Танки генерала Брусилова
Шрифт:
– На коне не так болтает, – крикнул князь, склонив голову к однофамильцу.
– Безусловно, Ваше Императорское Высочество. Зато здесь мы прикрыты броней от пуль, а с передней проекции – и от снарядов. В бою в танке безопаснее, чем верхом, – Романов показал вверх. – Да и оружие куда мощней, чем кавалерийская шашка или пика.
Оба не сказали главного. За цену танка можно поставить в строй, вооружить и обеспечить лошадями не один десяток всадников. Посему дальнейшая судьба машины более чем не ясна.
Забава с княжьим катанием, от
Накануне торжественного смотра революционер долго не мог уснуть. В Гатчину приедет Николай Второй со свитой. Мерзкие, ничтожные люди, виноватые в Кровавом воскресенье и продолжении вековечного гнета. Конечно, они – только часть механизма, проклятой самодержавной системы. Но он, Николай Тринклер, будет сидеть в танке, а в башне ждет пулемет с полной лентой. Одна прицельная очередь, и история России изменится. Его самого, конечно, схватят и не пощадят, он войдет в анналы как мученик… Тяжкие думы прервал настойчивый стук в дверь.
Накинув халат, инженер двинулся открывать дверь маленькой квартирки, в которой он всегда останавливался, наезжая в Гатчину. Кого могло принести в такую рань?
Жандармский офицер козырнул, представился и предложил проехать с ними.
– Никак невозможно, господа. Я сегодня участвую в августейшем смотре техники.
– Именно поэтому-с. Эсеру не место рядом с Его Императорским Величеством.
– Я давно вышел из ПСР!
– Эсеры бывшими не бывают. После отъезда Государя вы свободны. Не заставляйте нас применять силу. Одевайтесь.
Зло глянув на подушку, которая не подарила сна, но донесла охранке о бунтарских мыслях постояльца, Николай оделся и спустился к экипажу.
Его царственный тезка, избавленный от террористической угрозы, через четыре часа после описанного изволил самолично залезть на броню и заглянуть в люк.
– Вы утверждаете, что сей аппарат лучше, нежели проданные англичанам в Китай?
Повисла пауза. По уму здесь бы и выбежать Брусилову со словами: «Надежа Государь, решительно лучше, танк строили по велению Берга, отцу и деду вашему служившего». Но не положено, есть в государстве и армии субординация, стало быть – говорить старшему.
На свою беду, о новой железной игрушке Военный министр Редигер едва знал и не более чем понаслышке. Списывать на самодеятельность инженерного управления не мог – сам же командует сим управлением в составе министерства. Он откашлялся и осторожно сказал:
– Испытания не закончены, Ваше Императорское Величество.
Царь недоуменно воззрился. Если устройство не готово, какого лешего его показывать в высочайшем присутствии?
К монарху проскользнул Петр Николаевич, инициатор сего действа, потому крайне не заинтересованный в конфузе.
– Все возможное на Гатчинской базе сделано, Государь. Хотя бы два десятка машин требуется отправить в войска. Пока англичане скопируют старые танки, у нас новый, передовой.
–
Перед Императором и свитой постарались на славу. Сначала мимо промчался кавалерийский эскадрон на полном скаку, танк грохотал в первом ряду. Великий князь наклонился к низкому монаршему уху.
– Кони скоро устанут, танк способен ехать десятки верст без остановки.
Потом Государю продемонстрировали стрельбу с места и с хода, заранее убрав лошадей, чтоб не шарахались от пушечного грома и не портили картину. Танк тоже обстреляли из пулемета и картечью, разбив фару. Наконец Б-2 смел проволочное заграждение, перемахнул через саженный ров и замер перед Императором, как верный пес: только скажи, хозяин, кого порвать.
Царь повернулся к министру.
– Отчего скрывали, Александр Федорович, что ваши орлы такие чудеса творят? Я, признаться, не слишком верил реляциям из Китая.
– Так точно, Ваше Императорское Величество. В кои-то веки наши доморощенные механики смогли создать нечто, перед Европой Русь не позорящее.
Николай Второй не обладал ни особым интеллектом, ни выдающейся волей, однако блеянье Редигера раскусил сразу – тот явно упустил из виду танковые дела.
– Петр Николаевич, – самодержец обернулся к родственнику. – Лично спрошу, чтобы нужное число бронеходов отправилось в войска до осени. И непременно десяток на Дальний Восток, где неспокойно. Средства изыщем.
– Слушаюсь, Государь, – поклонился тот, а многочисленный генералитет из императорской и министерской свиты тотчас пополнил ряды сторонников танков. Утвердительно склонил голову великий князь Николай Николаевич. В рядах высшей власти с дисциплиной хорошо. И только министр, вовремя не угадавший грядущую перемену ветра, достаточно скоро приобрел перед названием должности приставку «бывший».
Потому-то буквально на следующий день тракторный отдел инженерного главка превратился в отдельное Главное управление, ведающее тракторами, танками и автомобилями, возглавляемое целым инженер-генералом Цезарем Антоновичем Кюи, куда более известным музыкальными, а не военными достижениями. Над автотракторным управлением немедленно повисли планы срочно снабдить армию двумя десятками Б-2, хотя какую-то неделю назад до них никому не было дела, кроме кучки энтузиастов.
Глава четвертая
Штабс-ротмистр в кавалерии соответствует капитанскому званию в инфантерии. Попавший в опалу барон Врангель ошивался в N-ском кавалерийском полку в Маньчжурии к юго-востоку от Мукдена, в сотне верст от корейской границы, командуя эскадроном. В этой должности, на которой обычно несут службу офицеры не выше штаб-ротмистра, для барона наступил карьерный тупик. Перевода и тем паче назначения повыше после ругани с англичанами не видать. Дело может поправить лишь война, о приближении которой говорят все кому не лень.