Танец ангела
Шрифт:
— Это легкие сигариллы. И я не взатяжку.
— Тогда бы на пачку не лепили такие сообщения, или как?
— Ты такой правильный, Бертиль. Когда-нибудь ты начнешь смолить одну за другой. Слишком правильные, они все такие.
— Стремятся к самоубийству? — Рингмар кинул пачку обратно. Винтер спрятал ее в карман и сказал:
— Давай сменим тему. Кстати, ТВ хочет осветить это дело.
— Я слышал.
— Это нам может быть кстати.
— Что мы им скажем?
Это был трудный вопрос. Они уже сотрудничали с передачей «Разыскивается полицией». Даже если результат был сомнительный, несколько новых идей для расследования они всегда получали. Сейчас люди меньше читают газет, думал Винтер. Но все смотрят телевизор. Задача заключалась в том, чтобы события подавались в программе так, как надо полиции. Проблема была не столько в журналистах, сколько в решении организационных заморочек: что нужно рассказать, чтобы получить помощь, а что рассказывать нельзя, и так по всем мелочам. Были случаи, когда передача помогала раскрывать серьезные преступления, насилия.
Самое сложное — описать поведение насильника или убийцы.
— Я думаю об изнасилованиях прошлого года, — сказал Рингмар.
— Представь, я тоже.
— Мы их раскрыли благодаря ТВ.
— В какой-то мере.
— Очень пригодилось.
«Это верно», — думал Винтер. После серии изнасилований они получили описание машины насильника и как это все выглядело. Насиловал он в машине. Внутри были некоторые детали, о которых жертвы не рассказывали. Например, о трещине на стекле и как она выглядела, если смотреть на нее с разных сторон. Или что особенного было в зеркале заднего вида. В машине всегда было темно, и хотя жертвы помнили некоторые важные мелочи, они не могли сильно продвинуть розыск. Винтер боялся, что убийства будут продолжаться. После того как программу показали два раза, в полицию позвонила пожилая дама, проводящая много времени у окна. Ее соединили с Рингмаром.
— Я тут видела одного мужчину, садящегося в машину, он выглядел примерно так, как вы показывали… — неуверенно сказала она.
— Да, я слушаю, — ответил Рингмар, выслушавший уже много телезрителей, которым казалось, что они что-то видели.
Когда она сказала, где живет, он заинтересовался больше. Одно из изнасилований произошло в ее районе. Она помнила, где и когда видела мужчину — все совпадало.
— Это немного странно выглядело. Может, я слишком мнительна, но я записала на всякий случай номер машины.
Проверка показала, что все сходится. Трещину на стекле он успел заделать, но это его не спасло. Дальше оставалось дело техники — допросы заняли девять дней, и все было кончено.
— Мы попробуем с телевизионщиками, но не прямо сейчас, — сказал Винтер. — Сегодня ночью я думал о самолетах.
Рингмар тихонько вздохнул.
— Мы запросили списки всех пассажиров за три месяца, — сказал он. — И они начали приходить. Для них нужно дополнительное помещение. Не говоря о персонале.
— Сколько они их хранят?
— Вылетающих Ландветтер хранит год. Но это же искать иголку в сене, Эрик.
— Сколько раз в день они летают в Лондон?
— Пять рейсов туда и обратно каждый будний день. Первым летит «САС» в десять минут восьмого, последними Британские авиалинии, без пятнадцати шесть. По воскресеньям «САС» вылетает в Хитроу без десяти шесть, и получается шесть рейсов.
— Но не все летают в Хитроу?
— У Британских авиалиний есть утренний рейс в Гатвик.
— Я им как-то летал.
— Точно, у тебя же бонусы.
— Были.
— На каждом рейсе у них примерно сто — сто двадцать пассажиров.
Винтер кивнул.
— Ты знаешь, сколько получается в год? — спросил Рингмар.
— Я не захватил калькулятор.
— Триста тысяч пассажиров за год.
— Немало.
Рингмар промолчал.
— Наше время не резиновое. Но надо что-то делать, — сказал Винтер.
— Предлагаю начать с тех рейсов, которыми летели мальчики. Хотя мы еще не получили все, что надо, из Лондона. Потом мы пойдем назад день за днем.
— Логично.
— Но все равно это чертова куча людей.
— Я надеюсь, в списках указан конечный пункт поездки каждого пассажира?
— Не уверен.
— Тогда мы бы могли отсеять тех, кто летел дальше.
— Если только все давали правильные сведения.
— Я пытаюсь найти конструктивное решение для невыполнимого задания, которое я сам нам нашел.
— Прости, прости.
— Тогда останутся только те, кто летал Лондон — Гетеборг туда и обратно.
— По собственному паспорту.
— Совершенно верно. Сначала проверим тех, кто летел по своему паспорту, тогда останутся те, кто летел не по своему.
— Хорошо, мы возьмем сначала тех, кто летел туда и обратно в течение недели.
— Вот, это конструктивная задача.
— Это идиотская задача.
— Мы отфильтруем всех, кого можно. Кто-то должен этим заняться.
Рингмар, казалось, боролся с желанием что-то сказать, в нерешительности почесывая плечо.
— Я не так уверен, как ты, Эрик.
— Я всегда уверен.
— У нас нет никаких оснований думать, что убийца летал из страны в страну. И что убийца только один. Хотя сценарий был один.
Винтер не ответил, потому что отвечать было нечего. Они уже обсуждали это сто раз. Все, что они могли, — это выдвигать версии и проверять их одну за другой, а иногда параллельно. Они не бросали версию, пока не заходили с ней в тупик. Впрочем, даже тогда они не отказывались от нее полностью.