Связанная
Шрифт:
Гарахк жестом подозвал одного из своих воинов, который выступил вперед с четырьмя зазубренными копьями, зажатыми в предплечьях, древки которых были уложены вместе в кожаный мешок с прикрепленным к нему длинным ремнем.
— Как ты и просил, Копье в тени, — сказал Гарахк.
Кетан взял сверток и закинул его за спину так, чтобы копья лежали поперек задней части тела. Он сразу понял, что они немного тяжелее копий, которыми он всегда пользовался, но это было нормально. Им понадобится дополнительный вес, чтобы проткнуть шкуру Зурваши.
Налаки
— Ты также просил об этом.
Вокруг тупого конца копья были обернуты тонкие полоски кожи с прикрепленными к ним разноцветными бусинами, имитирующими радугу, которую Кетан видел перед храмом Калдарака в тот первый день. Дерево было гладким, темным и идеально прямым, шелк крепил наконечник к древку плотно и точно, а черный камень был отточен до острого пика.
Кетан попросил только боевое копье размером как для женщины, а не личное оружие дайи. Он встретился с ней взглядом, его жвалы дернулись.
Сомкнув руки на рукояти оружия, Налаки сказала:
— Моя мать использовала это оружие против Такарала, как и я. Оно жаждет крови Зурваши.
Кетан постучал костяшками пальцев по головному гребню.
— Сегодня оно хорошо ей напьется.
Она тихо защебетала и коснулась его передней ноги своей.
— Пойдем. Мы будем ждать нашего гостя.
Гарахк и Кетан сопровождали дайю, когда она пересекала поляну, избегая множества опасностей, которые их подстерегали по мере спуска. Они остановились сразу за ловушками — там, где должна была произойти первая и, как Кетан надеялся, единственная битва.
Разум Кетана был спокоен, пока он ждал. Спокойствие окутало его, уютное, как мягкий саван, но под ним скрывались вся его ярость, все его разочарование, все его отчаяние. В какой-то момент он понял, что прибыло его племя, услышав их приглушенные голоса где-то позади себя, за которыми последовали звуки, издаваемые Терновыми Черепами и теневыми охотниками, поднимающимися, чтобы отнести нескольких людей на сторожевые платформы, устроенные на деревьях. Он чувствовал на себе пристальный взгляд Айви, хотя и не осмеливался оглянуться на нее, и знал о приближении своей сестры.
После долгого молчания Ансет спросила:
— Как ты думаешь, Корахла будет с королевой?
Опустив жвала, он взглянул на свою сестру. Ее взгляд был устремлен вперед, но, казалось, не был сфокусирован ни на чем в пределах видимости.
— Я не знаю, сестра по выводку.
— С тех пор, как мы уехали, я ничего так не хотела, как увидеть ее снова, — сказала Ансет, — и все же сейчас… Я боюсь как ее присутствия, так и ее отсутствия.
Какова была правда? Что хотела услышать Ансет? Ни один из них не знал, и никакой ответ не принес бы утешения. Если бы Корахла была с Зурваши, они с Ансет были бы врагами. Если нет… это означало, что Корахла уже мертва.
— Ты не будешь сражаться
— Ты не можешь обещать этого, Кетан, — низкое, недовольное гудение прозвучало в ее горле. — Тебе и не нужно этого делать. Просто знай, что я на твоей стороне.
Кетан повернулся к своей сестре, обхватил ее рукой за затылок и потянул вниз, прижимаясь своим головным гребнем к ее. Он вдохнул ее знакомый запах; это был первый запах, который он узнал после вылупления, даже раньше, чем запах его матери.
— Я положу этому конец, Ансет.
— Поклянись, что он будет не твой.
— Этого не случится. Я вплетаю свои слова в узы, сестра по выводку.
Они отступили друг от друга, когда Телок, Рекош и Уркот шагнули вперед, чтобы присоединиться к ним. Кетан постучал костяшками пальцев по головному гребню, встречаясь взглядами с каждым из своих друзей, и снова повернулся вперед, выставив длинное боевое копье.
В Клубке было тихо, почти безмятежно, если бы не шелест прохладного ветерка в листьях над головой. В воздухе пахло надвигающимся дождем, и хотя солнце уже взошло, небо оставалось мрачно-серым.
Прошла половина утра, прежде чем высоко на деревьях показался первый Коготь Королевы. Закутанное в темное существо, крадущееся сквозь ветви, несомненно, осознающее свою близость к Калдараку; осторожный хищник, ищущий добычу, слишком большую, чтобы напасть в одиночку.
— Ближе не подходи, — крикнул Кетан.
Коготь замер, потянувшись к другой ветке, его взгляд метнулся к Кетану.
— Осмелился показаться, предатель.
— Осмелься показать себя, Коготь.
Рыча, Коготь перевел взгляд за спину Кетана на собравшихся Терновых Черепов.
— Одного раза предать свою королеву было недостаточно? Теперь ты присоединился к нашим врагам?
— Ее врагам, — прорычала Налаки.
Пальцы Когтя вцепились в ветку, и его жвалы дернулись.
— Вы все пострадаете за это. Королева Зурваши — твоя повелительница. Твоя и Терновых Черепов, предатель.
Кетан поднял передние ноги.
— Тогда скажи ей, чтобы поторопилась. Мне многое предстоит сделать сегодня, после того как я убью ее.
— Я буду наслаждаться, наблюдая за тем, как она медленно разбирает всех вас на части.
Коготь был высоко и далеко, имея преимущество в росте над Кетаном, который стоял на расстоянии броска копья. Но Кетан устал ждать. Он устал от этой перепалки.
Протянув руку назад, Кетан вытащил из мешка зазубренное копье.
Со своей ветки Коготь защебетал.
— Ты не представляешь опасности для…
Кетан поднял руку вверх и сильно метнул копье. Оружие описало высокую дугу, его наконечник наклонился вниз, когда оно начало снижаться.
С шипением Коготь метнулся в сторону. Копье с глухим стуком вонзилось в дерево на расстоянии не более ладони от того места, где стоял Коготь. Древко задрожало от удара.