Тайная жизнь Лиззи Джордан
Шрифт:
— А я так хотела поболтать с тобой по душам за обедом. Я так давно этого ждала.
— Я тоже, — призналась я.
— Мы ведь нечасто видимся. Поэтому я подумала, что, может, могу что-то сделать для тебя. Может, мы сходим куда-нибудь сегодня вечером. Все равно тебе нужно забрать подарок, а меня пригласили на вечеринку. Пойдем вместе? Я знаю, надо было предупредить заранее, и не исключено, что там будет смертельная скучища, но, во всяком случае, нам не придется платить за выпивку.
— А куда? — спросила я, стараясь подавить волнение. Строго говоря, завтра надо было на работу, но
— В «Гиперион», — вздохнула Мэри, словно встреча была назначена в закусочной на Хай-роуд в Балхэме.
— «Гиперион»?
— Сегодня вечеринка после показа для «Голден Бразерс».
— Ого, — не удержалась я. «Голден Бразерс» быстро завоевали часть империи «Версаче» в качестве поставщиков европейской одежды для богатых и знаменитых. Потом до меня дошло.
— Так это модная вечеринка? — простонала я. — Мне совершенно нечего надеть.
— Об этом не беспокойся, — засмеялась Мэри. — Приезжай ко мне. Я что-нибудь подберу. Мне как раз привезли кучу шмоток. Что-нибудь да подойдет.
Кучу шмоток? Звучало неплохо. Это было предложение, от которого я не могла отказаться, и, хотя, возможно, стоило задуматься, с чего это Мэри так расщедрилась, я ответила, что приеду так скоро, как позволит лондонский транспорт.
— О, нет, — ответила она. — Я не могу ждать так долго. Возьми такси. — И она дала мне свой номер счета, чтобы я сняла с него деньги. Мэри Бэгшот снова была моей лучшей подругой.
Глава тринадцатая
Мэри впустила меня в свою роскошную квартиру, не выходя из ванной. Она продолжала лежать по горло в пене, и ей было ужасно уютно ощущать себя мягкой и душистой. У меня едва хватило времени быстро сполоснуться, и, сидя на кремовой бархатной табуретке, я чувствовала себя грязной.
— Мне так тебя не хватало, — промурлыкала она.
— Ты видела меня утром в воскресенье.
— Но ведь нельзя же так долго сердиться, правда?
— Ты рассердилась на меня? — спросила я удивленно.
— Чуть-чуть, — призналась она. — Но только потому, что у меня был предменструальный стресс. Я пришла домой, приняла несколько таблеток «феминакса» и поняла, какая я сволочь. Ты совершенно не заслужила этого. Поэтому я решила, что все-таки должна тебе помочь. С этой квартирой, — объявила она. Я почувствовала, что она ждет от меня знаков благодарности. Я улыбнулась. Наверно, мне нужно была поблагодарить ее. Но хотя она опять использовала предлог с предменструальным стрессом, она, по существу, не извинилась передо мной, хотя мне казалось, что она хотела это сделать.
— На самом деле, — сказала я ей ехидно, неожиданно чувствуя свое превосходство, — мне больше не нужна твоя помощь.
Она подняла брови:
— Да? Ты рассказала Брайану про вранье? И он все-таки едет?
— И нет, и да. Да, он приезжает. И нет, мне не надо рассказывать ему всю эту историю, потому что одна знакомая одолжила мне свою квартиру на Гранчестер-сквер.
Мэри, которая в этот момент отхлебнула белое вино из бокала,
— Гранчестер-сквер? Да кто это может позволить себе там жить? Там живут одни арабские шейхи.
— У моих друзей, которых ты не знаешь, хорошие связи, — сказала я загадочно.
— Да уж, не иначе, — усмехнулась она.
— И один из них уезжает на эти дни из города.
— Очень удачно, — сказала она не в силах скрыть злобу.
— Но я думаю, мне все-таки понадобится твоя помощь, — добавила я, опустив глаза. — Я хочу сказать, что ты ведь не расскажешь правду Брайану, да? Пожалуйста, не посылай ему электронную почту и еще что-нибудь, что меня раскроет.
— Неужели ты считаешь, что я такая сволочь, Лиз? — спросила она. — Я же только что сказала, что хочу помочь тебе. Я все выходные думала о том, что можно для тебя сделать, — продолжала она. — Просто меня задело за живое, когда ты сказала, что хочешь, чтобы меня не было, и предложила мне пожить у Митчелла.
— Да? — я навострила уши.
— Да. Знаешь, я бы с радостью поехала к Митчеллу и осталась у него. Просто он этого не хочет. Мне кажется, я люблю его гораздо больше, чем он меня.
— О, Мэри, — сказала я и, нагнувшись над ванной, обняла ее, промокнув в процессе этой операции. — Что ж ты не сказала? Я бы поняла.
— Я знаю, — она надула нижнюю губу, как ребенок. — Я так привыкла слушать всякую фигню и делать непроницаемое лицо на работе, что иногда мне довольно трудно отключиться. Ты простишь меня?
— Конечно прощу.
— Я действительно хочу помочь тебе наладить отношения с Брайаном. Я собиралась оставить тебе квартиру и переехать в «Метрополитан», чтобы не мешать, пока у вас тут все налаживается, но теперь, когда появился человек, способный тебе помочь, что все-таки я могу сделать для тебя?
Я закусила губу и подумала, что, может, зря ввела Мэри в курс дела. Потом я сказала:
— Ты могла бы одолжить мне пару красивых тряпок. Я хочу сказать, что выгляжу несколько нелепо, сидя у себя в «пентхаусе» в старой майке.
Это, конечно, было не очень большое одолжение. Если бы гардероб Мэри был попроще, а не ломился от Армани, то я бы даже и не задумывалась. Самое обычное дело — девушки всегда меняются одеждой. Но не хотелось, чтобы она чувствовала свое превосходство.
— Можешь взять что угодно у меня в гардеробе, — сказала она великодушно.
— Что угодно?
— Что угодно, — ответила она. — Ты же моя лучшая подруга.
— Я так рада, что мы помирились, — сказала я Мэри. — Ненавижу, когда мы с тобой цапаемся.
— Я тоже не люблю ссориться с тобой, Лиз. Выбери у меня в спальне все, что хочешь, для встречи с Брайаном. Кроме красного Армани, — добавила она, но я уже неслась к шкафу.
Ее шкаф — мечта каждой девушки. Мэри знала многих модельеров еще со времен ее работы в области моды, и они продолжали поддерживать с ней отношения, зная, что она вращается в обществе самых красивых мужчин и женщин. Я позеленела от зависти как огурец, когда она сообщила мне, что редко выбирается в магазины, потому что рано или поздно кто-нибудь присылает ей отличную одежду в точности ее размера и совершенно бесплатно.