Тайна опустевшего причала
Шрифт:
….А в это время в Центре подготовки эстонских «миротворцев» заканчивали перепиливать толстые цепи, которыми совершенно непонятным образом оказались прикованы в своих боксах за «мосты» все шесть оставшихся единиц подвижной военной техники. Наконец-то спустя сорок минут можно будет выехать по аварийному вызову на «3-ю площадку»!
Группа Талеева продвигалась вперед компактной цепью. Впереди шел сам Гера, рядом с ним двое морпехов, в середине – слегка прихрамывающий Аракчеев, Гюльчатай и Редин, замыкали – еще двое моряков. Все дела на «3-й площадке» были завершены. А как бонус журналист уносил с собой миниатюрный диктофон, на котором были записаны признания Хозяина. Они не только раскрывали
Когда Сергей Дорофеев – Хозяин – понял, куда и в каком виде его хотят «определить», животный страх распахнул все шлюзы его черной души. Он говорил громко, торопливо, захлебываясь. Хотя даже в такой откровенной исповеди уделял минимальное значение собственной персоне. Зато как же досталось всем остальным! То и дело мелькали известные фамилии из высшего командования МВД и КаПо, чиновников правительства и аппарата Президента…
За такое «добросовестное и искреннее сотрудничество» Гюльчатай даже предложила наградить мерзавца – разрешить ему взять с собой в карцер трусы! Остальные мужчины, посовещавшись, все-таки приняли менее кардинальное решение: запереть вместе с остальными уцелевшими за бронированными дверями раздевалки. Так и поступили.
Теперь КОМАНДА направлялась к оставленному в укромном месте автомобилю, а четверо моряков проберутся в отдаленную бухту, где их заберет ожидающий сейчас в нейтральных водах катер. Время близилось к рассвету, и надо было торопиться. КОМАНДА поворачивала направо, чтобы продолжить свое движение под прикрытием негустого леса. Морпехам же предстоял двухкилометровый переход вдоль берега моря меж песчаных барханов, поросших чахлой сухой растительностью.
Внезапно именно с той стороны, куда собирались отвернуть Талеев с друзьями, раздалась громкая короткая команда по-эстонски, и по группе ударил огонь из нескольких стволов автоматического оружия. Гера бросился на землю, когда звук команды только долетел до его слуха. Пули просвистели над самой головой. Оба его сопровождающих оказались не столь стремительны: одному автоматная очередь перерезала грудь, другому – в прыжке – пуля угодила в плечо.
Идущим сзади повезло больше. Они все успели распластаться на песчаном грунте и тут же ползком попытались укрыться под защитой деревьев. Однако почти из того места, которое группа только что покинула, раздались несколько прицельных очередей. Невысокие холмики оказались плохой защитой. Один моряк молча ткнулся головой в песок и больше не шевелился, а Вадик, выругавшись сквозь зубы, ухватился рукой за голень ноги: там сразу стало мокро от крови.
Самое плохое, что противник оставался совершенно невидим! Кроме того, он мог свободно перемещаться под покровом леса. Талеев быстро прикинул обстановку. Было от чего прийти в отчаяние: с двух сторон из леса их целенаправленно атаковали. На поражение. Грамотно. По всем правилам ведения короткого боя. С третьей стороны было море, а чуть слева, сзади виднелись причалы Северного порта. Бухта, куда подойдет катер, находилась далеко, и как раз это направление было наглухо перекрыто основными силами нападавших. «Нас гонят к воде. Идеальное тактическое решение. Если останемся на месте – погибнем. Даже не разглядим врага! Перестреляют потихоньку, носа не высовывая из леса. Судя по первым залпам, у них огневая мощь, как у роты десантуры. И мы с двумя «узи» и тремя пистолетами. Смех! Странно еще, что гранатами не закидывают. Вот тут, как говорит Вадик, сразу – кирдык. Ставлю три к одному, что это не бандиты Хозяина, а «миротворцы». Значит, нужно поддаться, показать, что мы откатываемся к морю. Тогда они попытаются замкнуть третью сторону – путь к порту – и будут вынуждены выйти на открытое место. Это наш единственный шанс: ударить туда всей силой, пока они не окопались, смять в рукопашной и пробиться к причалам».
