Святой Крест
Шрифт:
— Очень интересно будет послушать! — грустно сказал голодный Кот, изучавший при свете «летучей мыши» рисунок щелей.
— В последнее время, — начал Робин, — исторические факты начали раскладываться по полочкам у меня в голове, и теперь судьба Святого Креста уже не представляется мне такой загадочной. В частности, мне теперь кажется очевидным, что в течение столетия, прошедшего от битвы при Хаттине до падения Акры и окончательной победы сарацин, Крест был там, в Святой Земле! Конечно, его могли увозить и привозить, граф Сен-Клер спускал его в подземелье, за него боролись асассины и тамплиеры, все это так. Но я уверен, Крест все время был поблизости — и когда Саладин воевал с Ричардом Львиное Сердце, и когда Легат Пелагий вел войну в Египте, и когда Император Фридрих подписывал мир с Аль-Камилом,
— Возможно, ты и прав, — сказал Кот, — но мы, историки, привыкли верить фактам, а не эмоциональным рассуждениям.
— Не ворчи, Котик, ты просто хочешь есть и потому такой противный! — сказал Робин. — Итак, обратимся к фактам. В июле 1187 года Саладин разгромил войско короля Гвидо при Хаттине. Крест был спрятан графом Сен-Клером в подземелье, но затем попал в руки некого французского капитана, связанного с асассинами. Что он мог сделать с таким сокровищем? Продать его! Какой еще прок капитану от Креста? И скорее всего он предложил Святой Крест своим друзьям — асассинам. Но хотели ли они платить ему? По-моему, не в характере Исчезнувшего Имама торговаться с проходимцами да еще из-за святыни другой религии. Вероятнее всего, капитан был убит, а Крест спрятан где-то в Святой Земле. Асассинам Крест был не нужен, но они могли использовать его, как разменную монету. Саладин, как известно, воевал с ними, а затем, опасаясь за свою жизнь, заключил нечто вроде пакта о ненападении. Асассины могли пообещать ему Крест за какие-то крупные уступки — новые крепости, например. Саладин не нашел применения Кресту и потому не получил его. Но предложение асассинов наверняка оставалось в силе и после смерти великого Султана. Поэтому вопрос о Кресте вставал и при Аль-Камиле, и при Бейбарсе. И вот Бейбарс, кажется мне, принял это роковое предложение. Он получил Крест, но не отдал асассинам то, что они хотели, и был за это отравлен.
Тут «летучая мышь» погасла, и Робин прервал свою речь.
— Ну что ж, — ответил Кот, который не испытывал неудобств от темноты, — твоя версия практически совпадает с моей. Как я говорил еще до нашего отъезда в Ирландию, нет никаких сомнений в том, что Бейбарс передал Крест Эдуарду Английскому, чтобы добиться от него нейтралитета в войне с монголами. Будучи вероломным по натуре, Султан повернул свою армию против самого Эдуарда, едва добился победы над ханом Хулагу. Однако я не думаю, чтобы ему удалось вернуть Крест, тем более, что и Эдуард вскоре уплыл в Англию, чтобы занять престол, освободившийся после смерти Генриха Третьего.
— И мы опять возвращаемся к вопросу: увез ли Эдуард Крест с собой или оставил его в Акре? — подхватил Робин. — Очень жаль, что мы не успели расспросить графа Сен-Клера о его втором и третьем путешествиях в историю. Тем не менее, я практически убежден, что Крест остался в Иерусалимском королевстве.
— Почему же? — спросил Кот.
— По трем причинам. Первая: как мы знаем, в Вестминстере хранится небольшой кусок Креста. А зачем выставлять кусок, если есть целое? Вторая причина: граф Сен-Клер побывал на корабле Эдуарда. Если б Крест там был, то он знал бы, где он сейчас. А он, видимо, не знает. И наконец, третья причина, самая важная: как я уже говорил, Крест — символ Иерусалимского королевства. Немыслимо, чтобы жители королевства позволили вывезти его заграницу.
В этот момент в стене туннеля открылась дверца, и из нее брызнул свет.
— Ну наконец-то! — воскликнул Кот.
Они с Робином подбежали к двери и сразу же отпрянули назад: из освещенного проема дул обжигающий ветер и летели искры.
— Что это, пожар в подземелье? — удивился Робин.
