Таинства красоты [Стихи и поэмы о любви]

Киле Петр

I

* * *

В прогулках бесконечных в даль времен Прошла вся юность, точно сон. За лирикой Серебряного века Открылась мне эпохи новой веха, Как сад цветущий, весь в росе. О серии новелл или эссе Мне грезилось, как впал в моральные исканья, Придумав лишь себе же испытанья При свете исчезающей звезды, Чтоб пробудиться в час беды. Теперь не до сентенций.

На новом рубеже столетий, Воспомня сны и грезы, воспою Из юности заветной песнь мою.

* * *

Я рос в глуши лесов, в дали времен, Где синей цепью гор означен небосклон, Как знаками далеких континентов, - Так простиралась предо мною вся планета. В ту пору книжка детская попалась мне, С кентавром на обложке. Помню, как во сне. Без навыка читать свободно, с увлеченьем, Что я успел прочесть? Но с трепетным волненьем Заметил я поверх высоких облаков Присутствие богов, Могучих и ужасных, Богинь, пленительно прекрасных, С Олимпа весело взиравших на людей, Как мой отец из памяти моей.

* * *

Струился свет с небес, купались облака, И нимф влекла к себе река. То девушки собрались стайкой За дальним лугом как бы втайне. А за кустами спрятался сатир С ухмылкой горделивой, из задир. То был еще юнец, беспечный волокита. Над ним превесело смеялась Афродита. А день все длился, будто вечен он. Зевс-Громовержец, Гера, Аполлон, Другие боги на веселом пире, Мне мнилось, возвестят о вечном мире. Душа наполнилась таинственной мечтой. Все в мире просияло красотой.

* * *

Вблизи села я помню местность Край Земли. Хотя к нему тропинки нас вели И далее, а все ж вселяло то названье В душе моей тревогу, как преданье О небе, что на Землю упадет, И все живое на Земле умрет. О, как пугался я, прознав о смерти рано. Как! Все умрут? И я? Прекрасно. Теперь я знал, что предпринять. Пойду на Край Земли и стану, как Атлант, держать Я небо на плечах, а жизнь земная Вновь потечет от края и до края, С трудами и весельем в череде времен, С пожарами и войнами племен.

* * *

Собрались мы из дальних деревень В селе большом в один прекрасный день. Здесь было много русских, я впервые Воочию увидел: мы в России! Две родины: большая, малая сошлись, В судьбе моей переплелись. Язык я знал неведомо откуда, Как дети, но не в том таилось чудо. В учительницах я улавливал черты Богинь, знакомых мне, и новые мечты С их женственностью милой сопрягались, Как будто тайн души моей они касались, Влекущих, стыдных, научая быть Достойным и одно прекрасное любить.

* * *

Есть странные растения - хвощи И плауны, не то, что бы не хороши; Растут они в воде иль на болоте, В местах, где не заметишь бабочек в полете. Я в детстве их бежал, как от стыда, И в том бы не признался никогда, Когда бы не узнал, что то - реликты, И ими были воды и земля покрыты, Пока цветковые на смену не взошли. Для украшения Земли? Учительница, о, она сошла б за Флору, Кивнула важно мне с улыбкою во взоре. С тех пор за истину я чту: Природа исстари творила красоту.

* * *

Еще зимой нежданно снег подтает, И солнце, грея горячее, просияет, И в воздухе повеет новизной И побежденной стариной. И осень приносила мне приметы Начала новой жизни. Как барчук одетый, Проехав пол-планеты, Я, сирота, однажды вдруг предстал не где-то, А в центре Ленинграда, как в мечте Родиться снова - в красоте. И мир открылся мне старинный, Как скифу древние Афины, В извечной новизне, С сияньем чистым неба по весне.

* * *

Пришедший школьником впервые в Эрмитаж, Застывший мир старинный, Не очень удивился я, как юный паж Времен Екатерины, Что понаслышке роскошь эту знал, Хоть мал, а был удал. Что вынес я из первых посещений? В игре беспечной детских чувств Не ведал, как свесветный гений Открыл мне храм искусств. Ведь такова от века младость, Вы помните, друзья, Для детства новизна, как радость, Отрада бытия!

* * *

Высокой живописи пышный пир! Надеждой странною влекомый, Входил я в Эрмитаж, как в мир, Мне исстари знакомый, Из детства моего, В чем ощущал я торжество; Средь публики многоязыкой Бродил с беспечною улыбкой. И боги Греции всходили вновь... Все тайна и любовь, Что всех влечет от века - И Запад, и Восток , - Как счастья чаемая нега Или бессмертия залог.

* * *

Здесь в страствиях провел я годы, Претерпевая грусть и тяжкие невзгоды, Моральною рефлексией томим, Безмолвный, точно мим, Средь публики разноязыкой, Столь временной, как тени, зыбкой, Сходящей где-то ныне в мир иной Безвесною толпой. О, Время! Сохрани хоть наши чувства, Как сны Весны, В отсветах пламени искусства. Иначе, что ж, музей - Всего лишь мавзолей?