Таинства красоты [Стихи и поэмы о любви]

Киле Петр

* * *

А идол требовал все новых потрясений, Не в силах созидать, и жертвоприношений. Пусть льется кровь. И сотни молодых парней Во всякий день бросают на закланье. Война развязана в стране своей Неведомо кому в какое наказанье. А идол, упиваясь кровью, Возжаждал призаняться и любовью. Сам немощен, он страсти развязал, Пусть девушки в принцессах ходят, указал, Когда весь мир - вертеп и биржа, Мы к лону цивилизации будем ближе. Но идолу не спится от свечей По сонму неродившихся детей.

* * *

Прием ли, презентация иль вернисаж, Когда воможен эпатаж, Что ж все там отдает неловкой Почтенных личностей тусовкой, Над всем великим ерничающих зло, Всерьез толкующих об НЛО, О магии, шаманах, экстрасенсах, Мифическом чудовище Лох-Несса? “Здесь цвет интеллигенции”, - смеясь, Сказала дикторша тотчас. Да, ерничество ныне в моде, Как исстари в простом народе. Зато у всех мозги и мысли набекрень. В России восторжествовала чернь.

* * *

Самолюбивые мечты, сомненья, неудачи Поблекли пред вселенскою бедой. В ночи, с погасшею звездой, Я вновь пою, решая те ж задачи, Что юность подсказала невзначай, И ей я говорю не первый раз: “Прощай!” “О, нет!
– смеется.
– Буду ль я тебе обузой?” И вновь предстала Музой. Прощай навеки, юность! Наконец пора Мне повзрослеть. Предвижу много в том добра, Когда бы Муза не покинула поэта До часа смертного, последнего привета, Что, может быть, в бреду произнесут уста, И в мире воссияет красота!

* * *

Друзья! Умчалась юность наша. Пустеет час от часу жизни нашей чаша. Да, грустно, но тужить нет смысла. Рок. Иное бедствие постигло нас врасплох. Собрались мы, как после кораблекрушенья, Немногие, и нет нам утешенья. Страна огромная, как целый материк, Где новый мир недаром ведь возник, Осталась лишь таинственным виденьем, Ужасным для кого-то наважденьем, Прекрасным и пленительным для нас, В ком свет души поныне не угас. Здесь, на брегах Невы, взросли мы, юность мира, Свободные, как пушкинская лира.

* * *

Но что же с нами сталось? Где наш дом? Как на чужбине, мы в отечестве своем, Мы - пленники чужой свободы Нас грабить, лгать, натравливать народы, - Все ради барыша нуворишей, воров, Как будто этот путь не стар, как мир, а нов. Что ж, милые друзья, философы эпохи Великих катастроф, дела-то наши плохи? Не веря в Бога с детской простотой Сократа иль Христа и в Рай земной, - Его, глумясь, отвергла мстительная злоба, - Чем можем мы утешиться у гроба, С последними прости-прощай, С тревогой за Россию, чистый вешний край?

* * *

И все же мы счастливцы, как ни странно, Родившиеся в мире новом, верно, слишком рано, Мы, как посланцы будущих времен, Сонм жизней прожили. О, чудный сон! Все было, как впервые: новой жизнью Повсюду веяло над милою отчизной - Зимой - в сиянии снегов, А летом - в пышном разнообразии цветов; И осень означала - в школу снова За тайной света, тайной слова, И с таинством взросления весной В мечтах и песнях вместе со страной, Встающей из глубин тысячелетий, В грядущее унесшейся в полете.

* * *

Так, с детства рос я с чувством Новой Жизни, Анафемам не веря, отвергая тризны, У Данте находя ее приметы вновь, Петрарке внемля, как поет любовь. А ныне, что ж, как свет за горизонтом, Сияющим прозрачным зонтом Она восходит, устремляясь ввысь: Рожденье заново - ее девиз. Ее не изолгать всей журналистской своре В угоду торгашам. Все сгинете в позоре По кругам Ада, - жребий ваш таков. А мир предстанет снова чист и нов, Как в первый день творенья В эпоху Возрожденья.

* * *

О, город юности моей, нет, ты не сон! Но где же ты? Иль в небо вознесен Рукой Петра, как парусник на шпиле, Когда здесь, на земле, вновь бесы в силе? Вновь поклоняются не Богу, а Тельцу, С ножом у горла брату и отцу, Когда они препятствие успеху. Вновь русских дев бросают на утеху Цивилизованных, с деньгой, иных причин У них так зваться нет, - мужчин. Россия ж стынет на дожде осеннем, Убогая и нищая, как в старой песне. О, город мой, восстань! Очнись! Красой и подвигом России вновь явись!

III

Трагедия Греции.

1

Мудрейший из людей, маститый, В веках философ знаменитый, Судом Афин, - судьбы такая круговерть, - Он осужден на смерть. – Беги! В тюрьме открыты двери. Всяк будет рад, - твердят друзья, Приняв все, видно, меры. А он: - Искал я истину в себе. Она - в моей судьбе, - И принял яд. В Афинах горькое смятенье. Суд отменил свое решенье, Нарушив сам закон, Неправый будто, как и он.

2

И сбросил все оковы, Как раб, свободный гражданин. Так расшатались все основы Единых некогда Афин - В зените славы, в век Перикла... Давно душа моя привыкла Любить тот век, век золотой, И, уносясь мечтой свободной, В России находить подобный, Весь упоенный красотой. Но ныне в бедственных годинах, Постигших Родину мою, С тревогой горестной в Афинах Судьбу России узнаю.