Тарч
Шрифт:
— В каком смысле?
— Кто хозяева этого мира? Ведь не само по себе все тут?
— Да черт его знает, кто тут хозяева, — Цыган очень искренне пожал плечами, — Нет тут никаких хозяев. Или мы этого не знаем. Тут много всего намешано — и внешники, и скребберы, и серые, они в черных кластерах живут. Человек здесь, знаешь… как случайный прохожий, который воды попросил попить — дальше коридора нас не пускают. Мы ни с кем особо не пересекаемся. Только выживаем.
— А монстры?
— А что монстры?
— Ну, эти, огромные.
— А… так ты еще не понял? Это зараженные. Те же самые,
Белок им нужен постоянно. Поэтому они все время охотятся. В том числе и друг на друга, но это они любят меньше — им нашего мясца подавай, иммунного. И те, кому везет с охотой, развиваются в более сильных монстров. Мы их делим примерно на десять видов, по развитости, силе и количеству трофеев. Но это видеть надо, рассказывать бесполезно.
Цыган встал, потянулся, зевнул и вопросительно посмотрел на Тарча. Тарч тоже поднялся, расстегнул ремень, поправил одежду, застегнулся и, глядя как рейдер поднимает рюкзак, спросил:
— Куда мы сейчас?
— Завтра я отведу тебя в ближайший стаб и, надеюсь, больше никогда не увижу. А сейчас надо заняться делом.
— Делом?
— Да. Мы идем на охоту.
Глава 5. Приманка
Цыган и Тарч сидели у края крыши одноподъездной высотки, стоящей на углу площади имени Максима Горького, главной площади их небольшого города. Шестнадцать этажей офисных помещений позволяли возвышаться не только над архитектурным ансамблем, но и над большинством зданий нескольких ближайших кварталов.
Площадь не была чем-то особенно примечательным: прямоугольная, метров триста в длину и сто в ширину, опоясанная односторонним кольцевым движением. В центре — на высоком постаменте семиметровый писатель, одухотворенно взирающий вдаль, как и положено приличному памятнику советской эпохи. Вокруг скульптуры небольшой сквер, с дорожками для прогулок, элегантными лавочками и завядшими клумбами. Сквер можно было бы назвать уютным, если бы не непрерывные потоки транспорта, круглосуточно курсирующие по кольцевой. Сюда, на площадь, стекались пять крупных городских транспортных артерий, три небольшие улицы и еще парочка проездов. Автомобили, автобусы и небольшие грузовички текли вокруг парка непрерывным потоком, въезжая с одних улиц и сворачивая на другие.
Сейчас площадь представляла собой жутковатое зрелище, скопированное фильма о зомби-апокалипсисе. Брошенные владельцами автомобили плотно заполнили не только три полосы движения, но и часть тротуаров. В некоторых еще работали двигатели, видимо водители, покидая автомобиль, уже не были в состоянии его заглушить, или надеялись вернуться, выяснив причину необычно долгой пробки. Кое-где виднелись прошлепины пожаров, но огонь не распространялся, оставляя сгоревшие автомобили одиноко чадить от медленного
Позицию для стрельбы Цыган оборудовал так, чтобы винтовка была направлена в центр площади. Рядом кинул одеяло для Тарча и вручил ему бинокль.
— Нам нужды светиться нет. Свежие иммунные уже вряд ли появятся, а вот рейдеры — запросто. Сам слышишь выстрелы, а это значит, мы не одни в кластере. Сейчас здесь самая охота — в городе остались только самые упорные мутанты. Те, кому повезло поймать больше всех добычи, и те, кто опоздал на праздник изобилия и теперь надеется поживиться хоть чем-то. Им постоянно нужно жрать. Организм все время перестраивается, требует тонны белка. Остановить или притормозить этот процесс они не в состоянии, а потому могут сдохнуть от банального голода. Развитые мутанты для этого с собой стаи и водят, и даже подкармливают, чтобы всегда было, чем закусить в голодные дни.
— А большинство мутантов куда-то ушли?
— В другие кластеры. Некоторые зараженные чувствуют время перезагрузки нескольких кластеров вокруг. Кто-то сильнее, кто-то тупит и двигается за другими. Если людный кластер перегрузился — будь уверен, в его направлении тут же выдвинулись сотни развитых мутантов. И за ними шлейфом — тысячи более слабых. Ты, пока спал, не видел ничего, а здесь в первый день такая мясорубка была, мама не горюй. Поэтому мы подходим или в момент перезагрузки, а потом сразу же сваливаем, или позже, когда основная масса зараженных уже схлынула.
Цыган осторожно выглянул за край крыши, осматривая площадь.
— Только не везет нам что-то с охотой, парень. Может, ты невезучий? Не замечал никогда такого за собой? Хотя, какой ты невезучий? Семья перед перезагрузкой уехала, женушку свою «мочить» не пришлось. Первые сутки выжил, догадался, что высовываться не стоит. Меня встретил. Да ты прямо мистер Удача. Надо было тебя так и окрестить, а?
Рейдер еще раз окинул взглядом сквер и поднялся.
— Сиди здесь. Тихо сиди, что бы ни случилось. Видимо, дяде придется пошуметь. Винтовку не трогай, а то еще меня подстрелишь.
Через пару минут Тарч увидел внизу выходящего в центр сквера Цыгана. Рейдер огляделся и вдруг закричал так, как будто с него заживо сдирали кожу. Орал добрую минуту, непрерывно оглядываясь. Замолчал, постоял немного и снова закричал. В третий раз выступать не пришлось — из-за здания с Макдональдсом выбежал кто-то, быстро передвигающийся между плотно стоявшими машинами. Больше трехсот метров дистанции и ряд деревьев не позволяли рассмотреть, но Тарч был уверен, что такого мутанта еще не видел. Это был почти человек, даже остатки одежды на нем сохранились, только немного больше, мощнее и передвигался быстрее, чем любой спринтер. Правда, как оказалось, только на небольшие дистанции.