Там, у края неба
Шрифт:
Усевшись напротив женщины, я ждала, что она хочет мне сказать, ведь не просто же так она попросила меня задержаться.
— Вот, возьми… — женщина пододвинула мне зеленоватую чешуйку со шкуры драконицы, которую та когда-то отдала мне. — Я ее кое-чем дополнила… Потом вставь ее в серебро, сделай себе кулон или подвеску, или еще какое украшение — это будет твоим оберегом на всю жизнь. Впрочем, и для всех твоих потомков тоже.
— Спасибо, но…
— Не понимаешь, в чем дело?.. — чуть усмехнулась женщина. — Все просто: эти чешуйки — дар драконицы, которая вложила в них немного своей силы, а это значит, что она признала равенство с тобой. В древние времена о таком подарке можно было только мечтать. Кстати, вторая чешуйка у твоего парня — он тоже оберег получил,
— Он не мой парень.
— Ну, это дело такое — сегодня нет, а завтра да.
— А что с его невестой?.. — задала я давно интересующий меня вопрос. — Как же так получилось, что она отдала его письма?
— В этом деле пусть он сам разбирается… — подняла руку ведунья. — Его невеста, вот пускай и думает. Ничего, сообразит, что к чему. А вот ты… Я не особо люблю наваливать людям свои услуги, но раз ты дарк, то таким, как ты, положено не отказывать в просьбах. И учти — я такое два раза не предлагаю. Что бы ты хотела узнать?
— Да мне вроде ничего не надо… — растерялась я.
— Ладно… — женщина достала с полки холщовый мешочек. — Что тебя интересует? Только не проси узнать о своем будущем — я на этот вопрос никому не отвечаю, кроме, разве что тех, кому об этом не сказать нельзя, но к тебе это не относится.
— Подумать надо…
— А ты особо не думай, говори о том, что тебя волновало еще совсем недавно.
— У меня раньше был жених… — сама не зная почему, произнесла я. — Что с ним сейчас, и как сложилась его жизнь?
Сказала — и сама растерялась. С чего это вдруг я вспомнила о Тигу? Дело прошлое, лучше бы спросила как дела у моих родственников, у Инес…
— Жених, говоришь, был? Сейчас узнаем…
В мешочке оказалась целая пригоршня непонятных камешков одного размера, на каждом которых были изображены какие-то непонятные символы. Пошептав что-то над камешками, ведунья бросила их на стол, и они хаотично рассыпались по столешнице. Впрочем, это мне показалось, что камни валяются в полном беспорядке, а вот ведунья смотрела на них довольно долго.
— Верно, жених был… — ведунья снова стала смотреть на камешки. — Красивый парень, от девок отбоя не было… Предусмотрительный, на абы кого не глядел, на состоятельных невест посматривал, но его можно понять — денег в его семье не было, зато долгов хватало с избытком, и потому отец с матерью рассчитывали на выгодную женитьбу сына. И ухаживал он за тобой долго, все ждал, когда ты наследство получишь, но так и не дождался, обманулся в ожиданиях. Потому-то оставил тебя, и за другой особой приударил, за богатой. Что ж, случается, дело обычное. Но беда в том, что его ухаживания за тобой длились слишком долго, а за такое время к человеку невольно привязываешься куда больше, чем хотелось, особенно если этот человек тебе нравится. Да и симпатия между вами была немалая, только при расставании он еще не понимал, насколько глубоко ты ему в сердце запала. Должна сказать, что вы с ним могли бы стать неплохой парой, да и в семейной жизни хорошо б ладили, ну да что теперь об этом говорить… До твоего бывшего ухажера стало доходить, что он потерял родственную душу лишь после того, как посватался к другой. Там, если я правильно вижу, вдова при хороших деньгах, да и постарше жениха будет. Конечно, парень всего лишь выполнял волю своих родителей, но иногда и самому башкой думать надо о том, что делаешь — жить-то нам надо с человеком, и если избранник не по душе, то себя приходится ломать, а это тяжело. Что же касается его нынешней невесты, то вначале он надеялся, что привыкнет к ней, а сейчас, если бы мог, то давно б от нее сбежал — она ему совсем не нравится, да и не понравится никогда! Эта женщина внешне не в его вкусе, и совсем ему не по сердцу. Да, несладкая у парня жизнь в браке будет! Уже сейчас твой бывший кавалер делает все, лишь бы находиться рядом со своей нынешней невестой как можно меньше. К тому же эта женщина ревнива сверх меры, еще до свадьбы жениха в ежовые рукавицы берет, и по характеру жесткая — с такой лишнего себе не позволишь, и будешь все время под приглядом.
