Тайна опустевшего причала
Шрифт:
Каков интерес Куратора в этом деле? Зная это изначально, КОМАНДА могла пойти совсем другим путем. И, возможно, не случилось бы самого неприятного: их друг не оказался бы в руках страшного, почти всемогущего человека. Что ж, КОМАНДА привыкла решать все – а не только свои – проблемы самостоятельно. А в ваши руки, господин Куратор, попадут так нужные вам неопровержимые улики. Будьте довольны: чего не смог сделать для вас Круус, отлично выполнит КОМАНДА. Вы небось и не ожидаете таких результатов! Значит, будет сюрприз.
Ни при чем здесь ни наркотики, ни пресловутый «русский вопрос», ни «Бронзовый солдат»! Вы об этом даже не думали. Эстонский репортер заинтересовал вас лишь как орудие воздействия на этого могущественного человека. Политика, везде политика…
Талеев сильно потянулся всем телом. Ого, уже глубокий вечер, даже ночь. Он посмотрел налево. Совсем рядом на широком неказистом диване спал Аракчеев. В маленькой квартире, которую они сняли на несколько дней, было две комнаты, точнее, клетушки с минимальным набором жизненно необходимой мебели. Зато располагалась она в старом четырехэтажном доме рядом с центром города, в глубине чистого аккуратного дворика, из которого было аж целых три выезда на разные улицы.
Тихонько приоткрыв дверь во вторую, смежную комнату, Гера осторожно заглянул внутрь. Там на двуспальной кровати крепко спала Алексеева. Он так же неслышно притворил дверь. Умаялась девчонка, почти сутки на ногах, в постоянном напряжении. Правда, ее рассказ о том, что удалось разузнать, был сухим и коротким, но Талеев хорошо знал, чего стоила эта точная, сжатая информация.
По его заданию Галина должна была в кратчайший срок разведать фактическую расстановку сил на местном подпольном рынке всевозможных «наркоуслуг», включая трафик наркотиков в обе стороны. Задача, практически невыполнимая для любого человека, кроме Гюльчатай. Хотя это была уже не Гюльчатай: это была Анахит – имя, известное не только всем крупным наркобаронам, но и в большинстве подпольных террористических центров от Атлантического до Тихого океанов.
Пожалуй, только сама Алексеева помнила, с чего начиналось ее внедрение в эту кровавую преступную сеть. Потом последовали годы
Господи! Сколько терактов ей удалось предотвратить, сколько караванов с наркотиками бесследно исчезли на непроходимых горных перевалах! И кровь, кровь, кровь… Она честно заслужила свое имя: Анахит – древняя богиня кровавого возмездия.
Правда, в Прибалтике Гюльчатай никогда не «работала», но теперь ее грозное имя играло на нее. Понадобился всего один короткий звонок по секретному номеру, чтобы перед девушкой распахнулись двери в личную резиденцию главного наркобарона Эстонии. Так, по крайней мере, считали во всех государственных силовых структурах, призванных бороться с этим всепроникающим злом.
Ха-ха! Как же далеки были все представления доблестных охранителей закона от истинного положения вещей! Анахит потребовались не более десяти минут личной аудиенции и наскоро придуманная легенда о якобы готовящемся значительном увеличении поставок наркотиков по северному маршруту, называемому еще «шелковым», из Афганистана в Швецию и США транзитом через Эстонию, чтобы сделать однозначный вывод: теперешнее могущество некогда грозного и всесильного Александра Конюхова по кличке Конюх было на деле мыльным пузырем!
Больше всего сейчас он походил на старого и больного дона Карлеоне – «Крестного отца», безвозвратно утратившего всякое влияние в криминальном бизнесе. Внешнее сходство еще усиливала инвалидная коляска, к которой Конюх оказался прикован после покушения на его жизнь. Его автомобиль взорвали, сам «папа» чудом выжил, но потерял обе ноги. В настоящее время Конюх проживал на своей загородной вилле и отошел от любых крупных дел, продолжая со своей немногочисленной верной гвардией контролировать лишь несколько второстепенных «точек» и два-три «пешеходных» канала через границу. Ни властью, ни силой, ни деньгами он не располагал.
