Святой язычник

Деревянко Михаил

Великий князь влюбился в Царьград с первого взгляда. Его спутники сразу устремились в лупанарии, как называли здесь дома любовных утех. Забытый всеми Владимир и не заметил, как остался один, заглядевшись на великолепную квадригу, привезенную из Рима. Задрав голову, бродил он по Месе, главной улице города, любуясь ее огромными, вымощенными мрамором площадями и форумами. На них размещались прекрасные дворцы и портики, стелы и статуи, храмы и базилики. Великий князь не мог ими налюбоваться, но увидев скульптуру обнаженной

богини, так и застыл с открытым ртом. Из состояния экстаза его вывел задорный детский голосок:

– Что, нравится?

Владимир с трудом оторвал взгляд от статуи и увидел перед собой хрупкого мальчика. Ребенок говорил по-гречески, но Великий князь хорошо понимал его, так как этому языку его обучила гречанка Мария.

– Да, – ответил Владимир и неожиданно спросил: – А это, случайно, не принцесса Анна?

Улыбнувшись, мальчишка отрицательно покачал головой.

– Жаль, – вздохнул Великий князь, – но мне все равно хотелось бы узнать ее имя.

– Афродита.

– И где она живет?

Улыбка на лице ребенка стала еще шире.

– На Олимпе.

– Это далеко?

– Не близко.

– И кто она такая?

– Богиня.

– Врешь, – не поверил Владимир, – ни боги, ни богини не бывают такими красивыми.

Он представил грозного Перуна, мечущего молнии, страшенную Бабу-ягу, ужасного Кощея Бессмертного, безобразных кикимор, уродливых леших и убедительно добавил:

– Боги держат людей в страхе. А тут такие прелести! Кто же их испугается?

– Прелестей или богов? – попросил уточнить мальчик.

– Ну не прелестей же.

– Почему? – спросил мальчик.

– Они созданы для наслаждения.

– Тогда богов тем более не надо бояться.

– Почему? – в свою очередь спросил Владимир.

– Они создали нас.

Великий князь подивился уму ребенка и вполне серьезно поинтересовался:

– А что же тогда надо? Как прикажешь тогда относиться к богам?

– Любить, – последовал ответ.

– Что? – не понял Владимир.

– Просто любить, – уточнил мальчик.

– Так вот почему она так хорошо выглядит, – кивнул Великий князь на Афродиту. – А я всю жизнь считал, что любить надо женщин.

Мальчик как будто и не заметил иронии собеседника:

– Надо, еще как надо. Без любви к ближнему, без любви к человеку невозможна и любовь к Богу.

– Ты что-то путаешь, – нахмурился Владимир, – тут нет ничего общего.

– Есть! – горячо возразил ребенок. – Человек создан по образу и подобию Божиему. Поэтому, любя человека, мы тем самым любим и Бога.

– И как же мне любить твою богиню? Как женщину? – рассмеялся Владимир.

– Да, если сможешь.

– А если не смогу?

– То тогда как друга, как брата, как мать.

– И откуда ты взялся такой умный?

Мальчик наконец понял, что над ним подшучивают, и обиженно надул губы:

– Во-первых, я не взялся, а рожден матерью по Божией воле. Во-вторых, умный я такой оттого, что прилежно посещаю школу. А если тебе это неизвестно, то ты – невежественный варвар и ничего не смыслишь в самых простых вещах.

Все было произнесено настолько красноречиво, что Великий князь лишь изумленно хлопал глазами.

– Во дает! И как же тебя зовут?

– Фома, – с гордостью ответил ребенок, понимая, что его хвалят.

– А скажи мне, Фома, что это за школа, в которую ты ходишь?

– Обычная школа, при храме Святой Софии.

– И много там таких, как ты?

– Все.

– Ты хочешь сказать, что школу посещают все дети Царьграда?

– Все, кто пожелает.

– Как же они там все помещаются?

Мальчик снисходительно улыбнулся.

– Школ очень много. Они есть в каждой церкви, в каждом монастыре. Места всем хватит.

– И чему же вас там учат?

– Математике, грамматике, риторике, богословию и многому другому.

– А зачем? – озадаченно спросил Владимир, которому перечисленные науки мало о чем говорили.

– Чтобы приносить пользу империи.

– Какую?

– Науки дают нам знания, а знания дают силу.

Тут уж Великий князь схватился за бока и от души расхохотался.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что сильнее меня?

– Возможно, – спокойно ответил мальчик, – только перед началом поединка мне хотелось бы узнать, с кем я имею дело.

– А ты догадайся. Ведь ты, Фома, такой умный, так много знаешь.

Школьник внимательно посмотрел на собеседника, почесал за ухом и изрек:

– Думаю, что ты – князь русов.

Владимир на какое-то время потерял дар речи и лишь после долгой паузы выдавил:

– С чего ты взял?

– Все очень просто, – охотно стал объяснять Фома, – только русы надевают подбитые мехом шапки, тем более в такую жару. А право носить красный плащ принадлежит исключительно князю.

Разоблаченный «купец» подозрительно покосился на мальчика:

– Ты что, бывал в Киеве?

– Нет.

– Тогда откуда знаешь?

– В школе рассказывали. О вас, русах, писал даже император Константин Багрянородный.

– Ты смеешься надо мной, – не поверил Владимир и, желая проучить Фому, несильно ударил его по затылку.

– Стража! Cтража! – пронзительно закричал мальчик.

Как из-под земли появились два могучих воина.

– В чем дело?

– Рус ударил меня, – указал Фома пальцем на Владимира, – и теперь, согласно договору, должен мне две номисмы [5] .

5

Номисма (солид) – основная денежная единица Византии, около 3,79 – 4,55 г золота.