Своенравная наследница
Шрифт:
— Не проклинай ее, Филиппа. Мне ее жаль.
— Она жалеет! Жалеет эту распутницу, отнявшую мужа у другой женщины и теперь гордо выставляющую напоказ свой живот! Ненавижу ее! Никогда не стану ее жалеть! Надеюсь, она выкинет младенца!
— Филиппа! Филиппа!
Элизабет обняла сестру за плечи, и та расплакалась.
— Пойми, король нуждается в сыне, а твоя покровительница не может его выносить. Он не первый, кто оставляет бесплодную жену-королеву ради другой, молодой и плодовитой. Твоя преданность королеве Екатерине достойна восхищения, но не позволяй ей ослепить тебя. Нужно видеть и сознавать реальность случившегося. Продолжай
Однако Филиппа разгневанно вырвалась, вынула из кармана платочек и вытерла слезы.
— Анна Болейн никогда не будет моей королевой, Бесси! Никогда!
— Но она королева Генриха Тюдора, сестрица, и, пожалуйста, не зови меня Бесси, — тихо попросила Элизабет.
— Сколько ты здесь пробудешь? Двор, как тебе известно, в Гринвиче.
— Я хотела денек отдохнуть, прежде чем броситься в водоворот, которым ты так восхищаешься, — улыбнулась Элизабет. — Королева послала за мной эскорт. Я отослала его в Гринвич и велела передать, что приеду послезавтра. Спущусь по реке на барке. Багаж и лошадь я уже отправила со стражей. А теперь расскажи все, что знаешь.
Сестры уселись возле окна.
— Могу сказать очень немного, — вздохнула Филиппа. — Сплетни не утихали всю зиму. На Пасху было объявлено о свадьбе. Не знаю точно, когда ее праздновали. Я слышала, после Рождества. Ты узнаешь больше, когда доберешься до Гринвича. Король ждал, пока папа одобрит назначение Кранмера на пост архиепископа Кентерберийского. Как только это произошло, Кранмер провозгласил брак Генриха и Екатерины расторгнутым и благословил женитьбу короля на Анне. Теперь она демонстрирует всем свое чрево, маленькая шлюха!
Взгляд Филиппы был жестким. Губы превратились в тонкую линию.
— Как поживают мои племянники? — негромко осведомилась Элизабет.
Сейчас Филиппа не услышит никаких резонов. Элизабет стало жаль сестру. И все же она достойна восхищения: Филиппа просто не умела сдаваться.
— Генри по-прежнему на службе у короля. Но он становится слишком взрослым для пажа. Оуэн живет у герцога Норфолка. Он утверждает, что герцог очень удивлен этой свадьбой и не совсем ее одобряет. Но все же, как обычно, попытается использовать леди Анну в своих интересах. Говарды — семья амбициозная. Хью потерял свое место при дворе принцессы Марии. Король до предела сократил число ее слуг, так же как и моей леди. Но Криспин уговорил короля взять Хью к себе на службу, поскольку Генри скоро придется ее оставить. Для Хью это более завидное место, и я благодарна за то, что он его получил.
— А твоя дочь?
Пока они говорили о семье, Филиппа не так сильно волновалась.
— В декабре ей исполнилось три года, — просияла Филиппа. — Такой умной девочки свет не видывал. Уже знает буквы и считает до двадцати! У меня большие надежды на нее, сестрица. Криспин обожает ее, а она вертит им, как хочет. Мне следовало бы ревновать, но мой муж так меня любит!
— Я счастлива за тебя, сестра. Похоже, ты получила все, чего всегда хотела.
Элизабет устремила взгляд на реку.
— Я не слишком люблю этот город, но, глядя на реку, вижу его красоту. Мне кажется — или это мое воображение? — что город подкрадывается ближе к Болтон-Хаусу?
— Лондон растет, — подтвердила Филиппа. — А теперь расскажи о своей семье.