Впрочем, похоже, что «отошел от дел» он не по своей воле. Его «отошли». И в этой связи стоило обратить внимание на фигуру его бывшего друга и первого помощника Сергея Дорофеева. Анахит не стала на месте разбираться во всех хитросплетениях их личных взаимоотношений, но отметила, с какой ненавистью Конюх отзывается о нем.
– Дорофеев, Дорофеев… – Гера задумчиво побарабанил пальцами по столу. – А ведь это горячо! Очень горячо, Галчонок! Известен среди братвы под кличкой Дорик…
– Может, когда-то было и так, но теперь он – уважаемый бизнесмен, обращаются к нему не иначе как Хозяин. А его стремительный взлет поражает воображение.
– Так-так-так. – Теперь пальцы Талеева быстро забегали по клавиатуре ноутбука. – Я тут приберег кое-какую, не всем доступную информацию о нем… Вот. Действительно, добропорядочный гражданин, владелец нескольких фирм – только совершенно непонятно, каких именно! – председатель футбольного клуба, меценат… О-о-о! Входит в состав совета директоров Северного порта города Палдиски! Ну, Дорик, сейчас мы тебя – под микроскопчик. Да, Галчонок, ты просто молодец! Отправляйся отдыхать. Часов шесть я тебе точно гарантирую.И вот теперь Талеев закончил свои поиски. Мозаика складывалась безупречно. Еще одна независимая, казалось бы, ниточка, обнаруженная Алексеевой у бывшего наркобарона Конюха, тянулась к тому же могущественному лицу. Да мы вас, уважаемый, этими ниточками теперь и пеленать можем!
– Что, нашел дедушку Крылова? – послышался хриплый ото сна голос с дивана.
Гера просто не заметил, что последнюю свою фразу произнес вслух.
– Нашел, Вадик, нашел!
Он расслабленно вытянул вперед длинные ноги и неспешно закурил.
– Надо же, – удивился вслух сам себе Гера, – я даже не вспоминал все это время о кофе!
– Ты, командир, не увиливай, давай по существу!
Глубоко затянувшись несколько раз, журналист ответил:
– Да я не увиливаю вовсе. Только не хочу вас разочаровывать…
– А ты очаровывай! Очаровывай меня!! – Этот женский голос раздался с порога смежной комнаты, где, прислонившись к дверному косяку, стояла Гюльчатай. – Что-то подобное мне только что снилось. – Девушка томно закатила глаза и соблазнительно изогнулась в талии. – Ах!
– Шеф, а давай эту Мессалину отправим одну в Палдиски. – Аракчеев сел на диване и сладко зевнул. – Там же всего-то несколько десятков бандюков да корпус военных миротворцев. Одни мужики. Эта… справится!
– Проснулись, пикировщики. Отдохнули. Надо бы и мне урвать пару часиков, пока Серж не вышел на связь. – Талеев посмотрел на часы. – Ладно, время есть. Смотрите!
Гера вывел на экран монитора фотографию:
– Вот он – главный объект интереса Куратора.
Галина и Вадик, подойдя к столу, уткнулись в экран.
– Послушай, командир, так это же… Кросс! Не знаю, как здесь, в Эстонии, а в России его имя всплыло максимально громко в связи с захватом сухогруза «Arctic Sea» в Балтийском море. Фактический руководитель этой пиратской акции указал на него как на заказчика.
– Вот, Вадька, учись у сотрудников МИДа всегда быть в курсе значимых событий!
– Подумаешь! Да об этом все знают. Ну, я имею в виду о захвате.
– Ладно, ладно. Я поделюсь с вами тем, чего не знает большинство людей. Итак, Ээрик-Нийлес Кросс начал свою карьеру дипломатом в США…
– Вот! – торжествующе воскликнул Аракчеев. – Оттуда ноги и растут!
– Не берусь отрицать такое предположение. Но продолжу. Затем он занял кабинет директора Координационного бюро при Госканцелярии Эстонской Республики, то есть стал координатором внешней разведки Эстонии. Собственно, на этом посту он и создал информационно-разведывательную службу эстонского правительства…
– Фью-ю-ють! Патрон, это такой уровень…
Гера никак не отреагировал на замечание Вадима.