Что делать дальше, Гера не хотел думать. «Выживем – увидим!» В том, что подчиненные поймут его с полуслова и даже жеста, он не сомневался. Не поднимаясь над землей, Талеев призывно свистнул и махнул рукой в сторону воды. Тут же снова раздались выстрелы, но теперь группа была к ним готова. Вжимаясь в песок, люди поползли в указанном командиром направлении. «…три… четыре… пять, – чуть приподняв голову, сосчитал Гера, – значит, двоих потеряли». Он двинулся замыкающим.
«А у их командира железная выдержка, – подумал он, когда до воды осталось метров 50–60, – и отличная дисциплина в части».
Тут справа, от небольшой рощицы, долетели обрывочные слова негромкой на этот раз команды. Талеев оглянулся в сторону порта. Так и есть: среди песчаных холмов обозначилось чуть заметное движение. Он просчитал действия противника верно.
«Ну, медлить нельзя, пока они там не сконцентрировались. А хорошо, что сам командир останется теперь сзади. На возвышении, с биноклем… Прямо Чапаев!»
Талеев трижды коротко свистнул – это был сигнал к атаке – и первым, вытянув вперед руку с пистолетом, сделал отчаянный бросок. Петляя по песку, как заяц, он тем не менее успел произвести уже четыре выстрела, когда прозвучал первый ответный. Пуля просвистела у самого уха, а Гера плашмя рухнул на какую-то шевелившуюся в песке тень и тут же два раза надавил на спусковой крючок, прижав ствол к чему-то мягкому под ним.
Не мешкая ни секунды, Талеев резко откатился в сторону. И вовремя: на то место в песке, где только что находилась его голова, с силой опустился короткий приклад автомата. Снизу вверх журналист выстрелил, практически не целясь. Раздался истошный вопль. Впрочем, сейчас он прозвучал лишь как одна нота в какофонии характерных звуков жестокой и смертельной рукопашной схватки.
Вокруг слышались вскрики и хрипы. Протяжный стон заглушался коротким матом. Прозвучали два или три одиночных выстрела, но его группа упорно продвигалась вперед! В этом боевом эпизоде сила была на их стороне. Во владении ножом и смертельными приемами боевых единоборств КОМАНДЕ не было равных. Вот пройдено 10 метров… 20… Гера быстро огляделся.
Все! Путь вперед теперь свободен. Несколько оставшихся в живых бойцов противника торопливо отползали обратно, под прикрытие деревьев. Мертвых и раненых никто не подбирал. Теперь атаковать они смогут, лишь дождавшись помощи. Минут десять КОМАНДА выиграла. Талеев вновь призывно свистнул и, приподнявшись на колено, указал рукой, куда надо двигаться. «…два… три… четыре… – Он сосчитал передвигающихся в указанном направлении короткими перебежками и ползком людей. – Еще одного потеряли!» Позади, на месте недавней жестокой схватки, остались неподвижными около десятка тел.
Вся группа собралась в небольшой ложбине, недалеко от оконечности портового причала. Аракчеев успел сильно перетянуть жгутом раненую ногу. В правой руке он держал короткую, но тяжелую саперную лопатку, сплошь покрытую свежими пятнами крови.
– Во, трофей добыл! Незаменимая вещь!
Гюльчатай торопливо бинтовала какой-то тряпкой глубокий порез на плече Редина. Тот сокрушался:
– Я ж его уже обезвредил, оружие отобрал! А у него тесак за голенищем, сзади набросился. Спасибо Галка выручила! Легко отделался.
Единственный оставшийся в живых моряк сосредоточенно очищал свой автомат от грязи и песка.
– Да, – заметил Талеев, – в оснащенности оружием нам с противником не тягаться.
Ему не возразил даже Вадим. Все ожидали от командира какого-то решения.
– Пока не перекрыт только один путь – вдоль причала по направлению к городу. Но в Палдиски нам пройти не дадут. Поэтому свернем налево…
– Там же пожар! Нефть разлилась, – перебил Сергей.
– Вот именно поэтому и пойдем к нефтяным бочкам на площадку Alexela. Там противник не сможет взять нас в кольцо, огонь помешает. А главное, там сейчас работают городские пожарные, я слышал их сирены. Значит, имеется транспорт! Захватим в суматохе автомашину и будем пробиваться по трассе в Таллин.