Танец отражений
Шрифт:
Марк думал, что граф в полубессознательном состоянии, но тот открыл глаза и прошептал. — Эй. Парень в порядке, Джази. — Медик Джази сник. — Все н'рмально, Марк.
Черт, он же при смерти, а все еще думает о будущем. Старается очистить меня от подозрений.
— Аэрокар встретит нас на ближайшей просеке, — Елена показала вниз по склону. — Давай туда, если хочешь поехать с нами. — Мотоцикл медленно и осторожно поднялся в воздух.
Марк понял намек и во весь дух бросился вниз по склону, старательно не упуская из виду движущуюся над самыми деревьями тень. Она его опережала. Он рванулся быстрее, хватаясь на поворотах
Марк дышал еще с большим шумом, чем граф, так что поглощенный своим занятием санитар все же поднял на него хмурый, с медицинским интересом, взгляд. Но в отличие от графа Марк через какое-то время успокоил дыхание. Он вспотел, его всего трясло. В последний раз он чувствовал себя так плохо, когда бхарапутрянские охранники вели по нему смертельный огонь. Разве аэрокар приспособлен, чтобы лететь так быстро? Марк молился, чтобы в сопла двигателя не попало ничего крупнее мошки.
Несмотря на синергин, глаза графа затуманились от шока. Он нашарил пластиковую кислородную маску, оттолкнул медика, пытающегося обеспокоенно сдержать его руки, и спешно поманил Марка. Он так явно хотел что-то сказать, что это повредило бы ему меньше, чем попытка его от этого удержать. Марк упал на колени возле изголовья графа.
Граф шепнул Марку тоном величайшего доверия: — Все… истинное богатство… биологическое.
Медик дико уставился на Марка, ожидая от него перевода; тот мог лишь беспомощно пожать плечами. — Думаю, он отключается.
За время стремительной поездки граф попытался заговорить еще лишь раз; он вцепился пальцами в маску, оттянул и произнес: — Сплюнуть. — Медик поддержал его голову, но отхаркивание лишь временно очистило забитое горло.
«Последние слова великого человека», мрачно подумал Марк. «Вся эта исполинская, ошеломляющая жизнь выродилась в конце в простое «сплюнуть». Конечно, биологическое.» Он обхватил себя руками и сел, сжавшись в комок, на полу, с отсутствующим видом грызя костяшки пальцев.
Когда они прибыли на посадочную площадку хассадарского Окружного госпиталя, туда мгновенно высыпала небольшая армия медперсонала, быстро увезшая графа прочь. Санитар и оруженосец умчались вместе с ними; Марка с Еленой отправили в приемный покой, где им пришлось ждать.
В какой-то момент туда заглянула женщина с органайзером в руках, спросившая Марка: — Вы ближайший родственник?
Марк открыл было рот и замер. Он действительно не мог ответить. Спасла его Елена, сказавшая: — Графиня Форкосиган летит из Форбарр-Султаны. Она будет здесь через буквально через пару минут. — Похоже, медсестру это удовлетворило, и она исчезла.
Елена оказалась права. Не прошло и десяти минут, как коридор огласился топотом сапог. Стремительно влетела графиня, по пятам которой маршировала пара оруженосцев в ливреях. Она пронеслась мимо, одарив Марка и Елену подбадривающей
Ее голос перекрыл его слова:: — Хватит нести мне эту чушь, парень, я твоя хозяйка. — Его возражения завершились извиняющимся лепетом, стоило врачу увидеть мундиры оруженосцев и сделать соответствующие выводы; на словах «Вот сюда, миледи», голос его затих в отдалении.
— Она имеет в виду, — прокомментировала Елена происшедшее для Марка, чуть сардонически скривив губы, — что медицинское обеспечение в Округе Форкосиганов — один из ее любимых проектов. Половина персонала присягнула ей на службу в обмен на обучение.
Время тикало. Марк подошел к окну и уставился сквозь него на столицу Округа Форкосиганов. Хассадар был новым городом, наследником разрушенного Форкосиган-Вашного; почти все здешние здания были возведены после Периода Изоляции, а большей частью — в последние тридцать лет. Распланированный в соответствии с новейшими методами передвижения, нежели конные подводы, он распростерся вокруг в точности как любой город развитого галактического мира, его характерные башни-небоскребы сверкали на утреннем солнце. Все еще утро? А кажется, что с рассвета миновало столетие. Госпиталь был неотличим от скромного заведения подобного рода, скажем, на Эскобаре. Официальная графская резиденция была одним из полностью современных особняков в перечне форкосигановских владений. Графиня заявляла, что любит ее, хотя пользовались они ей лишь тогда, когда бывали в Хассадаре по делам Округа: скорее гостиница, чем дом. Любопытно.
Дело шло к полудню и тени хассадарских башен укоротились, прежде чем графиня вернулась за ними. Когда она вошла, Марк в страхе вгляделся в ее лицо. Шаги ее были медленными, глаза усталыми и напряженными, но губы не исказились от горя. Он понял, что граф еще жив, даже до того, как она заговорила.
Она обняла Елену и кивнула Марку. — Состояние Эйрела стабилизировалось. Его собираются переводить в Имперский Военный госпиталь в Форбарр-Султане. Сердце сильно повреждено. Наш врач говорит, что определенно показана трансплантация или механический протез.
— Где вы были рано утром? — спросил ее Марк.
— В штаб-квартире СБ. — «Логично». Она внимательно на него посмотрела. — Мы разделили нагрузку. Чтобы сидеть в шифровальной, где раскодируют приходящие по сжатому лучу послания, двое не нужны. Эйрел рассказал тебе новости, да? Он поклялся мне, что скажет.
— Да. Как раз перед тем, как ему стало плохо.
— Что вы делали?
Несколько лучше привычного «Что ты с ним сделал?». Запинаясь, Марк попытался описать сегодняшнее утро.
— Стресс, завтрак, пробежка вверх по холмам, — задумчиво подытожила графиня. — Держу пари, шаг задавал он.
— Марш-бросок, — подтвердил Марк.
— Ха, — мрачно проговорила она.
— Это тромб? — спросила Елена. — Было похоже на то.
— Нет. Вот почему это застало меня врасплох. Я знаю, что артерии у него чистые — он специально принимает препараты, иначе его чудовищная диета убила бы его много лет назад. Эта аневризма аорты, внутри сердечной мышцы. Лопнул кровяной сосуд.
— Стресс, да? — переспросил Марк пересохшим ртом. — У него подскочило давление?
Она сощурила глаза. — Да, значительно, но сосуд был уже ослаблен. Это могло случиться вообще в любое ближайшее время.