Такая разная Блу
Шрифт:
— Спокойной ночи, сладкий, — прошептала она, склонившись над ним.
Я чувствовала себя так, словно вторглась в нечто сокровенное.
— Тиффа?
— М-м?
— Вы знаете о том, что я беременна?
— Да, Блу, знаю, — вежливо ответила она.
— Уилсон сказал вам?
— Он сказал мне об этом, когда ты переехала к нему.
В комнате царил полумрак, и мы обе говорили очень тихо, чтобы не разбудить Генри, поэтому обстановка была более чем интимной.
— Я услышала разговор вашей матери с Уилсоном, — мягко сказала я.
Тиффа слегка склонила голову на бок, ожидая моей следующей реплики.
— Она была расстроена.
— О, нет, — тихо простонала девушка. — Что она сказала?
— Она сказала, что Уилсону не следовало брать меня с собой. Что это расстроило вас. — Я хотела было извиниться, но моя злость на Джоанну Уилсон заставила меня промолчать. Я не пыталась никого задеть.
— Ох, мама… она может быть такой невыносимой и такой старомодной. Теперь я понимаю, почему Уилсон хочет уехать. Она, должно быть, урезонила бедного мальчика. — Тиффа наклонилась вперед и взяла меня за руку.
— Прости, Блу. Несмотря на то, что я страстно желаю иметь детей, я все равно рада видеть тебя в своем доме вместе с братом в любое время.
— Вы пробовали забеременеть? — спросила я, надеясь, что не вторгаюсь в ее личное пространство.
— Мы с Джеком не пользовались противозачаточными средствами и наслаждались друг другом до конца, если ты понимаешь, о чем я. Думаю, что к этому времени я уже должна была бы обзавестись несколькими маленькими Джеками. — Тиффа остановилась и взглянула на Генри. — Несколько лет назад мы обратились к специалисту. Врач сказал, что наши шансы почти равны нулю. Однако я не теряю оптимизма и верю, что это все еще может произойти. Мне всего лишь двадцать два. Моя мать тоже долго не могла забеременеть.
— Вы когда-нибудь думали об усыновлении? — слова сорвались с моих губ, а сердце забилось, как сумасшедшее. Я знала, что нужно сказать, и простота этого решения восхищала меня.
Тиффа, похоже, тоже прониклась моим настроением, она повернулась ко мне, глядя на меня сияющими глазами.
— Да, — ответила она медленно, скользя взглядом по моему лицу. Бессонные ночи, всевозможные варианты, мысли и предположения о будущим, казалось, наконец обрели форму. Я оглянулась назад, словно ища чьей-то поддержки. Мне было важно, чтобы она поняла меня правильно.
— Моя мать бросила меня, когда мне было два. — Слова лились из меня подобно Ниагарскому водопаду, и даже маленький мальчик на постели заворочался, настолько я не могла сдержать свой тон. — И я бы хотела, чтобы мой ребенок избежал жизни, которая была у меня. Я хочу, чтобы она… или он был бы желанным, ожидаемым и л-любимым. — Я заикалась, стараясь утихомирить бешенный стук моего сердца. Я собиралась сказать это. Я собиралась сделать Тиффе Снук предложение, которое потрясло меня до глубины души. Тиффа положила ладонь на грудь, прислушиваясь к стуку собственного сердца, ее глаза были похожи на две огромные голубые луны.
— Я хочу, чтобы вы с Джеком усыновили моего ребенка.
Глава 17
Уловка
По дороге в Боулдер Уилсон был удивительно тихим, и я боялась признаться ему, что подслушала его разговор с матерью. Я была слишком одурманена надеждой на то, что его забота была вызвана исключительно моим унынием, не более того. Четвертого июля я приехала к Тиффе, не ожидая ничего, кроме фейерверков, хот-догов и купания. А уезжала я оттуда с надеждой на то, что нашла семью для своего нерожденного ребенка. И хотя моя голова кружилась, а мысли носились в ней как ненормальные, я чувствовала, что, принимая такое решение, поступала правильно.
Мы с Тиффой договорились, что обе еще раз хорошенько все обдумаем и не станем пока никого в это посвящать до тех пор, пока она не переговорит с Джеком и адвокатом. Никто из нас не знал, через какие процедуры необходимо пройти, однако Тиффа уверила меня, что разузнает все, что нужно, через брата Джека, работавшего юристом. Когда она обнимала меня, ее руки дрожали, а во взгляде читалось волнение, вызванное неожиданным поворотом в ее жизни. Надежда в ее глазах была отражением моей собственной надежды, и хотя она умоляла меня взвесить все за и против, я знала, что уже не изменю своего решения.
Вместе с Джеком и Тиффой мы посетили брата Джека, который тут же углубился в наше дело. Оказалось, что особых сложностей процесс усыновления не вызовет: Тиффа с Джеком должны были оплатить мою медицинскую страховку, деньги за которую я обязана буду возместить, в случае, если изменю свое решение в течение определенного периода времени. И конечно же, требовалось уведомить о моем решении отца ребенка, который должен был дать свое согласие. От этой мысли у меня засосало под ложечкой. Не то, чтобы я была уверена, что Мейсон мечтает стать папочкой и растить ребенка. Однако он обитал поблизости от меня, и я знала, что он может ввязаться в неприятности ради самого факта неприятностей.
А затем Тиффа рассказала обо всем семье. Мать Тиффы, Элис, Питер и дети собирались улетать обратно в Манчестер утром, поэтому Тиффа организовала ужин, чтобы сообщить приятную новость, пока все Уилсоны были в сборе. Она пригласила также и меня, но я отказалась, радуясь, что смена в кафе выпала как раз на этот день. Не хотелось чувствовать себя неловко. К тому же у меня не было ни малейшего желания обсуждать усыновление с Джоанной Уилсон за чаем и пышками. Я гадала, отразится ли эта новость на наших отношениях с Уилсоном, и не могла отделаться от этой мысли весь вечер, пока разносила еду и обслуживала клиентов. На часах было девять, когда я наконец закончила все свои дела и поехала домой, абсолютно вымотанная чередой заказов и нервами. Когда я заехала на подъездную дорожку, то сразу же увидела Уилсона, сидящего на крыльце Пемберли.
Я опустилась рядом с ним и постаралась спрятать лицо в коленях, как делала тысячу раз до этого, однако мой огромный живот не позволял мне развернуться. За последнюю неделю он вырос так сильно, что прятать его теперь было крайне сложно. Поэтому я просто положила руки на колени и стала вглядываться в темноту улицы, как уже делала однажды несколько месяцев назад, когда находилась в смешанных чувствах и ждала от Уилсона поддержки. Мы просидели так некоторое время, каждый смотрел в свою сторону, но наши ноги почти соприкасались друг с другом.