Тайна личности Борна (др. перевод)

Ладлэм Роберт

— Что мне нужно найти?

— Мы к этому еще подойдем. Теперь я хочу послушать о Цюрихе. Что вы узнали?

— Извините, мистер Эббот, — прервал его Стивенс. — Если я не очень быстро схватываю, то лишь потому, что дело для меня новое. Но вот о чем я подумал, когда вы минуту назад говорили о поездке майора Уэбба.

— О чем?

— Вы сказали, что поездка была предусмотрена программой Джи-два.

— Верно.

— Почему? Открытое появление майора должно было смутить Цюрих, но не Вашингтон. Или его тоже?

Монах улыбнулся:

— Я понимаю, почему президент держит вас при себе. Мы никогда не сомневались в том, что Карлос купил одного-двух — или десяток — человек в известных кругах Вашингтона. Он находит недовольных и предлагает им то, чего у них нет. Без таких людей Карлос не мог бы существовать. Не забывайте, Карлос продает не только смерть, но и государственные секреты. И слишком часто Советам, хотя бы только для того, чтобы доказать им, сколь опрометчиво они поступили, выслав его.

— Президент захотел бы это знать, — сказал помощник. — Это бы кое-что объяснило.

— Именно для того вы и находитесь здесь, не правда ли?

— По всей вероятности.

— Самое время поговорить о Цюрихе, — сказал Уэбб, взяв портфель и усевшись в кресло напротив шкафов с картотеками. Он разложил листы из портфеля у себя на коленях и выбрал некоторые из них. — Вы можете не сомневаться, что Карлос в Вашингтоне, но я могу это доказать.

— Где? В «Тредстоун»?

— Твердых доказательств нет, но исключить этого нельзя. Он нашел эту карточку. И подменил ее.

— Господи милосердный, как?

— По поводу «как» могу только догадываться, а кто — знаю.

— Кто?

— Человек по имени Кёниг. Еще три дня назад он отвечал за первичные подтверждения в банке «Гемайншафт».

— Три дня назад? А где он теперь?

— Мертв. Загадочное столкновение на дороге, по которой он ездил каждый Божий день. Вот полицейский рапорт. Я перевел его. — Эббот взял бумаги и сел в соседнее кресло. Эллиот Стивенс остался стоять. Уэбб продолжал: — Тут ничего интересного. Ничего такого, чего бы мы не знали, но есть одна ниточка, которую я бы не упускал.

— Какая? — спросил Монах, продолжая читать. — Тут описывается происшествие: кривизна поворота, скорость машины, очевидное отклонение в попытке избежать столкновения.

— В конце. Там упоминается убийство в «Гемайншафте», гром, который поднял нас на ноги.

— Упоминается? — Эббот перевернул страницу.

— В последних фразах. Понимаете, что я имею в виду?

— Не вполне, — ответил Эббот, нахмурившись. — Здесь просто сообщается, что Кёниг был служащим «Гемайншафта». Где недавно произошло убийство… и что он был свидетелем начавшейся стрельбы. И все.

— Не думаю, что все, — сказал Уэбб. — Думаю, предполагалось сказать больше, но потом все замялось. Хотел бы я знать, кто прошелся красным карандашом по отчетам цюрихской полиции. Возможно, человек Карлоса, мы знаем, что у него там кто-то есть.

Монах продолжал озабоченно хмуриться.

— Предположим, что вы правы, тогда почему этот пункт не вычеркнут целиком?

— Бросилось бы в глаза. Убийство имело место. Кёниг был его свидетелем. Офицер, ведущий расследование и написавший отчет, мог бы законно поинтересоваться — почему.

— Но если он высказал какие-то предположения о возможной связи, то точно так же мог бы спросить, почему их исключили из текста?

— Не обязательно. Речь идет о швейцарском банке. Некоторые сферы там официально неприкосновенны, пока нет доказательств.

— Не всегда. Как я понял, вы очень успешно поработали с газетчиками.

— Неофициально. Я апеллировал к журналистскому зуду, и Вальтер Апфель — хотя он чуть не отдал концы — наполовину признал случившееся.

— Перебью, — сказал Эллиот Стивенс. — Я думаю, тут должен вмешаться Овальный кабинет. Полагаю, через газеты вы обратились к этой канадке?

— Не совсем так. Басне уже был дан ход, остановить ее мы не могли. Карлос связан с цюрихской полицией, и они опубликовали этот отчет. Мы просто его расширили и привязали к нему такую же фальшивую историю про миллионы, украденные из «Гемайншафта». — Уэбб замолчал и взглянул на Эббота. — Вот что нужно обсудить, в итоге это может оказаться и не фальшивкой.

— Я не могу поверить, — сказал Монах.

— Я не хочуверить, — ответил майор, — ни за что.

— Нельзя ли об этом подробнее? — попросил чиновник из Белого дома. — Мне надо как следует разобраться.

— Позвольте, я объясню, в чем дело, — вмешался Эббот, заметив, как удивился Уэбб. — Эллиот находится здесь по распоряжению президента. Речь идет об убийстве в аэропорту Оттавы.

— Скверная история, — признал Стивенс. — Премьер-министр чуть не потребовал от президента убрать наши станции из Новой Шотландии. Разгневанный канадец.

— Как это случилось? — спросил Уэбб.

— Они знают лишь, что видный экономист из Управления национального дохода министерства финансов негласно наводил справки относительно одной незарегистрированной американской корпорации и из-за этого был убит. Хуже того, канадской разведке велели, чтобы она в это дело не совалась, поскольку это очень серьезная американская операция.

— Кто же это сделал?

— Кажется, я слышал, все время поминали некий Чугунный Зад, — сказал Монах.

— Генерал Кроуфорд? Тупой сукин сын — тупой чугуннозадый сукин сын.

— Можете себе представить? — вставил Стивенс. — Их человека убили, а мы имеем наглость говорить им, чтобы они не лезли.

— Он, конечно, был прав, — возразил Эббот. — Надо было действовать быстро, тут двух мнений быть не может. Мгновенно задраить щель, вызвать шок достаточно сильный, чтоб все остановить. У меня было время связаться с Маккензи Хаукинзом: Мак и я вместе работали в Бирме. Он в отставке, но к нему прислушиваются. Теперь они работают сообща, а это главное, не так ли?