Танец сакур
Шрифт:
Лиза, Саюри — все это было слишком сложно, а ему хотелось одного — покоя, участия и не требующей ничего взамен ласки. Алексей подошел к окну, прозрачное небо, полная луна и заснеженные вершины гор. Суровая идиллия, Бэлла и Печорин, сбой финансовых планов, чертов Кавказ. Он слишком устал думать обо всем, отвечать за все. Хотелось биться головой о холодное окно, может, хоть это как-то уймет невыносимую боль. Когда-то он читал, что во время таких приступов бывали даже случаи суицида. Куда уж проще распахнуть окно и устремиться навстречу самому простому способу избавиться от всего. Слишком просто, а он никогда не искал простых путей. Забыться, скользнуть во что-то привычное, дать себя утешить, отдавая взамен только деньги, а не чувства. Стараясь не думать
— Привет, я просто хотела услышать твой голос, — тихо произнесла она.
— Привет, — проскрежетал в ответ Корнилов.
— Может быть, я не вовремя, но мне стало очень тревожно, и я решила позвонить тебе.
— Я рад, — отрывисто ответил Алексей.
— Мне кажется или у тебя что-то болит? — спросила Лиза.
— Ничего, пройдет, — попытался отмахнуться Корнилов, но понял, что душу греет беспокойство Лизы. — Я прилечу завтра, поужинаем вместе? — вот так одной фразой он отказался от покоя и простоты Кейко.
В мыслях казалось, что это очень просто: приехать в банк, взять ключ от своей ячейки, забрать оттуда флэшку, распечатать фотографии, вернуться в банк, положить флэшку на место и уйти. В жизни все было совсем не просто, Лиза уже минут тридцать сидела в машине, не в силах заставить себя вставить флэшку в компьютер и выбрать снимки для печати. Она кое-как одолела казавшееся бесконечным расстояние до сейфовой ячейки, трижды промахнулась прежде чем вставить в нее ключ и, наконец, еле-еле добралась до своей машины. Лиза уже продумала, где будет печатать фото, чтобы никто ни о чем не узнал, а вот теперь никак не могла взглянуть в лицо своему прошлому. Начался дождь, она вставила ключ в зажигание и завела машину, чтобы закрыть окно. Включилось радио, тихий блюз не успокаивал, а царапал натянутые нервы. Лиза попыталась встряхнуться, взяла с заднего сиденья нет-бук, включила его, дважды промахнулась, но все-таки вставила флэшку, пара нажатий на кнопки, экран заполнили значки фотографий, совсем маленькие, но от этого не менее мерзкие. Она решила не уклоняться, а смотреть все с самого начала — Лизе нужны были самые хлесткие кадры. Две пары мужских ботинок сброшены на светлый ковер, ее волосы разметались по подушке, женино лицо с гримасой восторга, толстые мужские пальцы ласкают ее бледную грудь, Женя курит сигариллу, с усмешкой наблюдая, как Лиза выгибается и кричит, а его партнер, покраснев от усилий, старается проникнуть все глубже и дальше, а вот уже Женя пристраивается позади нее. Боже, как это гадко и омерзительно! Лиза захлопнула компьютер, чувствуя, что тошнота подступает к горлу. Она-то думала, что память хранит абсолютно все, но нет, память была благосклонна, скрывая в тумане худшее из происходившего с ней, но сейчас, увидев все собственными глазами, Лиза вновь пережила весь ужас и стыд тех минут. И она еще переживала, что стала продажной шлюхой, играя Кейко, нет, совсем нет, шлюхой она стала гораздо раньше, отдаваясь по очереди Жене и его другу, а потом безучастно наблюдая, как они ласкают друг друга. Лиза выскочила из машины, подставив лицо под струи ледяного дождя, тушь потекла по щекам, дрожь медленно победила тошноту. Охранник, стоящий у дверей банка, бросил на нее настороженный взгляд — наверное, решил, что я ненормальная или наркоманка, безучастно подумала Лиза. Ей было наплевать, она сама себе удивлялась, как могла забыть все это, пусть не до конца, но позволить себе жить дальше, не оглядываясь на то, какой она была до и какой стала после, как простилась с мечтами о карьере инвестбанкира, как стала сначала бесплодной, а потом замаранной в грязных связях девицей. Банковская ячейка оказалась настоящим ящиком Пандоры, открыв ее, Лиза выпустила все свои сожаления, страхи. Разве имела она право мечтать о близости с Алексеем, настоящей, не омраченной страхами от раскрывшихся обманов?
