Святослав. Великий князь киевский
Шрифт:
— Так, истинно так, князь! — воскликнул первым Ягуба.
— А ты что скажешь, матушка княгиня?
— Скажу, что ты всегда умел в шахматы на несколько ходов вперёд заглядывать, потому и проигрываю я тебе. Сегодня ты в жизни, как в шахматах, вперёд заглянул...
В это время донёсся отчаянный младенческий плач.
— Кто это? Откуда здесь младенец? — удивился Вексич.
— Игорева сиротка, — ответила княгиня. — Я распорядилась привезти её сюда, какой за ней догляд там, у вдовца, ежели вся челядь в
Пока Мария шла по переходу, плач прекратился. Она ускорила шаг.
В светёлке тускло горел единственный ночник. Над люлькой склонился внучек Басаёнковой семилетний княжич Борислав в длинной белой сорочице. Крохотная девчушка бессмысленно таращила на него глазёнки и чмокала губами, а мальчик тихонько покачивал люльку. Подняв глаза, он заметил княгиню, смутился и сказал:
— Какая смешная, маленькая-маленькая...
— Ты молодец, что пришёл к ней. А почему сам не спишь?
— Я спал, она меня разбудила. Можно мне потрогать её?
Княгиня согласно кивнула, погладила Борислава по голове.
Он протянул руку и осторожно коснулся указательным пальцем носика малютки, прошептав: «Ку-ку!», улыбнулся и снова сказал:
Какая маленькая... — Ну, а теперь беги спать, замёрзнешь. И бабушка будет волноваться, — сказала Мария, хотя подумала, что Басаёнкова наверняка крепко спит.
Княжич убежал, путаясь в своей сорочице, а Мария вышла в переход, отыскала холопа и строго сказала:
— Эти бездельницы, няньки покойной княжны, видимо, на поварню сбежали хозяйку свою помянуть, а о дитяти - забыли. Найди их. Пусть немедля поспешат сюда! Скажи, княгиня Мария гневается. Распустились!
Святослав, идучи в опочивальню, случайно услышал гневный голос жены. «Кто бы сказал, взглянув на полоцкую княжну четверть века назад, что станет она вот такой, разительной и строгой княгинею?» — подумал он, посмеиваюсь.
Через год молодой вдовец князь Игорь женился на Евфросинье Ярославне из Галицкого дома и стал зятем могучего Ярослава Осмомысла. У Игоря появилась большая дружина, хорошо вооружённый полк и положение среди князей, не соответствующее его скромному престолу в Путивле. Как и предсказывал Святослав, он стал хищно поглядывать на чужие престолы.
Молодая Ярославна, красавица и певунья, влюбившаяся без памяти в своего мужа, поиграла несколько месяцев с Живой куклой, любимой Игоревой дочкой, а потом понесла и сама и потеряла всякий интерес к падчерице. Девочку передали на попечение многочисленных кормилиц, мамок, нянек. Однако отдать сиротку княгине Марии Игорь отказался, хотя и просили его об этом и Ярославна, и Мария, и сам Святослав.
Только раз отступил Святослав от своих слов и поехал в Киев на малый съезд князей. Но произошло это по такому поводу, что отказаться он никак не мог.
Княгиня Агафья несколько лет строила в Киеве церковь, посвящённую святому Кириллу, в честь покойного мужа великого князя Всеволода, крестильное имя которого было Кирилл.
На освящение завершённой церкви княгиня созвала всех родственников: Ольговичей, Мстиславичей, Ростиславичей. Приехавший первым Святослав поразился, увидев мать, — казалось, она забыла о своём возрасте в хлопотах по строительству церкви, была всё такой же статной, деловитой, женственной. А княгиня заохала, поражённая сединами сына.
— Вот и стал ты старшим в роду, сынок, — сказала она, и в голосе её прозвучало сожаление о том восторженном и нежном княжиче, что остался в её материнских воспоминаниях.
В первый же день, отстояв благодарственный молебен в Святой Софии, что делал Святослав неукоснительно каждый раз по приезде в Киев, он отправился в церковь Святой Ирины. Что толкнуло его туда именно в этот день, он не мог бы сказать. Может быть, воспоминания о том дне, когда смерть отца разом перечеркнула на долгие годы все его честолюбивые мечты.
В церкви его встретил священник из иеромонахов, лицо которого смутно кого-то напоминало.
— Жив ли отец Михаил? — спросил он священника, поставив свечи за здравие семьи и помолившись.
— Отец Михаил уже несколько лет как отдал Богу душу, — отозвался священник.
— Я тебя вроде тут раньше видел... — сказал князь.
Священник улыбнулся, и Святослав поразился, до чего у него ясная, открытая, немного детская улыбка. И голубые глаза смотрели по-детски доверчиво и улыбчиво, будто призывали князя вспомнить давно минувшие дни. И Святослав вспомнил.
— Никак, Паиська! — воскликнул он.
— Он самый, — радостно закивал священник. — Он самый, княже, ныне отец Паисий, поставленный митрополитом на место усопшего отца Михаила...
— Помнишь меня, отче?
— Как же не помнить, княже, как же забыть? День-то какой страшный был, брат на брата пошёл, и столь вызверились люди, что и не узнавал я киян... Ты, князь Святослав Всеволодович, властитель Черниговский, прибыл, насколько дозволяет мне моё разумение догадаться, на освящение церкви имени святого Кирилла, возведённой щедростью и молитвами княгини Агафьи.
— Ты хорошо осведомлен в киевских делах.
— Как же, как же, княже, неизмеримо моё любопытство к явлениям нашей жизни...
— Отца Михаила земная страсть? — вспомнил Святослав.
— Именно, именно, княже, от него и мне передалось. И книжная премудрость, и страсть к собиранию книг — всё от него, и приход, и прихожане, и даже мелкие грешки, ибо любил он избыточно квас вишнёвый, монастырский, и аз грешен...
— Книжной премудрости любитель? — спросил князь, приглядываясь к отцу Паисию.