лишиться всего. Себя не обманешь. Слишком тяжким трудом, нервами и силой им все доставалось в этой жизни, чтобы сейчас всего лишиться из-за страха. Мужчины готовы были лечь костьми, но боролись бы до конца.
— Ладно, встретимся через пару часов, — попрощался Сокол, когда на заднем фоне послышался писк открытия автоматических ворот. — Готовься, Метеля. Там Аня испекла торт и, если верить Сережке, весь дом в розовых шарах и мишуре.
Пообещав не поддаться плюшевому настроению большинства,
На часах стрелки перевалили за половину седьмого и начало смеркаться. Входящий звонок остановил его в двух шагах от автомобиля. Поскольку звонил провинившийся поставщик, а значит разговор сулил поток нецензурной брани, Александр Святославович решил переговорить на свежем воздухе. Он старался ограждать детей от мира, в котором они с Метелей крутились и уж тем более не смел говорить матом при собственной дочери. Он подошел к машине сзади и, должно быть, Кроха не видела его. Зато ему открывался прекрасный вид на детей. Сережка дремал, закинув голову на сиденье, а Юлька сидела напротив и внимательно смотрела на него с нелепой улыбкой. Он знал подобное выражение на девичьем лице. Впервые Сокол задумался о том, что возможно их с Владимиром мечты осуществятся и семьи Метельского и Соколова породнятся. По крайней мере, по лицу дочери он мог утверждать, что она точно была не против такого развития событий.
— Андрей, ты что уже пять минут пытаешься мне в уши влить? — разгневался мужчина, не понимая прерывистой речи своего собеседника.
Поставщик нервничал и заикался, отчего понять его становилось ещё сложнее.
— Я просто хочу сказать, что наша компания не сможет работать с вами более, Александр Святославович, — еще раз повторил собеседник, стараясь, чтобы его голос звучал крепче и увереннее. — Мы получили предложение, что затмевает ваше во всех отношениях.
Сокол прикрыл микрофон рукой, поднял взгляд к небу и глубоко вдохнул. Он едва удерживал себя, чтобы не высказать этим крысам, что первыми побежали с корабля, который посчитали тонущим, что он думает о нем и его сырье. Однако глупцом Александр Святославович не был никогда. Он знал, что они сейчас были в такой ситуации, что не могли позволить себя терять союзников.
Просчитав до десяти, он отнял руку от микрофона и попробовал вновь вернуть разговор в деловое русло. Они больше не были теми пацанами с кастетами и в спортивных костюмах. Теперь они были бизнесменами, владевшими легальными активами.
— Андрей, я думаю, что имею все основания полагать, откуда до вас дошла информация о нестабильности нашей работы, — ровным и уверенным голосом начал убеждать мужчина. — Поверьте, я не первый год в этом бизнесе и конкуренты не впервой ставят палки в мои колеса. Одно могу утверждать, мы были, есть и будем на этом рынке. Нас так просто не сломить. Мы твердо стоим на ногах.
Андрей замолчал, обдумывая услышанное.
— Мы с вами давно друг друга знаем, Александр Святославович, поэтому буду с вами откровенен, — собеседник понизил голос, словно не хотел, чтобы кто-то услышал следующие его слова. — Мы не просто так остановили контракт с вашим заводом. Сегодня очень важные люди связались с руководством нашей компании и дали понять, что уже завтра ваши акции не будут стоить и ломанного гроша. Не знаю, что именно они хотели этим сказать, но я бы на вашем месте позаботился о том, чтобы дорогие вам люди были в безопасности. Нам неинтересна эта война. Нам все равно, кому продавать сырье, но я искренне желаю вам выбраться из этой ситуации.
Андрей отключился от разговора, даже не выслушав ответа Сокола. Александр Святославович нахмурился, обдумывая услышанное. Вовремя они приняли решение перевезти родных.
Он уже хотел сесть в машину, но что-то его остановило. Он снова потянулся к телефону и набрал номер Метели. Телефон был выключен, но Александра это не сильно удивило. Они часто выключали телефоны, когда оказывались дома, чтобы ничего не мешало их общению с родными. Но его взволновало, когда и у жены телефон оказался отключенным. Конечно, можно было подумать, что он просто сел, но Аня была перфекционисткой до мозга костей и всегда тщательно следила за подобными мелочами. Был лишь единственный способ убедиться, что все в порядке.
Он быстрым шагом направился к машине и, сев за руль, рванул с места. Кроха что-то спросила у него, он односложно ответил, но на этом разговор и закончился. Он был слишком взволнован тем, что никто из охраны или его семьи не отвечали на телефоны. Одни просто не брали трубки, другие аппараты были выключены. Сокол от бессилия швырнул телефон на соседнее сиденье и сжал широкие ладони на руле. Руки Александра дрожали, а нога рефлекторно сильнее надавила на педаль газа. Понимая, что ничего хорошего ждать не придется, он вновь потянулся за телефоном и набрал номер единственного человека, которому в данный момент доверял.
— Субботин? — переспросил Сокол, услышав невнятный звук на другом конце телефона. — Просыпайся немедленно, срочный вопрос.
Должно быть, голос Александра Святославовича звучал действительно нервно и напряженно, или же все дело в военной подготовке мужчины, но Алексей быстро взял себя в руки.
— Шеф? — удивился он. — Что случилось?
Александр Святославович тяжело вздохнул и покосился через зеркало заднего вида на детей. Сережа уже проснулся, теперь они вместе с Юлей внимательно следили за телефонным разговором. Нужно быть осторожным, но Сокол был слишком накрученным, чтобы контролировать каждое слово. Он боялся даже допустить мысль, что дома могло что-то произойти.
— Субботин, собирайся и двигай к дому, — дал он команду. — Метеля телефон не берет. Никто не берет, даже охрана.
Сокол отключился и кинул телефон на сиденье рядом. Он молчал и старательно отводил глаза, чтобы не встречаться с встревоженными взглядами детей.
Сережа и Юля одновременно оглянулись друг к дружке, как только Александр Святославович положил трубку. Должно быть парнишке стало хуже, поскольку его голова раскалывалась, а щеки горели алым румянцем, подтверждая, что таблетки перестали действовать и температура вновь поднялась. Но сейчас он не мог думать ни о чем, кроме того, что услышал от дяди Саши. Почему его отец не отвечал на телефон?
Когда машина свернула с трасы в сторону деревни, худшее предчувствие Сокола подтвердилось. Несмотря на позднее время суток, вокруг было светло от разноцветных сигнальных огней и пламени, что возвышалось над десятком домов. Машина с шумом остановилась перед высоким забором. Сейчас металлические ворота лежали плашмя на земле, сорванные с петель, а двухэтажный деревянный домик пылал огнем, окруженный тремя пожарными машинными и несколькими десятками пожарных. Словно во сне, Александр медленно раскрыл дверь и вышел из машины. Он смотрел на снующих туда-сюда людей, наблюдал за машинами скорой помощи и полиции, но видел лишь тела на поляне, накрытые черными мешками. Его глаза проносились от одного к другому, пересчитывая их. Один, два, три, четыре, пять… Он пытался пересчитать, но сбивался из-за того, что едкий дым впитывался в глаза и заставлял их слезиться. Начинал сначала. Один, два, три…