Танец В Небесах
Шрифт:
Страшный в своем гневе, Джас вскочил, и вот тут она узнала его. Все случилось в минуту, понимая, что это явилась её смерть красноглазая - было же в степи такое поверье, которое знали все от старых стариков до малых деток: “Увидишь красноглазого степняка - смерть твоя пришла!” - Наима злорадно ощерилась:
– Не одна я уйду, щенка твоего с собой прихвачу!
Замахнулась склянкой, собираясь выплеснуть какую-то гадость на неподвижного сына…
Сын, слабый, но такой смелый, смог толкнуть её в спину ногами, она пошатнулась, и этого мгновения хватило Джасу - прыгнуть и закрыть собой лежащего
Жидкость попала на его ранки, и он уплывая в никуда, успел счастливо подумать:
– Жив сынок! Успел!!
На плечо злобно оскалившейся и обрадованной, что вот он, главный враг всей жизни, сдох, наконец-то, тяжело легла… огромная лапа, от её тяжести она аж присела, но тут же оказалась вздернутой вверх, её крутануло, и встретившись с взглядом горящих, красноватых глаз огромного зверя, она завизжала:
– Шшшто визжишшшшь, ты же назвала меня облезлой кошшшкой?
Не слышала его храбрая воительница, по её шароварам расплывалось мокрое пятно, и она, обмякнув, повисла мешком на его лапе.
– Тьфу, дерьмо!!
– лабис отшвырнул её к стенке, и так лежала она мокрой кучкой, долго не приходя в сознание.
Рванулся к Саю и неподвижно лежащему на его теле Джасу. Осторожно скатил бесчувственного Джаса и нагнулся к лицу Сая:
– Сай, малыш!
– Сима, - слабым голосом проговорил Сай, - Сима,.. отец. Я… он… опять меня спас! Зови Юнчи, скорее!!
– Я сейчас!
– лабис молнией метнулся вперед, и через минуту в пещерке стало тесно, Юнчи трясущимися руками ошупывал Сая. Тот только и сказал:
– Деда, я в порядке, там… отец… деда, помоги ему!!
В горячке никто, даже сам Сайх не обратил внимания, как он назвал Джаса, не до того было. Юнчи, осмотрев Джаса, громко выругался, шумнул ближнему степняку:
– Бегом за Фейхом, и тащите сюда этого, владыку!
Пока Джас полз по узкому лазу, а Людиг с воинами пробирались по сложным ходам к пещере этого, возомнившего себя выше Великого Путника, Сим сторожил трясущегося и жмущегося в самый дальний угол, очкарика.
– Зверь мифический, отпусти меня, я много чего могу!! Все, что хочешь, сделаю для тебя!
– Молил этот неказистый мужичонка, жалкий и тщедушный.
Если бы Сим не слышал его бахвальства сам, никогда бы не поверил, что вот этот, действительно, червь, столько лет усиленно травил и уничтожал людей.
– Зверь мифический, отпусти!
Зверь только оскаливался, и делал короткий шажок, приближаясь.
Послышался топот многих ног, первым ворвался Людиг, лабис впервые заговорил не мысленно:
– Обыщщщите тщщщщательно, прикидывается ссслабым! Я к Сссаю!
Зашедший последним, запыхавшийся Юнчи, вглядевшись в очкарика, удивленно воскликнул:
– Так вот ты где нашелся?? Вот значит, кто гадил и пакостил в степи долгие годы? Ошибся Фейх, отпустив тогда тебя с миром, надо было кишки на дерево намотать, или в кусты мрежи тебя бросить! Но ничего, сейчас Фейх не будет так жалостлив! Давайте-ка эту сеточку сюда!
– кивнул он двум степнякам, те осторожно внесли паучью сетку, держа её толстыми кожаными рукавицами - нельзя было больше ничем её держать, что к ткани, что к телу - прилипала намертво.
– Обмотайте мальчика,
Дохляк завыл, уворачиваясь, надеялся он обхитрить, усыпить внимание степняков, да и зверь страшный, видевший его насквозь - убежал, но паучья сеть, от неё не избавиться никак.
А появившийся вскоре Фейх, бывший когда-то его учителем и предрекавший ему большое будущее, потрясенно уставился на него.
– Вот значит, как и где ты проявил свои умения? Ошибся я тогда крупно, твой тщедушный вид ввел меня в заблуждение. Да и не побились тогда пузырьки с ядами, а украл ты их! Ох, как я промахнулся!!
Очкарик совсем сник - раз появился Фейх, извернуться не удастся, и он горестно завыл. Знал он способности своего учителя, тот полностью просканирует его мозг, и ври-не ври, все планы, наработки, тайные шпионы - все станет известно. Но повыть долго не дали, Фейх ловко засунул ему в рот кляп, а в пещеру влетел встревоженный Сим.
– Джас! Быстрее!
– и рванулся назад. Юнчи торопливо побежал за ним, пока лихорадочно ощупывал внука, над Джасом склонился Фейх.
Сайху помогли подняться, он тяжело навалился на двух поддерживающих его воинов.
– Что? Что с отцом?
– Далеко он ушел, - уже поливая его ранки и царапины каким-то раствором, от которых в них начинало пузыриться.
– Жизнь пока теплится, если есть у этого мозгляка противоядие, то, может, и выживет!
– Фейх устало вздохнул.
– На все воля Великого Путника!
Начали выбираться из пещер, на воздухе оказалось, уже наступил поздний вечер, что было хорошо - в сгущавшейся темноте никто из чужих глаз, если бы таковые и оказались здесь, ничего бы не смог разглядеть. Слышался только шелест крыльев взлетающих грургов, которые уносили в столицу бесчувственного Джаса, слабого Сайха, опутанного сетью и завернутого в какой-то весьма крепкий материал - изобретенный этим… для защиты именно от пауков, бывшего ученика Фейха. Сопровождал его Людиг, у него не забалуешь. А замотанную тоже в паучью сеть Наиму увозили степняки, едва сдерживающиеся от самосуда над этой жуткой бабой, но не могли ослушаться Юнчи, вот и скрипели зубами всю дорогу.
Глава 15.
Возле неподвижного, далеко ушедшего, как сказал Фейх, Джаса постоянно кто-то да находился - дежурили студиозусы, учившиеся на лекарском отделении, присматривали Юнчи или Фейх, забегала осунувшаяся Вилья. Она подолгу сидела возле сына и его такого ненавистного когда-то, а теперь беспомощного и неподвижного отца. Сайх сразу же, увидев её, сказал:
– Мамочка, не волнуйся, я скоро встану, это последствия яда. Деда сказал, если бы не две крови, смешавшиеся во мне, я бы не выжил. А Джас… он на самом деле, - Сайх вздохнул и решился, - мамочка, я теперь понял - он настоящий мой отец. Я совсем слабый лежал, только-только руки, ноги стал ощущать, когда это чудовище в женском обличье захотело меня добить… он откуда-то вывалился, жуткий такой, весь в крови, глаза багровые, вот как тогда в горах при грозе. Помнишь, случилось тогда, скала ещё треснула от разряда молнии? Вот так и… отец, опять успел меня собой закрыть.