Тайна «Архелона» (Крик дельфина)
Шрифт:
– Страдают люди!
– не удержался Сименс.
– Это военные люди, профессор! Они призваны к страданиям и лишениям. А вы, ученые, точно так же призваны им помочь. У вас будет предостаточно времени, чтобы найти противоядие.
– Наука ищет его столетиями. Медицина пока бессильна.
– У нашего флота несколько иной девиз! Если враг обнаружен, его уничтожают!
– Браво!
– воскликнул морской министр.
– Чудовищно!
– резюмировал президент микробиологического общества.
– Дайте им выбрать самим: остров или океан.
–
– напомнил о себе капитан медицины.
– Садитесь, майор!
– одобрительно кивнул морской министр.
«О, Флэгги!
– радостно простонал про себя помощник флагманского эпидемиолога.
– Покровительница морской медицины.»
К острову Юджин «Архелон» шел ночью в надводном положении.
Рейфлинт и Бар-Маттай стояли на мостике. Над ними ярко пылало полярное сияние. Бурлила вода, захлестывающая обрезиненную палубу.
– Что бы ты выбрал, - спросил коммодор, - лечебницу на острове или нашу жизнь в отсеках?
Бар-Маттай недоуменно взглянул на Рейфлинта.
– Это альтернатива морского министра, - пояснил коммодор.
– Либо мы все переселяемся в лепрозорий на острове, либо продолжаем боевое патрулирование. В последнем случае нам платят вдвое…
– Мне кажется, первый вариант лучше…
– Я тоже так думаю. С удовольствием размял бы ноги на острове, невесело пошутил Рейфлинт.
Скованный торосистыми льдами, остров Юджин открылся в предрассветных сумерках. На алом фоне заревой полосы четко выступали утесистые скалы. Все, кто стоял на мостике, увидели бараки за колючей проволокой, вышки с прожекторами…
Коммодор опустил бинокль.
– Прелестный уголок, - скривился Рейфлинт и выругался.
Бар-Маттай рассматривал из-под ладони отвесные скалы.
«Архелон» застопорил турбины в небольшой бухте и лег в дрейф.
– Ропп, играйте большой сбор!
– распорядился коммодор.
– Постройте экипаж на верхней палубе!
Когда подводники встали вдоль крышек ракетных шахт в неровную шеренгу, Рейфлинт показал рукой на остров, который даже в лучах поднявшегося солнца оставался черным и угрюмым, и прокричал в мегафон:
– Выбирайте: либо эта Ривьера, либо океан!
– Океан!
– вразнобой грянули архелонцы.
Ветер трепал седые волосы, неживой бронзой отливали их лица. Яростно матерясь, матросы сыпались в верхний рубочный люк. У нижнего обреза входной шахты они натыкались на Катарину, не рискнувшую выбраться на палубу.
– Эй, красотка!
– окликнул ее негр-барабанщик.
– А почему ты такая рыжая, как и была? Уж не ты ли нас наградила этой «бронзовкой»?
Катарина сжалась.
– Что-то давно ты не раздевалась перед нами, девочка!
– подступил к ней торпедист с шеей циркового борца.
– Помоги ей, Сэм! Она забыла, как расстегивается лифчик!
Сэм запустил пальцы в вырез и рванул платье так, что на Катарине остались лишь обрывки всех ее одежд.
– Ага! Я же говорил!
– завопил негр.
– На ней ни одного пятнышка!
– Я ничего не знаю!
– кричала девушка.
– Я никогда ничем не болела!
Толпа, сбившаяся под нижним рубочным люком, заревела:
– Мы тоже ничем не болели, пока ты не принесла на хвосте эту заразу!
– Суд Линча этой стерве!
– В торпедный аппарат ее, Сэм!
Сэм сгреб танцовщицу в охапку и ринулся в носовые отсеки. Катарина отчаянно брыкалась, но ей стянули ноги остатками платья. Кто-то услужливо распахнул крышку нижнего торпедного аппарата, и Сэм затолкнул извивающееся тело в узкую темную трубу. Крышку тут же захлопнули и задраили. Крики и мольбы Катарины глухо пробивались сквозь толстый металл. Но тут открыли переднюю, забортную крышку, и в аппарат ворвалась вода. Еще слышно было, как билась и царапалась в трубе жертва, когда Сэм заученно рванул рычаг боевого баллона. Двести атмосфер вышвырнули хрупкое тело в глубину. Испуганно шарахнулись дельфины. Сжатый воздух вырывался на поверхность черными хрустальными шариками.
Педант Рооп, узнав о расправе, записал в вахтенный журнал: «В 7.00 на восточном траверзе острова Юджин привели в исполнение приговор суда Линча над гражданкой Федерации Больших Кокосовых островов, виновной в заражении экипажа суперлепрой ХХ. В 7.15 дали обороты турбинам и легли на обратный курс для дозаправки продуктами и расходными материалами за северной чертой внешнего рейда базы».
Бахтияр прибежал в торпедный отсек, когда народ уже расходился. Выпихнув из лаза чью-то голову, стюард пронырнул в круглый люк, пронесся по проходу между стеллажными торпедами, расталкивая встречных, и яростно забарабанил в литую крышку.
– Открой!
– проревел он Сэму.
– Пожалуйста, сэр!
– Торпедист крутнул рычаг кремальеры и галантно распахнул зев осушенной трубы.
Маленькая морская звезда распласталась на мокром металле…
Бахтияр, издав странный горловой звук, долго смотрел на нее, затем извлек звезду из аппарата, бережно расправил лучи на ладони и, с трудом переставляя ноги, понес ее к выходу. Один из матросов пощелкал пальцами у виска.
– Похоже, он решил, что его красотка слегка уменьшилась в размерах!
– Держу пари - она сегодня попадется тебе в компоте, Сэм!
– захохотал негр-барабанщик.
Но тут взвыли внутриотсечные динамики: «По местам стоять! Корабль к бою и походу!»
Бронзовые сверла гребных винтов вбуравились в воду.
«ГОРОДУ И МИРУ!»
На этот раз буксиры вывели в море старый лихтер, груженный ящиками, мешками, бочками и коробками - всем необходимым для годичного автономного похода.
Выждав, когда на лихтере никого не осталось, «Архелон» подошел к борту. Без малого сутки перетаскивали подводники провизию, медикаменты, запчасти, загромождая отсеки и трюмы. Субмарина ушла, и лихтер взорвали.