Таинственный всадник

Кэнхем Марша

– Но вы все же пришли. – Казалось, Тайрон Харт размышляет вслух.

Они смотрели друг на друга в полной тишине – казалось, она звенит, – и каждый остро ощущал близость другого. Рубашка Тайрона была расстегнута у шеи, волосы завязаны сзади полоской ткани. Рене видела широкую повязку на груди, крепкие мышцы. Плечи выпирали под одеждой, когда он склонился, чтобы положить оружие на стол.

Финн изумлялся быстроте, с которой Тайрон Харт восстанавливал свои силы, но Рене было трудно поверить, что человек, стоящий перед ней, холодный и уверенный, как и в их первую встречу, еще два дня назад не мог сидеть без посторонней помощи.

– Итак, почему вы на самом деле оказались здесь? – спросил он спокойно.

– Я с-сказала вам почему.

Взгляд Тайрона замер. Тайрон умел понимать язык тела и определять мысли и чувства человека по глазам. Рене д’Антон хотела от него чего-то и за этим пришла; она сделала это вопреки предупреждению Финна или собственному здравому смыслу.

– Посмотрите на меня, – тихо сказал Тайрон Харт.

Когда она подчинилась и вскинула голову, ее волосы закрыли шею. Синева глаз была такой густой, в них стояла такая неизбывная глубина утраты и одиночества, что у Тайрона защемило сердце.

– Я д-должна идти. – Она запнулась.

Она хотела отступить к двери, но рука Тайрона преградила путь.

– Пожалуйста, месье. Мне вообще не нужно было приходить. Финн очень рассердится, если заглянет ко мне в комнату и не увидит там меня.

– На самом деле?.. Когда я стоял за вашей дверью – а это было совсем недавно, – я слышал его храп, да такой громкий, что он способен разбудить даже мертвого.

Она искоса посмотрела на Тайрона.

– Вы были у меня за дверью?

– Я, может, и вор, и негодяй, но меня нельзя назвать неблагодарным. Я знаю, как сильно вы рисковали, мамзель, да и не только вы одна – вы все, и я подумал, что мог показаться вам нелюбезным сегодня вечером.

– Вы не должны благодарить меня, месье.

– Вы каждый день спасаете жизнь мужчинам?

– Но Финн и Антуан участвовали в этом тоже.

– Это вы, мамзель, – твердо сказал он. – Вы спасли мне жизнь, и я хочу поблагодарить вас. – Его рука скользнула от плеча Рене к подбородку, он повернул ее голову так, чтобы ее губы встретились с его губами.

– Вам действительно лучше уйти, – сказал Тайрон спокойно.

Ее руки, сжатые в кулаки и вытянутые по бокам, взметнулись к его плечам и разжались, пальцы проникли под повязку, ощутив горячую кожу. Рене уже не пыталась притворяться и скрывать свои чувства! Пальцы Рене пробрались к его воротнику, коснулись шеи, потом утонули в густых черных волнах, разделяя их так, что шелк волос упал ему на щеки и коснулся ее щеки. Рене поднялась на цыпочки и нашла губы Тайрона Харта.

Ее губы были мягкими и податливыми, и Тайрон отвечал на ее поцелуи так горячо, что у обоих перехватило дыхание и он вновь почувствовал боль, толкнувшуюся в бок и напомнившую, что не такой еще он крепкий, каким бы ему хотелось быть. Финн перевязал его очень туго на прощание, и Тайрон Харт едва мог наклониться.

Рене так же истосковалась по нему, как и он по ней. Ее руки гладили его, притягивая все ближе и ближе.

– Погодите. – Тайрон схватил ее запястья.

Он увидел мгновенно вспыхнувший румянец стыда на ее щеках и покачал головой.

– Вы не представляете, – простонал он, – как сильно я хочу вас. – Тайрон смотрел на ее губы, потом потянулся и смахнул со лба капельку пота. – Я не тот мужчина, который вам нужен, Рене, – прохрипел он. – Я не тот мужчина, которого вы заслуживаете.

– Я знаю это. Поверьте, месье, я знаю, – проговорила Рене слабым голосом.

Тайрон Харт закрыл глаза. Кровь кипела в венах и стучала в висках. Он чувствовал, как ее горячие требовательные руки скользили по его телу, как они гладили его грудь, не пропуская ни одну мышцу.

– Рене, черт побери… я изо всех сил пытаюсь быть благородным человеком, но, клянусь Богом, если вы прикоснетесь ко мне…

– Здесь? – прошептала она, приникая губами к его груди.

Когда ее язык коснулся соска, Тайрон Харт закрыл глаза и не смог удержаться от стона. Он наклонил голову и зарылся лицом в шелковистой гуще ее волос, а ее неутомимые руки устремились вниз, расстегивая пуговицы на рубашке, одну за другой…

– Ты, должно быть, моя смерть.

Ее пальцы стали прохладными. Рене помогла ему освободиться от рубашки, снять бриджи.

Тайрон потянулся к Рене, чтобы снять пеньюар. Под ним оказалась просторная полотняная сорочка, чопорно стянутая у горла тонкими розовыми лентами. Он развязал все – по одной, потом скользнул под ткань и положил руки ей на груди. Он укачивал их в ладонях, словно в колыбели, эти зрелые прекрасные плоды. Ее соски опять стали тугими, от прикосновения к ним он задрожал, и ночная рубашка присоединилась к одежде, лежащей на полу.

Великолепная в своей наготе, предстала перед ним Рене. Ее кожа была белая, как сливки, волосы падали на плечи золотым водопадом. Ее глаза, все еще темные от желания, светились невинным доверием, и Тайрон внезапно осознал, что это дивное создание способно разрушить железные правила, которым он заставлял себя повиноваться в течение долгих лет.

А Рене, думая, что он колеблется по иным причинам, наклонила голову и прикусила нижнюю губу.

– Если это невозможно… я пойму. Я не хочу, чтобы вы навредили себе, месье.

Он засмеялся:

– Если уж вы так красноречивы, то знайте: это было бы возможно и вчера, если бы вы не поспешили со снотворным.

Губы их соединились, Тайрон упал на постель, увлекая ее за собой. Повинуясь настойчивости его рук, Рене скользнула вперед. Он только улыбнулся, погладил ее бедра и подтолкнул ее легонько вперед, потом назад, пока они не соединились.

Когда она могла, то приподнималась медленно, выравнивая дыхание. Тайрон закрыл глаза и лежал неподвижно, как каменный. Потом он стал наблюдать за каждой вспышкой света в ее глазах; он видел, как дрожь пробегала по ее лицу, и ожидал, чтобы она привыкла к его неподвижности. Ее тело дрожало от нетерпения, но он не смел двигаться, пока не обрел полную уверенность, что способен сдержать надвигающийся шторм.

– Я умру, Тайрон, я умру! – шептала она страстно.

Она беспомощно смотрела на него сквозь упавшие на лицо золотистые пряди; он улыбнулся и снова взял ее груди в ладони, как в чаши. В ее горле стоял крик. Тайрон притянул ее к себе, накрывая ртом соски, словно дитя, припавшее к груди. Рене чувствовала мощные мускулы под собой, внутри ее что-то расширялось, увеличивалось. Его тело вы–гнулось и задрожало, и в следующую секунду она почувствовала, что теряет сознание. Острое, пронизывающее каждую клетку ее тела наслаждение потрясло ее. Она впилась в его плечи, выкрикивая его имя, ее тело отчаянно затрепетало, потом она рухнула, обессиленная, ему на руки.