Таинства красоты [Стихи и поэмы о любви]

Киле Петр

Лоджии Рафаэля в Эрмитаже.

Высокий узкий коридор Вдоль окон сада, Всего лишь переход куда-то, Но если вдруг поднимешь взор На стены, на плафоны, Восходят словно небосклоны Мифологических времен, С идиллией пастушеских племен. И тут же завитки, виньетки и узоры Со всем богатством фауны и флоры, Природы вещей письмена, Как жизни радость и весна. Весь мир в высоких сводах Гармонией пленительной воссоздан.

* * *

Я шел осенним лесом над Амуром, Далеким, словно древний Муром, Вернувшись много лет спустя В родные, вешние края. Земная ширь, как в поднебесье, - На всем и дума, и веселье. Берез высоких женская краса И стать мужская сосен, - В них память отшумевших весен Сияет, как роса. Я шел осенним лесом, внемля Гармонии тишайшей бытия, Как в сводах Рафаэля. О, милые, заветные края!

* * *

Прощай, о, юность! Ты была, была, Была наивна и светла, Но не скажу я, скоротечной, А как весна, предвечной. Впервые повстречалась мне На берегах Невы, где, как во сне, Я школу посещал у Невского и Мойки, Воображая все прыжки и стойки, Живя гимнастикой, как юный грек, Во красоте каналов , рек. Призванье мысля не в атлетах, Но также отнюдь не в поэтах, Мужая, много я ошибок совершил, Всю жизнь, казалось, упустил.

* * *

Пришла любовь, и ночь, как день, была светла. С картины Боттичелли милая моя сошла, С “Весны” или “Рождения Венеры”, В призвание нежданное мое поверив. И юность возвратилась, как весенний пир; Впервые я писал стихи, влюбленный в мир. Избалованный щедрыми дарами, О, юность, ты прости, боюсь, я не сумел Взирать на мир счастливыми глазами, Творить с чудесной силой, - не успел, Как впал в хандру, в мучительные думы О суете сует, и сирый и угрюмый, Бродил, как тень, среди живых, В их притязаниях убогих и нагих.

* * *

Я помню Ленинград в границах прежних, Классических времен. В лучах зари и в грезах безмятежных, Объятый тишиною, возникает он. Пустынны улицы, сады и парки, Как бы дождем умытые с утра. А в горожанах свежесть, словно Парки Забылись сном, и всюду детвора, И юность чистая мелькает стайкой, С улыбкой, с речью нежной, без утайки Всю прелесть жизни излучая в дар, - В душе моей волненья жар И ныне пробуждается отрадой - Всесветной тишиною Ленинграда.

* * *

Все высшее на небе, на земле от века, Все лучшее, что важно так для человека, Застал я здесь, не ведая о том еще. Весь светел, без туманов и трущоб, В войну не побежденный, С блокадных лет вновь возрожденный, С породой новою людей Меня он встретил лаской, как детей Среди родных охотно привечают, Поскольку добрых всходов ожидают. Откуда я и кто? Улыбка, нежный взгляд... Досадно даже, все же горд и рад. В деревне так бывало, в детстве раннем, И рос я, зла не зная, добр и раним.

* * *

Судьба свела нас в танцевальном классе. Я издали следил, как ты кружилась в вальсе, Не смея подойти, столь странный, как сатир, Что нимфу повстречал, придя на пир. Сатир хотя и стройного сложенья, С копытцами - достоин сожаленья, Когда с ним нимфа, женственность сама, - Нашла кого свести с ума. Но в таинствах любви возможны превращенья И новые рожденья. Вочеловеченья возжаждал он, Его мольбы услышал Аполлон. Ведь нимфа знала муз из свиты бога света, И те ей обещали в спутники поэта.

В Царском Селе.

1

У озера, где всюду тень поэта Являлась нам, в сияньи вод и света, Мы обнаружили пещеру нимф. В святилище вошли мы вслед за ним. Он принял нас за Дафниса и Хлою (О них впервые слышал я, не скрою). – “О милые друзья, - приветствовал он нас.
– Чудесный отдых ожидает вас. Невинный, вы еще, как дети, Но ваша слава не потонем в лете. Купайтесь вволю вы вдвоем, Счастливые в неведеньи своем”. Там был источник освященный, Из моря чудно освещенный.

2

Нагие, мы купались не без страха в нем, Всплывая то и дело из глубин времен, И зрели мы картины там вдоль стен пещеры: Чудесное рождение Венеры; Гефеста-кузнеца, как в сети он поймал Новорожденную, и тут же в жены взял; И с таинством веселого зачатья Природа осветилась вся от счастья; Рождение Амура в тайне от богов Среди зверей и птиц, в тени лесов... Сошедшего в аид Орфея, Иль “Обручение Марии” Рафаэля, С пустынным храмом в вышине, Куда вошли мы, как во сне.

* * *

Прелестна в платье тайна красоты. В моих объятиях вся ты. И стыд, и нега, и любовь таились В изгибах тела, - мы равно дивились, Как женственность причудливо мила. А ночь была, как день, светла. Влюбленный уж без памяти, я жажду счастья. А ты в сомнениях нежна, полна участья. Как сладостно волнение в крови При муках счастия любви. Иль это восхожденье, Как на кресте, И новое рожденье Во красоте?