— Маленькому Тому почти два года, и Бэн оказался прекрасным мужем, — улыбнулась
— Шотландец… — пробормотала Филиппа. — Как ты похожа на мать! Но я рада, что у тебя все хорошо. Виделась с Бэнон?
— Недолго, по пути сюда. Она, как всегда, процветает. Ее дети все такие же шумные, а Невилл по-прежнему, если не больше, ей предан.
— И ты счастлива во Фрайарсгейте?
— О да! — воскликнула Элизабет. — Надеюсь, ты не жалеешь о своем решении!
— И никогда не пожалею. Мой дом — Брайарвуд. И моя жизнь была бы прекрасной, если бы не участь бедной королевы Екатерины. Так благородна, так храбра! При ней никто не смеет слова сказать против короля. Она все еще предана ему, несмотря на все, что он с ней сделал. И несмотря на эту мерзкую шлюху.
— Анна не злая по натуре, Филиппа, — вступилась Элизабет.
— Она наглая мстительная сука! — крикнула Филиппа. — И угрожала сделать принцессу Марию своей служанкой.
— Неужели? — усмехнулась Элизабет. — И ты действительно веришь, что король, обожающий свое дитя, потерпит женщину, которая попытается осуществить свою угрозу? Ты веришь глупым сплетням, сестрица. Преданность Екатерине ослепила тебя. Тебе следует учиться сдержанности, если не хочешь поставить под удар карьеру своих сыновей!
— Почему я должна слушать твои советы? — вспылила Филиппа. — Ты живешь в деревне и понятия не имеешь, какова на самом деле придворная жизнь.
— Потому что я — твоя младшая сестра и, несмотря на то что ты превратилась в напыщенную ханжу, люблю тебя. И дядя Томас сказал, что я должна тебе помочь, поскольку слишком хорошо тебя знает. Будь же немного разумней и рассудительней. Ты не можешь изменить случившегося. И как я сказала раньше, проблема в том, что у короля нет наследника. Не будь Анны, появилась бы другая. Подумай о сыновьях. Ты можешь сколько угодно злиться, но не выказывай своего гнева. Ни тебе, ни бедняжке Екатерине это ничего не даст. Анна не жестока, но крайне злопамятна. И обязательно найдет способ отомстить оскорбившей ее особе. Твое неразумное поведение отразится на всех нас, а ведь мы так долго были в милости у короля. Если из-за тебя мы эту милость потеряем, мама вряд ли тебя поблагодарит. — Элизабет взяла руку сестры. — Помни, что семья — это все. На свете нет ничего важнее.
— Знаю, что ты права, — вздохнула Филиппа. — Но никак не могу успокоиться!
— Ты всю жизнь провела при дворе, сестрица. Скрывай свои чувства. И не говори, что не делала этого раньше, я не поверю, — заявила Элизабет, поднимаясь. — Я пробыла в пути целую вечность. Хочу горячую ванну, вкусный ужин и кровать, которая не стала пристанищем прожорливых блох. Ты еще будешь здесь, когда я завтра проснусь?
Филиппа кивнула:
— Я поеду в Гринвич с тобой. Криспин уже там. Мы приглашены на коронацию. Хотя некоторые, включая герцогиню Норфолк, отказались приехать, Криспин говорит, что мы должны быть во дворце.
— Но герцогиня Норфолк — тетка Анны! — удивилась Элизабет.
— Не по крови. Она жена ее дяди. И подобно мне, верна королеве Екатерине. О, если бы я могла набраться храбрости и тоже остаться дома.
— Для этого ты недостаточно знатна, — сухо напомнила Элизабет. — Анна не любит ни дядю, ни тетку и не пожалеет об их отсутствии. Но поверь, обязательно найдет способ отплатить герцогине за пренебрежение.
С этими словами Элизабет ушла и поднялась в отведенную ей спальню, где ее ждала Нэнси.