Да, она имеет право! Однажды Лиза уже обещала себе, что одна ошибка не перечеркнет всю ее жизнь и ей хватило сил выполнить свое обещание, и сейчас она не отступит. Лиза села в машину, вновь открыла нет-бук и, не глядя на собственное изображение на снимках, нашла кадры, на которых Женя и грузный мужчина ласкают друга, все яростнее и сильнее, пока один из них не отключается в конвульсиях восторга. То, что нужно, — отстраненно подумала Лиза. — Кого в наше время удивит секс втроем, а вот серьезный человек, депутат Государственной Думы в компании с ровесником собственного сына — вот это гораздо интереснее.
У Лизы оставалось совсем мало времени — 20 минут на разговор с Евгением и она уезжает домой — нужно переодеться и ехать на ужин с Корниловым. Отличный хронометраж для трудного разговора, а потом неспешный вечер в дорогом ресторане рядом с мужчиной, от которого она на время готова потерять голову.
Тишину кабинета прорезал телефонный звонок, Алексей — Лиза мельком взглянула на экран.
— Привет, — ласково ответила она.
— Привет, Лиза, — мужской голос щекотал нервы. — Как ты?
— Жду встречи с тобой, — улыбнулась Лиза, и Алексей услышал эту улыбку.
— Как в прошлый раз в «Большом»?
— А может, ну их эти рестораны? И лучше ужин дома? — Лизе захотелось остаться с Алексеем наедине, чтобы никакие чужие люди, посторонние звуки не отвлекали их друг от друга, захотелось увидеть, как он снимает пиджак, развязывает галстук, оставляя заботы чуть-чуть позади.
— У тебя или у меня? — легко согласился Корнилов.
— Можно и у меня, но у меня с едой все плохо, — рассмеялась Лиза.
— Давай тогда у меня, пусть из «Большого» что-нибудь привезут. Да, а я, кстати, недалеко от «Весны». Давай заберем тебя оттуда, — предложил Алексей. Раз уж у них домашний вечер, то он сам и привезет Лизу к себе — все-таки что-то в этом есть.
Лиза, конечно, планировала заехать домой и переодеться, но разве платье нужного цвета — достаточная причина, чтобы откладывать встречу?
— Давай, — просто ответила она.
— Буду через десять минут, — сказал Корнилов и отключился.
Лиза заставила себя спрятать мечтательную улыбку, подняла глаза и увидела стоящего в дверях Евгения.
— Все воркуешь, моя дорогая, — он медленным шагом подошел к Лизе.
— Воркую, — холодно улыбнулась она.
— Ну-ну, давай, давай. Вот только надолго ли это?
— Надолго или нет, какая разница?
— Ну да, ну да! Мне даже нравится эта твоя манера теперь, бываешь на приемах, о которых кричит глянцевая пресса, вызываешь меня к себе — совсем большая стала моя девочка, — Евгений замер, пристально глядя на Лизу.
— Да, совсем большая, — откликнулась она. — И больше не играю в детские игры — в японский кукольный театр и все в таком духе.
— Не слишком много на себя берешь? — Евгений вальяжно раскинулся в кресле возле лизиного стола.
— Нет, в самый раз, — спокойно ответила она.
— Да?
— Именно.
— А если я что-нибудь вспомню? — тихо спросил Евгений. — Мне и самому этот кукольный театр больше не нужен, да и сразу не был особенно нужен. Просто интересно было, как далеко ты решишься зайти, чтобы сохранить нажитое непосильным трудом. Мы-то ведь помним, и какой это был труд? — мужчина резко потянулся и выключил свет в кабинете, сделал шаг по направлению к Лизе.
— Да, о воспоминаниях, — Лиза включила настольную лампу и отклонилась от Евгения, открыла ящик стола и подала ему пару фотографий. — Мы ведь собирались вспоминать именно это? Память иногда стирает детали, гораздо надежнее иметь перед глазами зрительный образ. — Лиза с удовольствием наблюдала, как Евгений, схватил снимки и резко осел в стоявшее рядом кресло. — Чудные были ночи, правда, я, ты, Максим Сергеевич. И, главное, как здорово вы получились, сразу видишь не ослабевающее годами чувство.