– …В 2001 году ОФИЦИАЛЬНО подал в отставку с поста советника Президента, – Талеев подчеркнул голосом слово «официально», – и отошел НАВСЕГДА от государственных дел…
– Ха-ха-ха! А как же: «Разведчиков бывших не бывает!», а?!
– …Его действительно использовали потом. Например, союзники Эстонии по НАТО – в Ираке. А в конце 2007 года президент Саакашвили пригласил его консультировать Совет национальной безопасности Грузии. Ну, дальше участие в южноосетинском конфликте и, наконец, – Гера повернулся к девушке, – захват «Arctic Sea».
– Вот так «почетная биография». Это же получается… враг России номер один!
– Иди сюда, родной! Я тебя просто облобызаю за бесподобную точность определений.
Аракчеев шутливо прикрылся диванной подушкой.
– Ладно, не буду. А вот пророссийский эстонский журналист Тойво Круус собрал на этого человека подробнейшее досье и написал в разные годы несколько статей, ярких, разоблачительных, с фактами и комментариями, как минимум половина из которых так никогда и не была опубликована ни одним издательством. Малая толика их, попавшая в эстонскую прессу, была быстро изъята. А некоторые сам Круус передал «по случаю» российским коллегам. Вот они-то, напечатанные в «Гласности», «Завтра» и им подобных изданиях, и заинтересовали Куратора. А причина кроется в емком Вадиковом определении: Кросс – враг России.
– Тогда почему Куратор прямым текстом не поставил задачу КОМАНДЕ?
– Да потому, Галчонок, что ему – понимай, Президенту – нужна… как бы это поточнее определить… официальная победа над этим врагом. Понимаешь: с привлечением мировой общественности, с международным осуждением и, возможно, судом-трибуналом где-нибудь в Гааге. КОМАНДА при всем желании этого обеспечить не в состоянии. А собственный эстонский журналист, раскопавший криминальные факты, может! Надо только слегка помочь этому журналисту и чуть подождать. И, я думаю, точный расчет Куратора с блеском оправдался бы, но… Совершенно непредсказуемо Тойво Круус ввязывается в расследование странных событий в Палдиски и… исчезает. Причем безо всякого участия Кросса! Тот не стал бы действовать столь топорно. Да и не подозревал он, что журналист случайно вышел на ЕГО канал наркотрафика. А вот Куратор – заметьте: ничего не зная о наркотиках! – сильно обеспокоился этим исчезновением и привлек нас.
Талеев снова закурил.
– Вообще в этом деле очень много случайностей. Начиная, например, с того, что редактор Финч добросовестно сохранил в своем личном архиве оригиналы всех статей Крууса. Потом сам Тойво отправляется разоблачать какие-то ядерные аферы в Палдиски, а попадает на секретный канал поставки наркоты. Конечно, как всякий репортер-профессионал, он тут же загорелся возможностью раскрыть тайные махинации наркомафии. И не случись с ним… трагедии, в руки нашего Куратора попал бы просто убийственный компромат на Ээрика Кросса. Заказ пиратского захвата сухогруза – это еще доказать надо, а вот наркоторговцев международная общественность по обе стороны океана ох как не любит! Но…
– А теперь этот компромат Куратор получит от нас, так? На блюдечке с голубой каемочкой. Кстати, чего там ты еще понаходил в архиве Финча? Недаром же полночи не спал.
– Ну, по сравнению с наркотиками просто мелочи. Но интересные. Откуда, например, у этого Ээрика деньги? Ведь он – госслужащий, хотя и очень высокого ранга. А Тойво Круус раскопал его участие в квартирных аферах еще в 2001 году. Потом были махинации с эстонскими железными дорогами и обменом денег. А захват «Arctic Sea»? Ведь даже по словам главного исполнителя акции, некоего Дмитрия Савинса, мотивом для Кросса были деньги. Якобы чтобы поправить свое пошатнувшееся материальное положение из-за кризиса. Насчет мотива я с ним полностью согласен, но теперь уверен, что полученным выкупом Ээрик хотел расплатиться за поставки наркотиков и покупку суперкатера-невидимки.
