Святой самозванец

Лэнкфорд Дж. Р.

— Эй, большой парень за тем деревом, — крикнул Сэм, отрывая кусок рубахи. — Зачем тебе понадобился мой сын? — Он перетянул тканью бедро ниже пулевого отверстия и зубами туго затянул ее.

— Зачем тебе понадобилась моя женщина? — Голос был низкий, с сильным акцентом, полный презрения.

«Его женщина? О, черт! Корал?»

— Она ублажала меня ртом пару дней. Мне она больше не нужна.

Сэм согнулся и как белка перебежал за следующее дерево, потом за следующее, а мужчина в ярости выпустил целую тучу смертоносных пуль туда, где Сэма уже не было. В какой-то миг показалось,

что он похож на мексиканца, — высокий, смуглый, опасный, — как раз такой парень, который должен обратить на себя внимание Корал. Фактически, если бы не его темные волосы и оливковая кожа, Сэм бы сражался с самим собой, стоящим за тем деревом. «Жизнь расплачивается с тобой, Даффи, за то, что ты все эти годы бегал за шлюхами».

Тот человек ответил:

— Нужно быть глупцом, чтобы ценить только ее рот, сеньор!

Сэм был согласен, но кое-что другое он ценил больше. Он прицелился в грудь высокого, шепча: «Это за тебя, Питер».

Словно услышав его, мужчина обернулся и прицелился в Сэма.

Сэм выстрелил в сердце мексиканца, и тут же в него попала другая пуля. Кровь хлынула из его груди, пуля прошла навылет.

Корал была одна в Центральном парке, когда стрельба прекратилась, потому что сообщники побежали обратно к Франсиско. Ей понадобилась всего секунда, чтобы тоже броситься туда, но казалось, что эта тишина никогда не кончится.

Она бежала, вытирая слезы, грозившие ослепить ее, назад, в парк, к статуе на игровой площадке и деревьям.

Франсиско лежал на земле, над ним на коленях стояли его люди.

Сэм лежал в нескольких шагах от них.

Неподвижно.

Никто не победил.

Кровь повсюду.

— Почему у тебя оружие? — крикнула она Франсиско. — Ты никогда не похищал людей с оружием.

— Из-за тебя, — крикнул его помощник.

Завыли полицейские сирены.

Она беспомощно смотрела на двух мужчин, которых любила, и думала, что сейчас умрет от этого зрелища. Потом вспомнила о Мэгги и Питере и сказала:

— Уходите отсюда. Скажите Луису, чтобы позвонил мне.

Видя перед собой одну лишь тьму, Корал побежала из парка к Метрополитен-опера.

Глава 24

Как только Мэгги добралась до квартиры Корал, она начала осыпать Питера поцелуями, шепча:

— Ох, мой милый малыш, я нашла тебя. Думала, что умру, когда ты исчез.

Ручонки Питера теребили ее, он открытым ртом искал ее грудь.

— Ты знаешь, что снова вместе с мамой, правда? Теперь все в порядке. Все хорошо. — Мэгги расстегнула платье и начала кормить его.

Ей не хотелось думать о том, что происходит в парке. Она напомнила себе, что Питер получает от нее только молозиво, а не молоко, еще слишком рано, но в нем содержатся жизненно необходимые антитела, и это именно то питание, которое ему нужно на этом этапе. Мэгги села на элегантный диван, ничего вокруг не замечая, кроме малютки и единения с ним, к которому она так стремилась. Она чувствовала, как сжимается ее матка, когда она кормит, и вместо того, чтобы думать о Сэме, удивлялась идеальной системе деторождения,

которой Бог наградил женщину. Прикосновение любимого мужчины заставляло сокращаться матку и вызывало желание. Девять месяцев спустя кормление младенца заставляло матку сокращаться, пока она не вернется к первоначальному размеру, снова готовя женщину к приему мужского семени.

Мэгги услышала стук в дверь и вскочила, с Питером на руках подошла к двери и посмотрела в глазок. Это была Корал. Мэгги открыла дверь, и хозяйка квартиры вбежала в прихожую, так поспешно срывая жакет, что опрокинула вазу с желтыми тюльпанами и разлила воду.

— Где Сэм? — спросила Мэгги, возвращаясь на диван и стараясь подавить страх.

Корал села, судорожно глотая воздух, и сжала голову двумя руками.

— О, Боже! О, Боже!

— Где Сэм?

Корал подняла глаза.

— Он ранен.

Мэгги прижала к себе Питера, пытаясь дышать.

— С Сэмом все в порядке?

Корал встала.

— Я не знаю.

Она прошла на кухню, вытащила пробку из откупоренной бутылки вина и стала пить прямо из горлышка. Принесла бутылку в гостиную и прислонилась к стене рядом с Фрэдом Астером и Джинджер Роджерс, качая головой и тяжело дыша.

— Он мой муж, Корал. Мне нужно знать, все ли с ним в порядке.

Корал твердо ответила:

— Тебе нужно только оставаться на месте. Мы узнаем. Я позвоню, или нам кто-нибудь позвонит. Плохие новости доходят быстро. Ты сама видела, что они охотятся за Питером.

— Я знаю, — грустно ответила Мэгги. — Никто не стал бы похищать малыша, если бы я не пошла на телевидение.

Корал бросила на нее странный взгляд.

— Если ты так говоришь…

Пока ребенок сосал грудь, Мэгги оглядывала комнату, рассматривала плакаты и портреты танцоров и старалась не думать о Сэме. Жив ли он? Умер ли?

— Ты была танцовщицей?

— Да.

Питер захныкал. Она подняла его и похлопала по спинке, застегивая платье.

— Сюда, у меня есть, куда его положить, — сказала Корал.

Мэгги прошла за ней в спальню. Кровать была не убрана. Пахло мускусом, как после секса. У стены стояла белая кружевная колыбелька, которую Джесс показал ей во сне, перед тем, как она нашла красную розу.

С виноватым видом Корал накрыла кровать желтым покрывалом, пока Мэгги укладывала Питера спать.

Они вышли из спальни, ничего не говоря. В гостиной Мэгги не отрывала глаз от темно-красного ковра, чтобы не видеть Корал и всех этих детских вещей.

— Вот, возьми. — Корал протянула ей бокал вина.

— Мне нельзя, пока я кормлю грудью.

— О, правда.

— Я только хочу узнать насчет Сэма.

— Погоди, это могут сообщить по телевидению. — Корал взяла пульт. Пробежалась по каналам, пока не увидела слова: «Прямой эфир» и «Перестрелка в Центральном парке». Они увидели съемки парка с вертолета и медиков, оказывающих помощь какому-то мужчине. И чуть не вплотную приблизили лица к экрану.

— Ты можешь узнать, кто это?

— Нет, — ответила Корал.

Телерепортеры сказали, что им не удалось узнать, в каком состоянии эти мужчины и почему произошла перестрелка.