"Та самая Аннушка". Часть вторая: "Это ничего не значит"
Шрифт:
— Держи, — я достал припасённую бутылку вискаря и разлил по стаканам. Донка всосала порцию одним глотком и продолжила:
— Она и слово «глойти»-то не слышала. Похоже, девица просто однажды удолбалась, в трипе увидела Дорогу и увела по ней этот караван.
— Мы не караван, — сказала подошедшая к нам Костлявая. — Можно?
— Присаживайся, — гостеприимно пододвинула к ней складной стул Аннушка.
— Мы клан, — договорила мотоциклистка.
— А ещё, — наябедничала Донка, — у них есть резонаторы.
Дело к вечеру. Мы уже искупались, развели костёр, в котелке тихонько булькает каша. Клан у Костлявой странный — процентов на семьдесят состоит
— Да, больше похоже на бродячий детский сад, — признаёт она, — так вышло. Мы клан изгоев, все, кто хотел и мог, от нас свалили. А потом сбежали мы — сами не понимая толком, куда.
— У вас был коллапс? — спросила Аннушка.
— Да, но это слово я услышала сильно позже. Всё, что знаем о Мультиверсуме, мы узнали после того, как покинули свой мир. Там началась конкретная жопа, мы бы не выжили. Тем более с ними, — Костлявая махнула рукой, показывая на кучу синеглазых детей, с весёлыми криками бегающих взад и вперёд по мелководью.
Возраста они разного — лет от пяти и до, наверное, пятнадцати-шестнадцати.
— Откуда у тебя столько синеглазых? — спросила Аннушка.
— Однажды их глаза просто посинели. Им не было больно, лечила сказал, что видят они нормально, и мы забили. А потом мне сказали, что если их не увезти, то всем хана. И мы увезли — уж как сумели. Лоля у нас случайно, она не клановая. Сама вызвалась, сказала, может. Смогла. Но мы ни хрена не знали, не понимали, где мы и что вокруг, не сразу поняли, как входить-выходить, а с направлением до сих пор беда.
— И давно вы так скитаетесь?
— Да чёрт его… Сбились со счёта. Давно. Со временем тут тоже какая-то фигня творится.
— И нигде до сих пор не осели? — спросил я.
— Мы бы рады, — вздохнула Костлявая, — но стоит нам где-то задержаться, там начинается какая-то дичь. Мы сначала удивлялись, какое ваш Мультиверсум херовое место, но потом поняли, что дело в нас.
— В детях, — уточнила Аннушка.
— Это и есть мы. Мы клан. Я его прем. Это мои люди, это мои дети. И я их никому не отдам, так что даже не начинай.
— А что, были предложения?
— Да подкатывали тут… Какие-то на всю голову странные. Обещали, что заберут всех, что им там будет хорошо…
— Кажется, знаю, о ком речь. И что ты им ответила?
— Послала, разумеется. Но выслушала с интересом. Не знаю только, сколько там правды было, вещи они мне втирали чудные. Может, ты пояснишь?
— Давай сначала ты расскажешь, что можешь, а потом я? — предложила Аннушка.
— Тогда разливай, что ли, — согласилась Костлявая, — ночь, похоже, будет долгой.
Костлявая рассказала нам, что в её мире был город. Один. Но большой. Вокруг города пустоши, и в них кланы. Срез был продвинутый: электроника, кибернетика, имплантирование (тут я с досадой поскрипел протезом) — но с экологией беда. Ни хрена у них в этих пустошах не росло, они полностью зависели от города, выполняя роль, как я понял, типа мусорщиков, сборщиков вторичных ресурсов. Но потом начался коллапс, город накрылся мохнатой шапкой, электричества не стало, зато началась резня. Это, когда электричество исчезает, дело обычное. Темнота способствует. В этот момент у детишек, которых собрала под своё крыло Костлявая, резко засинело в глазах, но объяснить, что это значит, было некому.
— Но почему не один, а много? — спросила Аннушка.
— Не знаю, — развела руками премша. — Я вообще не в теме с этой вашей мистикой, извини. Тот, который ко мне насчёт них подваливал, тоже от удивления чуть кони не двинул.
В общем, мир продолжал катиться в чёртову задницу, но Костлявой удачно отломилась почти ничейная самоходная электростанция, — она показала пальцем на многоколёсный агрегат. Это вернуло клану мобильность, потому что машины у них электрические, и когда ток в розетках пропал, то все встали. Но это же и сделало её для всех мишенью номер один, потому что такая полезная штука всякому пригодится. Воевать в клане было некому, потому что все любители повоевать свалили грабить город. Так что она ломанулась куда глаза глядят, лишь бы подальше, и, благодаря удачно подвернувшейся Лоле, сумела в последний момент покинуть гибнущий срез. Так с тех пор и едут, пополняя запасы тем, что пошлёт Мироздание в пустых срезах, и моментально сваливая, если срез живой. В живых на них нервно реагируют, что, в общем, и не удивительно.
— А ещё у вас синеглазки, — добавила Аннушка. — В такой концентрации, что любой живой срез начнёт коллапсировать в ту же минуту, как вы там окажетесь.
— Может, и так, мужик мутный то же самое говорил, — не стала спорить Костлявая.
— А срез ваш по описанию выглядит подозрительно знакомым. Сдаётся мне, была я там, хоть и недолго. Подвозила придурка одного. Впрочем, неважно, продолжай.
Оказавшись на Дороге с удолбанной и ничего не понимающей Лолей в роли глойти, клан Костлявой выжил чудом. Но постепенно освоился: методом тыка научились выходить на зигзаги и уходить с них обратно, а поскольку никакой цели у них не было, то неумение ориентироваться не слишком мешало. Находили срез, где было, что размародёрить, — в недостатке нужных навыков клановых никто не упрекнёт, — и сгребали всё, что плохо лежит, пока не начиналась какая-нибудь хрень.
Вскоре научились определять симптомы «хрени» заранее — обычно начинается с погоды. Как только горизонт затягивают плотные грозовые тучи, клан собирается, уходит на дорогу и валит дальше. Потому что если пренебречь, то грозой дело не ограничится. Землетрясений, ледяных бурь, потопов и внезапных нападений диких животных лучше не дожидаться. Чертовски надёжный и мощный мультитопливный генератор прожорливый, но непривередливый — потребляет горючку любого состава и качества, от старой расслоившейся солярки из брошенных хранилищ до деревенской самогонки. Главное неудобство их непрерывного бегства в том, что чем меньше времени от коллапса прошло в срезе, тем быстрее он к нему возвращается. В давно мёртвых срезах можно расслабиться, но нет ни еды, ни топлива.
— Кроме того, техника же не вечная, — жалуется Костлявая. — Машины у нас неплохие, но и они ломаются. Везём на автовозе доноров, откручиваем с них то одно, то другое — механики в кланах всегда были хороши. Но если сломается генератор — нам конец…
И вот однажды, когда клан культурно отдыхал, совмещая творческую мародёрку с техническим обслуживанием, к ним внезапно заявились гости. Прикатили на цивильном автомобильчике, за рулём весёлый рыжий-синеглазый мужичок, пассажиром — некий важный деятель в чёрном балахоне. Он представился как Мелехрим и сообщил, что является представителем некоей Конгрегации, которая ищет по Мультиверсуму синеглазиков, собирая их в одно место, где воспитывает, учит уму-разуму и приставляет к делу. Называется оно «Школа корректоров», и вашему, мол, ребёночку самое там место.