… Через полчаса мы уходили от поляны, где обитает лесная ведьма. Я то и дело осматривала траву на поляне, но змей, по-счастью, в ней не заметила — как видно, днем почти все они уползали отсюда в лес. Правда, у большой колоды, лежащей у края поляны, я заметила несколько свернувшихся змеюк немалой величины (судя по зигзагообразному рисунку вдоль хребта, это были не ужи), но на нас они не обращали внимания, а подходить к ним я бы не согласилась ни за что на свете.
— Вы уж это, не поминайте лихом, если что не так… — Вафан стоял напротив нас.
— Перестань… — улыбнулся Патрик. — Вспоминать тебя можно только добрым словом. Знаешь, вроде мы с тобой не так давно встретились, а расставаться жаль.
— Это точно… — вздохнул Вафан. — Сам не ожидал такого, сложилось все как-то одно к одному…
— Надеюсь, мы еще когда-нибудь встретимся… — сказала я. — Патрик вернул себе прежний облик, и ты сможешь.
— А уж как я-то на это надеюсь! Правда, это произойдет не скоро, но… В общем, у меня теперь начинается новая жизнь, и, надеюсь, этот к добру, потому как плохо у меня уже было.
— Ну, счастливого пути… — к нам подошла ведунья. — Поторапливайтесь, время не теряйте. Идите, и не забудьте, что я вам сказала.
— Не забудем!
Когда мы дошли до края поляны, я обернулась — Вафан стоял на прежнем месте, смотрел нам вслед и махал рукой. Не удержалась, и сама подняла руку, а в следующий миг я шагнула за ели, и колючие ветки заслонили его от меня. Сейчас я как-то сразу осознала, что отныне наш Вафан — ученик колдуньи, и в будущем, скорей всего, сам колдун. Думаю, не ошибусь, если предположу, что теперь вся его дальнейшая жизнь будет связана с этой поляной, и если даже Вафан избавится от наведенного колдовства, то к людям он вряд ли вернется. Да, каждый платит за свои ошибки, и Вафан не исключение. Даже не знаю, что тут и сказать! Остается надеяться на то, что наш товарищ нашел свое призвание, пусть даже столь необычное…
Какое-то время мы шли молча, однако спустя час Патрик то и дело стал оглядываться по сторонам, а потом спросил у нашего проводника:
— Я, конечно, могу ошибаться, но мне кажется, что сюда мы шли другим путем.
— Верно, другим… — оглянулся Хлапарь. — Сейчас мы немного отклонились в сторону, но так велела госпожа Ульри.
— Почему?!
— Все потому же!.. — наш проводник и не думал сбавлять шаг. — В наш поселок вчера днем опять чужие люди приехали, просили провести их к госпоже Ульри. Она разрешила это сделать, и потому приезжие отправились в лес сегодня, с раннего утра. Дело обычное, да только госпожа Ульри всегда требует, чтоб ее гости не встречались друг с другом, вот нам и приходится делать так, как велит она.
— А что за люди сейчас идут на поляну?
— Госпожа Ульри сказала, что родители привезли больных детишек. Ох, боюсь, намаются они в пути по лесу!
— И кто же ведет по лесу людей с детьми?
— Так ведь у нас в деревне многие на поляну путь знают, только вот отвести могут не всех — только если на то будет разрешение госпожи Ульри. Ну, а если она кому-то скажет «нет», то тут хоть уговаривай, хоть нет — мы с места не сдвинемся.
— Бывало, значит, уже такое?
— Всякое бывало…