Таксопарк
Шрифт:
— А я и не думал, что ты придешь, — еще кое-кого позвал на помощь. Своего клиента. Большой специалист.
Несколько минут Шкляр молча возился с двигателем и лишь сопел, не скрывая обиды.
— Хорошо работать в аптеке, — не выдержал он.
— В таксопарке тоже неплохо, — подхватил Сагателов. — Неизвестно, где и лучше.
— В аптеке лучше.
Сагателов не стал спорить. Он наблюдал, как Шкляр выкручивает из сизого туловища двигателя свечи. Просматривает их внимательно,
— Интересно, откуда ты такие деньги набрал? На машину, — не унимался Шкляр.
— Твое дело! Дом продал в деревне.
— А дом откуда?
— Жены дом… Слушай, ты «обэхээс», да? Я тебя для чего позвал?
— Ладно, ладно. Не пугайся. Я знаю — ты человек честный, хоть и аптекарь…
Сагателов проворно выкинул вперед руку и вырвал у Шкляра свечу.
— Иди отсюда! И не звони мне по телефону. Всем дома скажу, чтобы трубку вешали, если ты позвонишь. — Сагателов выругался по-армянски.
Шкляр оторопело посмотрел в возмущенное лицо приятеля.
— Пошутил я, пошутил! — закричал он, пытаясь отнять у Сагателова свечу. — Надышался в своей аптеке всяких паров, шуток не понимаешь. Отдай свечу!
Сагателов сунул свечу за пазуху куртки и отскочил в угол, всем видом показывая, что он не намерен сносить оскорбления.
— Отдай, говорю! — Шкляр всерьез разозлился. — Дурак старый!
— Не отдам! Моя свеча, мой автомобиль!
— Говорю — отдай свечу!
Шкляр шагнул к Сагателову, ухватил обшлаг рукава и потянул к себе.
— Я кричать буду! Тебя арестуют! — Сагателов ворочался в углу, пытаясь вырваться из цепких пальцев. — Ара, не пачкай меня! Руки в масле! Не отдам, моя свеча! Ара, иди, говорю!
— «Ара, ара», — передразнил Шкляр. — Еще друг-приятель называется. Не приду я больше в твою аптеку, хоть сдохну. Ясно?
Шкляр еще хотел что-то сказать, но почувствовал, что кто-то вошел в гараж. Обернулся и глазам своим не поверил — в дверях, сдвинув на затылок шапку, стоял начальник пятой колонны Константин Николаевич Вохта собственной персоной.
И Вохта не ожидал встретить здесь Шкляра. К тому же в какой-то непонятной, странной ситуации. Тяжелые линзы очков словно выдавливали с изумленного его лица сырой любопытный нос.
Сагателов скользнул в сторону, повел плечами, поправляя сбившуюся куртку.
— Разговариваем, да… Не заводится, собака. — Он пнул носком черный новенький протектор с торчащими в разных направлениях чешуйками резины, еще не съеденными дорогой.
Первым оправился от неожиданности Вохта.
— Максим Макарович… и вы тут. Куда ни ступлю — везде вы, — язвительно произнес Вохта.
— Не заводится, собака, — повторил Сагателов. — Пригласил
Было непонятно, кого именно из этих двоих пригласил заведующий аптекой посмотреть автомобиль.
— А вы что, знакомы, да? — Сагателов наконец вытащил руку из-за пазухи.
— Как же! — бодро ответил Вохта. — В одном парке работаем.
Шкляр ухватил Сагателова за опущенную руку, и тот без сопротивления раскрыл ладонь, в которой лежала свеча.
— Теперь сушить надо, — проворчал Шкляр. — Мокрая вся.
Он достал носовой платок и стал протирать свечу.
— Откуда мокрая? Что я, купался с ней? — Сагателов пытался подавить гнев.
Шкляр потянулся к двигателю, посадил на место свечу, накинул клеммы, потрогал что-то в проводах.
— Обойдемся и без консультаций, профессора нашлись, — говорил он сквозь зубы.
Вохта усмехнулся и подмигнул Сагателову:
— Я-то что? Раз явился такой крупный знаток, я-то что? Верно, Гамлет Арутюнович?
Сагателов развел руками: «Что поделаешь — такой человек этот Шкляр, даже простое „здрасьте“ не сказал своему знакомому. Тяжелый характер. Извините, что я свел вас в своем гараже…» Все это Сагателов объяснил одним жестом разведенных рук.
Вохта повернулся спиной к Шкляру.
— Сколько отдали за гараж?
— Триста, — ответил с готовностью Сагателов.
— Хорошо взяли. Теперь меньше чем за семьсот такой не купить.
— Да, триста. Хорошо. Теперь, конечно. А тогда по радио объявляли, в «Вечерке». Приходи, бери. Триста — жестянка. И сто пятьдесят поставить. За все про все пятьсот отсчитал.
— И место удобное, рядом с домом.
— Рядом? Прямо во дворе, — поправил Сагателов.
— Я и говорю… А раньше у вас был автомобиль?
— Давно был. «Москвич». Надоел он мне — ремонт, ремонт, ремонт. Только на него работал, да? Вообще подержанную машину покупать нельзя.
— И содрали небось как за новую? — поддакнул Вохта.
— Ара, еще больше — у знакомого брал. Все вначале держалось хорошо, потом посыпалось.
— У дураков карман всегда легкий, — буркнул Шкляр.
Сагателов хотел ответить, но вновь лишь молча развел руками — что поделаешь? Такой человек!
Шкляр сел на водительское место, придирчиво оглядел панель. Все, кажется, в порядке, можно заводить. Он повернул ключ… Никакого эффекта. Замкнул еще раз — то же самое.
— Пожалуйста! — обескуражено проговорил Сагателов. — Его тоже не слушает.
Шкляр метнул презрительный взгляд. Кто хорошо знал Максима Макаровича, понял бы, что Шкляр смущен. По всем законам двигатель должен был заработать….