— Хорошо, что я взял дождевой плащ, а не норковое полупальто! — сказал Кот, как следует закутался в плащ и осторожно заглянул в дверной проем.
— Там горит какой-то круглый объект, но можно пробежать мимо! — сообщил он через секунду. Тогда Робин тоже подошел к опасной двери.
— Это же «греческий огонь»! — догадался Кот.
— Точно! — согласился Робин. — И стреляют откуда-то оттуда, — и он махнул рукой в ту сторону, где небо полыхало над черными силуэтами крепостных стен.
Осмотревшись, Робин и Кот обнаружили, что стоят у подножия огромной квадратной башни, сложенной из каменных блоков немыслимых размеров. Башня эта была частью замка, расположенного на высоком утесе у моря. Почти к самому подножию этого утеса спускался город. Было видно, что когда-то он был богатым и процветающим: в зареве пожара были видны фасады дворцов, шпиль величественного собора, круглая рыночная площадь, сады, парящие над морем, и, наконец, порт с многочисленными причалами. Однако все говорило о том, что этот город постигла самая тяжелая катастрофа, которая может случиться с городом: он горел. Очагов пожара было пять или шесть, и стена пламени быстро двигалась к морю. На задымленных улицах метались толпы людей. Некоторые из них были в полном вооружении, другие едва одеты. Кричали дети. Ржали лошади. Люди теснились в узких переулках и на лестницах, спускавшихся в порт. Там, в порту, шел настоящий бой за места на борту нескольких галер, стоявших у берега. Несчастные беженцы прыгали в воду, чтобы потом вскарабкаться на борт корабля. Разъяренные матросы отпихивали их веслами: галеры и так были перегружены.
Вот прилетел еще один «греческий огонь» и разорвался прямо на палубе одной из них. Корабль тотчас же объяло пламя, люди стали спрыгивать с палубы в воду.
— Котик, знаешь что это? — неуверенно сказал Робин. — По-моему, перед нами Акра, а за спиной у нас Замок Паломника…
— Точно! — согласился Кот. — Видишь, там в далеке дворец Богаэддина Каракуша? Он сейчас загорится!
И в самом деле, пламя перекинулось на здание дворца. Было видно, как несколько человек на крыше пытаются остановить пожар и сбить пламя, но через минуту двое из них упали, сраженные стрелами, а остальные разбежались.
— Знаешь что, Котуня, — произнес Робин. — Хорошо бы нам где-то укрыться, ну хотя бы в замке. А то через четверть часа пожар доберется и до нас.
Бросая беспокойные взгляды на горящую Акру, Робин и Кот двинулись вдоль стены Замка Паломника. Каменная громада Замка казалась им надежным убежищем от греческого огня и стрел, которые то и дело свистели в воздухе. Вскоре они вышли к воротам. Подъемный мост, отделявший замковую скалу от песчаной косы, выходившей к Акре, был опущен, но в воротах стояла стража — несколько воинов в белых плащах с крестами. Робин уже подумал было, что непросто будет им пробраться внутрь, как вдруг стражники вышли из ворот и побежали по мосту в сторону Акры. Воспользовавшись этим, Робин и Кот юркнули внутрь и, никем не замеченные, притаились под аркой ворот, пытаясь понять, что же заставило стражников покинуть свой пост.
Вскоре они увидели движущуюся через мост небольшую процессию. Шесть воинов в белых плащах несли носилки, на которых кто-то лежал. Десять или двенадцать тамплиеров с обнаженными мечами шли по сторонам. Стражники широко раскрыли створки ворот и процессия быстрым шагом проследовала внутрь Замка. Кот успел уловить обрывок разговора между стражниками.
— Он убит? — спросил один.
— Ранен, но очень тяжело, — ответил другой.
— Сейчас сюда хлынут беженцы из Акры. Может быть, поднять мост?
— Не знаю, подождем приказа Магистра, если он еще жив.
Робин, который чувствовал, что их вот-вот заметят, потянул Кота за полу плаща. Они перебежали огромный замковый двор и нырнули в открытую дверь на его противоположной стороне. Дверь привела их к узкой и темной винтовой лестнице. Путешественники стали карабкаться по ней: Кот на мягких лапах впереди, Робин позади. На верхней площадке лестницы они обнаружили две двери. Из-за одной слышались голоса. Кот прижался ухом к двери и услышал такой разговор: