Тара
Шрифт:
Ведьмак брезгливо поморщился.
– Ты сама всё знаешь. Но так и быть, в последний раз я тебе подскажу, - смилостивился он.
– Если сама не справишься, струсишь, позови Запредельное. Формула вызова тебе известна. Девушка ты изворотливая. Думаю, договоришься с Судьёй. Это и станет твоим посвящением.
И он смешался с жующей и переговаривающейся толпой гостей.
Ничего не изменилось. Что-то слезливо - заунывное играли музыканты, перемывали косточки друг другу придворные. Но Тара успокоилась. Судья. Значит, можно ей заплатить не своей жизнью. Чьей именно, она знала давно. Главное, раз и навсегда
Она едва дождалась ночи. Постояв возле комнаты Варросео, убедившись, что будущий король сладко спит под защитой её чар, эльфа побежала по коридорам. Несмотря на суматошный день, их причудливый рисунок отложился в её памяти. Поскорее куда-нибудь в закоулок, где появление мёртвой конницы не вызовет ненужный вопросов.
Зачаровать гвардейцев на малых воротах не составило труда. Путь Тары лежал в бедняцкие кварталы. Вроде, не очень далеко, но кто будет искать просителя в таких трущобах?
Эльфа начертила защитный контур и принялась читать заклинание вызова. Холодная ночь не заклубилась туманом, не засверкала молниями. На один единственный мимолётный миг эльфа ощутила чей-то пристальный взгляд из Запредельного. И всё. Сколько бы она ни повторяла формулу вызова, что бы ни сулила Судье и её армии, никто не появился.
Разбитая, расстроенная, она явилась во дворец за три часа до позднего рассвета и уснула под дверью своего господина, по-кошачьи свернувшись в кресле.
На вторую ночь Запредельное не отозвалось вовсе. И весь день коронации сонная эльфа таскалась за господином, слушала комплименты в свой адрес, украдкой почёсывала зудящую под мороком кожу, с тоской ожидая окончания затянувшейся церемонии...
Ночь. Яркие звёзды заволакивает шаль облаков, вначале тонкая, а потом и густая, пушистая, снежная. Снежинки падают на булыжные мостовые. Город словно подтягивается, стройнеет, становится серьёзным и строгим, словно полк перед приездом генерала. В редких окнах ещё теплятся лампы - в каких зачарованные, а в каких и простые, масляные. Но улицы пусты. По преданию, ночь после коронации следует проводить дома, с семьёй, иначе попадёшься в цепкие лапы демонов.
Семьи у Тары уже не было. И ночные прогулки она грехом не считала. Её ждал облюбованный тупичок между складом продовольствия и швейной мануфактурой, где делали простенькую одежду для бедняков.
Тряпкой расчистив от первого снега кусочек мостовой, эльфа принялась кисточкой наносить настоявшуюся за день краску. Линия за линией складывался узор. Согревая дыханием озябшие пальцы, ведьма ползала на коленях, заговаривала защитный контур. Готово. Можно читать вызов.
Полушепотом уже по привычке, Тара забормотала слова на древнеэльфийском, вкладывая в них всё желание скрыться от ищеек и... похорошеть.
Холод почти не чувствовался, не пробирался под кожаный плащ и шерстяную шапочку. Только снег усилился. Теперь он валил сплошной стеной. Крупные белые хлопья плясали вокруг эльфы, не способные преодолеть преграду контура. Метель пела, звала к себе, смеялась, шептала, кричала, завлекала, вспыхивала мириадами огней. Запредельное откликалось, но слишком медленно. И тогда Тара сама шагнула за контур, и встретилась лицом к лицу с Судьёй.
В чёрных волосах
– Согрей меня своим теплом. Отдай свою душу, призвавшая, - зашептала демоница, вцепившись в руку эльфы. И через кожаный рукав проник холод чужачки. Испуганная Тара отступила за линию защиты, но и Судья, не ведая преграды, последовала за ней.
– Ты не желаешь платить собой?
– предводительница мёртвой армии хищно ухмыльнулась.
– Я принимаю твои условия, - она сама отстранилась от Тары.
– Я исполню три твоих желания. За это заберу нечто, что тебе очень дорого. Такова моя цена. Согласна?
Тара кивнула. Что тут торговаться? Что может быть дороже красоты и свободы?
– Желай!
Первое желание, пожалуй, было самым важным.
– Хочу быть красивой, взрослой эльфой - и днём, и ночью, не боясь, что рассеется морок.
– Раз.
– Хочу, чтобы никто не желал спровадить меня в приют.
– Два.
С третьим было туго. В голову ничего внятного не приходило. Тара просто не представляла, что желаний будет три. И ляпнула первое, что пришло на ум.
– Хочу стать главной ведьмой королевства.
– Три. Договор заключён. Завтра я заберу свою цену. Обратного пути нет, помни это, эльфа.
– Возьми тех чародеев, что приговорили меня к приюту! Это щедрая плата!
– Ты не можешь платить тем, что тебе не принадлежит! Я сказала, я сама возьму, что пожелаю. До встречи, долгоживущая.
Босые ноги Судьи шагнули в метель. А Тара счастливо улыбалась. Она добилась своего. Она победила!
Тщательно стерев контур вызова, она вприпрыжку побежала во дворец, чтобы успеть выспаться и встретить утро новой жизни отдохнувшей.
5.
Его Величество Варросео Первый проснулся в на редкость чудесном расположении духа. Терзавшие сердце звери сомнения насытились, улеглись, преданно глядя в глаза хозяину. Варросео проснулся королём и был готов вникать в государственные дела.
Прежде всего, он потянулся, сунул ноги в меховые тапочки, кликнул слуг, чтобы помогли ему одеться, заодно, чтобы не терять драгоценное время, принял у себя министра финансов. Лысеющий "кошелёк" показался ему чересчур любезным, что внушало опасения. Убеждал же негодяй покойного папеньку - беспутный наследник не "потянет" страну, поэтому следует обратить внимание на кузенов и племянников. Ближайшим кузеном был сам министр...
Едва захлопнулась дверь за дядюшкой, вечно плачущимся о нехватке денег в стране, король вызвал Тару.
– Присматривай за ним. Он первый, кому я мешаю.
Эльфа только кивнула.
Далее наследника ждал разбор корреспонденции, адресованной ещё покойному батюшке. Окинув грустным взглядом ворох писем, Варросео понял, что это всё жутко скучно. Он за год столько не читал, сколько требовалось изучить за день. И не просто изучить, как-то прореагировать...
Одному это делать было непривычно и боязно, он снова позвал на помощь обожаемую телохранительницу. Таре пришлось читать вслух секретные послания и обсуждать пути решения некоторых щекотливых вопросов. Его Величество зевал, кивал на любые предложения и в тайне радовался, что красивая эльфа столь терпелива.