– Фу! – громко выдохнул Вадик. – У меня уже голова пухнет от твоих логических построений. Но одно я успел заметить точно: подозревать, что за всеми событиями стоит этот Кросс, ты, патрон, начал раньше, чем раскопал записи Тойво. Как? «Загадки дедушки Крылова»?
– Ты прав. К тому же между этими событиями нет прямой связи. Но попробуй проанализировать, с какими эпизодами мы столкнулись, начав работать над этим делом. Во-первых, несомненное участие органов эстонской безопасности. Во-вторых, явный бандитский криминал. В-третьих, наркотики. Замечу, не просто «купил-переправил-распространил»,
Смотри с самого начала. Будучи дипломатом в США, он часто контактировал с коллегами из Южной Америки. Вот тебе возможность в дальнейшем, через годы, сохранив определенные связи, договориться о поставках.
В то же время, еще продолжая работать в Америке, Кросс провел несколько месяцев в Великобритании, увязывая контакты этих неразлучных партнеров по НАТО. Значит, обзавелся связями в среде высших военных чинов Англии. А катер-невидимка-то английский!
Работая на посту Координатора внешней разведки и советника Президента Эстонии, безусловно, имел доступ к таким материалам КаПо, которыми потом мог воспользоваться в сугубо личных целях. Кстати, отсюда тянется ниточка и в МВД. Потому что подписавший ордер советник Лори Тейбур был в то время заместителем директора Департамента безопасности.
Ну а в криминальной среде всегда работали тайные осведомители из КаПо и МВД. К тому же таких, как Сергей Дорофеев, оказалось нетрудно подкупить: обе фирмы этого новоявленного «бизнесмена» и даже футбольная команда в Нарве финансируются, разумеется через подставных лиц, Ээриком Кроссом.
Что еще там осталось? А, военные. Ну, это совсем просто. Они же миротворцы, работают строго по указке, а также при непосредственном участии и под командованием тех же американцев. К тому же в эстонской структуре это элитное подразделение входит в состав МВД.
А теперь, ссылаясь на все вышеперечисленное, я однозначно утверждаю, что не существует в этой стране другого человека, который мог бы так идеально все это объединить!
– Тебе бы книжки писать, фельдмаршал. Ой, что это я: ты же и так пишешь. Должно хорошо получаться. Но не пора ли как-то повернуться к практической стороне вопроса, а?
Не успел Талеев ответить ему, как зазвонил мобильный телефон, лежащий рядом с ноутбуком.
– Слушаю тебя, Серж.
– Все идет точно по плану. Марьин не подвел. Небольшая заминка получилась с изготовлением «шаров» и закладкой «начинки», но сейчас проблема решена. Через несколько часов все будет готово. Мы укладываемся, Гера!
– Отлично.
– Да, марьинские операторы РЭБ легко справятся с блокировкой сигнала. Так что сюрприз получится отличный. Игорь спрашивает, не надо ли чего еще?
– Он и так уже сделал достаточно много. Пусть лучше позаботится о прикрытии собственной… головы. Мы ему отсюда вряд ли поможем. Хотя если потребуется, прилетим. Так и передай.
– Он слышит. Только, Гера, я сам уже не успеваю вернуться к началу…
– Не переживай, мы теперь точно справимся.
– Тогда удачи!
– К черту!
Связь прервалась. Талеев, положив мобильник на стол, продолжал смотреть перед собой отсутствующим взглядом. Секунд через тридцать его потревожила Галина:
– Командир, о чем задумался? Судя по вашему разговору, все отлично складывается, так?
Гера неторопливо повернул голову в ее сторону:
– Вот это-то меня и настораживает. О нет, не в смысле чего-то недодуманного или недоделанного. Скорее наоборот.
– Это как?
– Что-то наш большой общий друг Редин, – Талеев говорил медленно и задумчиво, – очень быстро закруглил разговор…
– А по-моему, вполне логично.
Гера несколько раз покачал головой:
– … И совсем не был озабочен и расстроен невозможностью своего участия в операции. А я очень хорошо знаю Сержа. И Марьин ему под стать. Горячие флотские парни. Да-а-а, как-то странно…
– Не бери в голову, шеф! Займемся нашими баранами.
