Танцующая на углях
Шрифт:
– Не загораживай пути, рабыня!
– грубо вернули меня к действительности тычком в спину, я резко оглянулась и впитала в себя энергию мерзавца. Это оказался начальник охраны рабов у Джатиса, правда, выглядел он таковым недолго: глухо охнул и упал на одно колено под тяжестью вмиг ослабевшего собственного тела. Вот тут-то мне и стукнуло в голову: раб! тот самый раб, что когда-то... м-м-м, как же я могла о нём забыть?! Впрочем, чему я удивляюсь, я никогда не обращала внимания на такие мелочи...
– Ты что творишь?
– шикнул на меня Роман, имея в виду начальника. Я не обратила на него снимания и только принялась жадно вглядываться
– Если ты ищешь меня, то я не терялся, - ядовито заметил Роман, поворачивая меня за подбородок к себе, и отправился вслед за хозяином в ворота благословенных Фив.
– Не к добру ты пришёл повечеру, Джатис,- пробурчал им вслед один из стражей у ворот и покосился на статую Сета, - чтоб ему всю жизнь снился мой отец-крокодил с русской Чебурашкой на пару! Сфинкс, услышав мои мысли, сдержанно хихикнул и тут же сделал вид, что это был не он, а Марселла. Кошку я для успокоения подхватила на руки и со странно похолодевшим сердцем вступила в родной город, многое мне подаривший в прошлой жизни и обещавший ещё что-то в этой, новой. Вот знать бы заранее, что...
На первый взгляд здесь ничего не изменилось: те же дома, те же площади с глиняными колодцами, те же статуи и вдалеке храм. Но... Вот это самое "но" стало видно лишь тогда, когда неожиданно открылось одно из окон и женщина с чёрными разметавшимися волосами позвала сына и дочь: открыла-то она не привычную деревянную ставню, а настоящее стекло в белой выкрашенной раме, какие я часто видела в Питере! Поначалу не в силах поверить, я перевела взгляд на другое окно и окончательно уверилась, что у меня солнечный удар: оно было точно таким же! "Мама, у меня галюшинашии, говорила же она, штопы я не швяживался с поками, от них вше беты!"- позабыв про то, что он обыкновенное животное, простонал снизу Сфинкс, и моя Марселла в подтверждение зашипела. Роман впереди обеспокоено ко мне обернулся и одними губами спросил: "У вас тут тоже окна в моде?" Я выразительно покрутила пальцем у виска и скорбно посмотрела на следующее окно: о боги, боги, куда мы попали! Сфинкс у моих ног одиноко поскуливал, Марселла крутила по сторонам головой, даже Роман был при деле, а вот я... Я просто смотрела по сторонам, не в силах поверить, что в какой-то параллели мой мир может настолькоизмениться! Интересно, как выглядят дома изнутри, если снаружи такое безобразие? И ещё более любопытно, как выглядят здешние боги?
– Эстела?
– позвали меня, таксист неожиданно оказался рядом с кошкой на руках и оттопырившимся карманом. Я вопросительно на него посмотрела, всё ещё находясь под впечатлением.
– Ты не поняла? Джатис меня отпустил, заплатив за работу! Он отправляется в свой особняк на окраине возле базара, а там у него есть охрана, поэтому я не нужен! В общем, мы свободны и можем наслаждаться здешними видами! А в столице и вправду любопытно: современные стеклопакеты на окнах! Вот, значит, она какая, эта параллель!
– Ну и што тут может быть интерешного?
– недовольно осведомился снизу полулев, по ходу подмигивая Марселле.
– Мы, например, не понимаем теперь, што ждешь телать! Как вообще ш лютьми ражговаривать, што ишкать?!
– Тебе, хвостатое, вообще-то положено молчать, - ехидно заметил Роман, - или ты собираешься и здесь пугать товарищей своим неповторимым слогом? Не боишься, что ещё пару зубов выбьют?
– Хватит, - прервала я мигом их пререкания и подняла задумчивый взор на проходивших мимо серо-жёлтой цепочкой рабов и неожиданно наткнулась на сиявшие чёрными провалами глаза, которые, впрочем, тут же скрылись в толпе. Я его снова упустила...
– Ты кого-то увидела? У тебя странное лицо...
– Запомни раз и навсегда: богине красоты нельзя говорить хоть что-либо про лицо, кроме как слов восхищения, - сурово ответила ему я и, перехватив из его рук Марселлу, которая уже скалилась на старательные подмигивания Сфинкса, направилась вдоль по улице, в сторону, противоположную базару, по направлению к которому и скрылся весь караван.
– Плешь, ты кута?
– Полетел мне вслед обеспокоенный голос Сфинкса. Я на секунду замерла, а потом резко повернулась и увидела нахмурившегося полульва и давящегося от смеха Романа. Последний моментально сделал вид, что он ничего не слышал и его очень занимает пятно на куртке, а вот первый только под моим взглядом понял, какую мерзость сморозил.
– Мы направляемся к одному вельможе. Когда мы здесь бывали, постоянно останавливались у него. Он пока не возражал.
– А ты его вообще спрашивала?
– усмехнулся Роман, но тут же посерьёзнел и поспешил сравнять со мной шаг: - Идём, я тоже устал всё время тащиться по песку. У меня уже такое впечатление, что я весь от него чешусь, я им только и завтракаю, постоянно на зубах, как жвачка...
Единственное, что, пожалуй, сохранилось в этом городе неизменным, это было расположение улиц, по-прежнему серых в морозных вечерних сумерках. На окнах с внутренней стороны были тёмные шторы, поэтому ничего не было видно, а ведь так хотелось как раньше, девять лет назад, запросто войти в любой дом и видеть, как они меня боятся или попросту не замечают, когда я вхожу к ним незаметной солнечной тенью. Но нельзя! Где-то здесь Любовь Бочанскова, я просто чую её терпкий запах, запах песка перед бурей!..
Нас ждало очередное разочарование: едва мы приблизились к когда-то роскошному саду, окружавшему дом вельможи, как стало ясно, что здесь нас может и ожидает отдых и еда, но только не безвозмездно. На деревянных воротах с резко контрастировавшей с досками позолоченной резной ручкой сияла фосфорическим светом гигантская вывеска с надписью "Вакх у нас в гостях". При чём здесь римский бог веселья, понятно стало только тогда, когда до нас донеслись запахи жареного мяса и лепёшек из глубины сада вкупе с завораживающей музыкой, которую обычно играют танцовщицам фараона. Меня даже покоробило при мысли о том, что эта музыка доступна простым смертным! Куда же мы попали, боги мои?! Кто так резко изменил параллель прекрасного мира?!
– Так и будем стоять или войдём? У меня, знаешь ли, уже на километр слышится кваканье из желудка!
– недовольно заворчал за моей спиной Роман и толкнул меня вместе с воротами вперёд. Прежде, чем я развернулась и за такое обращение влепила ему оплеуху, он подхватил меня под локоть и едва не столкнулся с толстой женщиной, спешившей с подносом в руках ко входу в здание бывшего дома вельможи. Она глухо охнула, чуть было не растеряв по неуклюжести всё, что стояло на подносе, однако ловкий таксист поддержал поднос под дно, за что получил широченную улыбку и взгляд густо подкрашенных карандашом глаз.