Связанные
Шрифт:
Кристине никогда не нравилось это место. Начать хотя бы с того, что в кабинете почему-то всегда оказывалось немного теплее, чем в коридоре — и это при том, что центрального отопления в доме не было, не призраки же от нечего делать запускают старый бойлер в подвале? А ещё девушка по опыту знала, что к «верстаку» лучше не подходить: воздух был словно пропитан скрытой угрозой и — вот это пугало её больше всего — едва ли не потрескивал, как от слабых разрядов тока.
Может быть, ей всё это почудилось, а может быть и нет — полной уверенности у Кристины не было, но, тем не менее, она на всякий случай старалась держаться от этого места подальше.
Дальше по коридору лежала разорённая кухня с грязными разводами на стенах и наглухо заваренными трубами; следом — небольшая каморка с кроватью без матраца и перевернутым ночным столиком; скрипучая лестница на второй этаж — а за ней ещё больше пустых коридоров и разграбленных комнат. Кристина ненадолго остановилась.
Шум дождя стих, улеглись завывания ветра, прекратилось чуть слышное постукивание дверной ручки о стену. Девушка обернулась — от открытой нараспашку двери по коридору протянулась широкая полоса серого света.
«Последний мостик в реальный мир», — неожиданно подумала она и перешагнула через порог гостиной, ещё не слишком представляя себе, что ожидает там увидеть.
Однако всё было именно так, как она запомнила. Стену у окна подпирал продавленный диван со рваной обивкой и торчащими во все стороны пружинами. Рядом — облезший журнальный столик с неровными, будто жёванными углами. В самом центре расположилось её любимое кресло с изящными резными подлокотниками. Кристина не удержалась — рассеянно улыбаясь, она провела рукой по жесткой щетине на спинке и тут же развалилась на сиденье, разбросав руки в стороны и закинув ногу на ногу. Ничего особенного она, впрочем, не почувствовала — но стоило ли вообще ждать чего-то особенного?
Вдруг Кристина будто вспомнила о чём-то важном: она выпрямилась в кресле и закрутила по сторонам головой. Затем, словно приняв окончательное решение, девушка подскочила как ужаленная и быстрым шагом направилась к высокому, под потолок, стеллажу. Если в дом никто не заходил, то на одной из полок должно было остаться кое-что, что ей хотелось бы забрать.
Она была там. Маленькая, в половину ладони, тряпичная кукла в нарядном платьице, расшитом широкими, наверняка детскими, стежками. Нарисованный рот замер в жизнерадостной улыбке, но единственный глаз, роль которого играла кое-как пришитая пуговица, буравил Кристину таким суровым и неодобрительным взглядом, что девушка невольно поёжилась.
— Я забыла…
Её голос словно бы нарушил тонкое равновесие внутри особняка, уронил первую костяшку домино и тем самым запустил невидимый механизм. В щели между закрытыми ставнями потянуло сквозняком, несущим с собой запах дождя, листвы и влажной земли. Обрывки занавесок, в центре перетянутые побитыми молью лентами, легонько застучали о стену; угол зашелестел обрывками газет и отклеившимися обоями; где-то в коридоре на пол, шурша, осыпалась штукатурка.
Кристина задумчиво приложила палец к губам и, усадив куклу на полку, прошлась по гостиной. Перемена заставила девушку насторожиться: она уже сталкивалась с этим прежде. Вот в доме стоит гробовая тишина, даже звуки шагов звучат так, будто отстают на какую-то долю секунды; затем дом будто замечает присутствие человека, и время начинает течь своим чередом, словно кто-то невидимый снимает видео с паузы. В детстве Кристина не придавала этому никакого значения — ей даже казалось, что так дом её встречает — а вот теперь
От размышлений её отвлек странный шаркающий звук в дальней части коридора. Девушка втянула голову в плечи и непроизвольно обняла себя руками, но пугающий звук уже затих, сменившись мягким хлопком.
— Дверь захлопнулась, — одними губами прошептала Кристина, но тут же нарочито бодрым голосом добавила: — Ну ещё бы, так дует…
В ответ из коридора вновь послышался тот же шаркающий звук — на этот раз громче и, кажется, ближе. Сердце, до этого бившееся как сумасшедшее, пропустило удар, и прежде, чем Кристина успела сообразить, что происходит, она уже стояла на пороге гостиной, напряженно вглядываясь в темноту и изо всех сил напрягая слух.
Но в коридоре, насколько добивал свет фонарика, было пусто.
— Кто здесь?
Вопрос должен был прозвучать твёрдо и решительно, но в самый последний момент голос предательски задрожал.
Ответа не последовало, но Кристина уже твёрдо для себя решила, что ни за что не станет его дожидаться. В голове всё смешалось; девушка с силой захлопнула дверь, бросилась к креслу и с жутким скрежетом подтащила его к двери, надежно забаррикадировав проход. Что бы там ни шаркало на другой стороне, теперь ему придётся изрядно повозиться, если оно захочет попасть внутрь.
Кристина всем весом навалилась на тяжелые ставни, но тут же ошарашенно ойкнула да так и замерла на месте с приоткрытым ртом: ей показалось, что прямо над ухом раздался чей-то голос. Через несколько мгновений девушка с ужасом поняла, что ей вовсе не кажется: голос — нет, голоса, целый хор голосов — раздавались прямо в голове. Кристина закрыла уши руками, но голоса не унимались: они шептали, кричали, увещевали, требовали… чего?
От страха у Кристины едва не подкосились ноги; ругая себя последними словами, она с удвоенными усилиями налегла на ставни — такие тяжелые, как если бы они были сделаны из свинца. Девушка покрутила головой в поисках чего-либо, что могло послужить рычагом, но оступилась на ватных ногах и неуклюже растянулась на полу. Телефон вырвался из рук — и Кристина взвизгнула от ужаса.
На какую-то секунду луч света выхватил из темноты пепельно-серую кисть с черными ногтями.
Сознание отключилось. Кристина попыталась подняться, но ноги отказывались слушаться. Тогда она подхватила телефон и, не вставая, начала отползать куда-то в сторону и остановилась только после того, как с размаху ударилась спиной о нижние полки стеллажа. От толчка одна из них вывалилась и с грохотом упала рядом; игрушки посыпались Кристине на голову, но девушка не обратила на это внимания — только вооружилась выпавшей полкой, как копьём, и выставила её перед собой. По стенам и потолку металось обезумевшее пятнышко света, будто в поисках того, кому могла принадлежать пепельная рука.
Они не заставили себя ждать.
В свете фонарика одна за другой появились бледные человеческие фигуры. Все разного роста и возраста, одетые кто в старинный сюртук или платье с пышной юбкой, кто во вполне современный костюм-тройку, кто в толстовку и джинсы. Объединяло их одно — полное отсутствие лиц, как у восковых кукол, которым их ещё не успели нарисовать. Но стоило лучу света попасть на них, как призраки тут же отступали, будто не решаясь показываться Кристине на глаза. В то же самое время сводящие с ума голоса становились всё громче и настойчивее.