Талеев энергично провел обеими ладонями по лицу, словно стряхивая остатки незаконченных размышлений. Потом улыбнулся:
– Ну, как просишь, Вадик. Значит, твой выход. – Он посмотрел на часы. – Сейчас ты уезжаешь в Палдиски. Да-да, и не гримасничай! Кстати, знаток русского фольклора, как там у Козьмы Пруткова…
– «Зри в корень!»
– Нет, другое. Вот это: «Никто не обнимет необъятного!», так? Значит, разделяй и…
– …властвуй! «Divide et impera». Считается древней латинской пословицей и максимой римского Сената. Но, скорее всего, выражение принадлежит Людовику XI или Екатерине Медичи. Возможно, даже Макиавелли, но в иной транскрипции…
Не сдерживаясь, Гюльчатай в голос рассмеялась.
– Я что-то не так сформулировал? – обиделся Аракчеев.
– Упаси господи! Энциклопедия ты наша ходячая. Разумеется, ты прав! – Талеев хмыкнул. – Это я хотел неправильно закончить: «…и побеждай!» Но ты, конечно, точнее.
Вадим успокоился, а Гера продолжал:
– А под «разделяй» я подразумевал обязанности, функции. У нас нет возможностей воевать со всеми противниками. Оружия, и того не хватает.
– Что смогли в тайнике машины провезти, то и брали с собой, – угрюмо заметил Вадим.
– Да я не в укор. Я лишь констатирую факт. Один корпус миротворцев чего стоит. Поэтому самый раз обзавестись союзниками.
Аракчеев и Галина с любопытством и непониманием уставились на своего командира.
– Серж рассказал мне, что познакомился в Палдиски с одним интересным человеком. Его зовут Неофитыч, и он организовал из местных русских жителей весьма боеспособный отряд гражданской самообороны, чтобы эффективно противостоять хулиганским националистическим выходкам всяких ублюдков. Я хочу, чтобы этот Неофитыч помог нам на какое-то время нейтрализовать корпус элитных вояк.
– Не понимаю, как…
– Ну ведь, кроме открытых боевых действий, существуют и другие способы. Например, методы партизанской борьбы. Пусть Неофитыч не сдерживает буйство своей фантазии. Нам надо выиграть минут 30–40, чтобы успеть «разобраться» с их «пунктом приема» наркоты на «3-й площадке» и найти Виталия. Вот за этим ты и едешь туда заранее. Встретишься с Неофитычем, прикинете, что можно сделать. Только строго предупреди бойцов и самого их командира, чтобы ни в коем случае не лезли в открытый бой! Это им не хулиганов учить. Не хватает нам еще жертв среди гражданского населения. Ясно?
– Так точно, стратег!
– Тогда – вперед! Жду первого доклада по телефону через четыре часа.
Аракчеев шутливо козырнул, развернулся, щелкнув каблуками, и пошел собирать немногочисленные вещи и готовить машину.
Журналист посмотрел на Гюльчатай. Девушка отметила его до предела уставшие глаза и заострившиеся скулы. Она незаметно вздохнула.
– Послушай, Галчонок, если ты не возражаешь, я посплю пару часиков в твоей комнате, там потише. Если позвонит Серж, сразу меня разбуди. Ну а если какое известие от Куратора…
– …разбужу еще быстрее. Отдыхай и ни о чем не волнуйся.
Гера улыбнулся:
– Ну прямо «…утро вечера мудренее». Ладно, я пойду.
И он скрылся за дверью в смежную комнату.Когда Хозяин глянул на отобразившийся на дисплее мобильника номер звонившего, то мгновенно поднес аппарат к уху и вежливо произнес:
– Я слушаю.
Еще бы не слушать! Никогда Босс сам не звонил ему. Никогда! Он или благосклонно принимал звонки, или, по его поручению, кто-то из ближнего круга связывался с Дорофеевым.
– Я очень внимательно слушаю.
– Почему это я не от тебя, а совершенно по другим каналам узнаю о том, что твои бойцы не сумели справиться с элементарным заданием и проучить русского журналиста?! Мало того, пострадали сами! Да что ж это за неистребимый супермен такой нашелся?
«Наверняка по сводкам МВД «стук» прошел!» – подумал Хозяин.
– Вы не волнуйтесь, Босс, мы его найдем…
– Что-о-о?! Так вы его еще и потеряли?!
«Тьфу ты, ляпнул, не подумав!»
– Нет-нет, что вы! Просто он рассчитался за номер и съехал из гостиницы. Наверно, уже приобрел билеты и дожидается отъезда. Мои люди вот-вот доложат мне из аэропорта или ж/д вокзала…
– Что-то не нравится мне этот «случайный» московский гость, очень не нравится! – перебил собеседника Босс. – Теперь, пожалуй, его уже небезопасно просто так отпускать. Он же у нас в стране пребывает как частное лицо? – Это было скорее утверждение, а не вопрос. – Когда найдете его, э… организуйте нашу с ним встречу. Разумеется, на своей территории. Кстати, где эта… любовница Крууса?
– Понимаете, Босс… Как сквозь землю…
– Так, ясно. Эстония – маленькая страна. Я даю тебе двое суток. Свяжись с известным человеком в КаПо, он поможет. Но все это, разумеется, после главной сегодняшней операции. Груз должен быть принят без малейших происшествий!
– Так точно!
– Теперь о пленнике. Будь готов уже завтра передать его. Люди, которые за ним придут, – американцы. Они сошлются на меня.
– Ясно, Босс. Не волнуйтесь, все будет отлично.
– Надеюсь.
Разговор был закончен.
Глава 10
В Палдиски рано ложились спать. Даже летом. Особенно по будним дням. Хотя выходные и праздники в этом плане мало чем отличались. Даже торжественные застолья жители предпочитали организовывать в узком кругу за крепко закрытыми дверями личных квартир. Не то что в «дремучем советском прошлом», под «пятой оккупантов». Тогда городок жил и процветал. Потому что в нем были военные. Они присутствовали и сейчас. Но какое может быть сравнение этих американоподобных местных «миротворцев» с блестящими военно-морскими офицерами советской эпохи развитого социализма?! Э-эх!
И без того не слишком интенсивная жизнь на улицах городка совершенно замирала с заходом солнца. Работа продолжалась лишь на причалах обоих морских портов. В лучах прожекторов сновали автопогрузчики, работали портальные краны и судовые лебедки и тали, шло обслуживание судов. Грузы перемещались, складировались в терминалах, доставлялись на погрузочные платформы железнодорожных веток.
Сегодня в Северном порту было тихо. Прожектора не горели, главный причал освещался лишь цепочкой штатных маломощных фонарей. Тем не менее в самом его конце наблюдалось не слишком оживленное движение. Вдоль заградительного леера лениво прохаживались несколько человек, кто-то сидел на кнехтах, некоторые даже лежали в невысокой траве у корня пирса. Люди явно ожидали чего-то. И это были не портовые грузчики.
Вот вдоль всего причала неторопливо проехал небольшой микроавтобус и затормозил в том месте, где лежал переходный трап, который обычно подают на пришвартовавшиеся суда. Из кабины выбрались двое мужчин. Один из них присел несколько раз, разминая затекшие ноги, а другой стал напряженно вглядываться в темную маслянистую поверхность едва колышущейся воды залива, освещенной лишь тусклым светом неяркой низкой луны.
– Значит, уже скоро, раз начальство пожаловало, – шепотом констатировал Аракчеев, с комфортом устроившийся на пологом песчаном склоне прибрежного бархана. Он мог бы вещать и в полный голос: значительное расстояние от причала вполне позволяло это.
Гера отвел от глаз бинокль и перевернулся на спину.
– Где-то здесь, наверно, прятался Тойво Круус, – задумчиво проговорил он.
– Пожалуй, ближе к пирсу, – не согласился Вадим. – У него явно не было такой отличной оптики, как у нас.
Талеев не ответил. Он глянул на светящийся циферблат наручных часов. В это время легкий ночной бриз донес до них торжествующий вскрик кого-то из «причальной» команды. Остальные тут же сгрудились вокруг и стали смотреть в направлении его вытянутой указующей руки.