Тайное послание библии.
Шрифт:
Только после этого явится Иисус в славе Своей и острым мечом, исходящим из уст, сокрушит антихриста и силы, которые его поддерживают. На земле на тысячу лет устанавливается Царство, которое возглавит князь Михаил. Видимо, Иисус имеет в виду вражду и клевету антихриста и его сторонников против Михаила, когда предупреждает: “Если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святого, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем” (Мф. 12:22). Именно о коварном и успешном замысле объединенных сил зла против Михаила для захвата власти антихристом говорит апостол Павел: “ибо день тот не придет, доколе не придет прежде отступление”. (2 Фес. 2:3); “тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий” (2 Фес. 4:7). Удерживающий здесь – Михаил в апокалиптические времена; отступление от Михаила, означающее отступление также от Иисуса и от Бога, сотворившего Адама, прокладывает путь антихристу. Поскольку Михаил будет править какое-то время до прихода антихриста, он и будет удерживающим, когда же будет “взят от среды”, то силы зла на короткое время захватят власть. В качестве воинствующего и верного Ангела Михаил отчасти “удерживает” силы зла и на протяжении истории: не случайно Михаил считался покровителем почти всех христианских царств, а также народа Израиля.
Только
20. Прародина индоевропейцев.
Один момент в генезисе нартского эпоса требует особого обсуждения. Если не вызывает сомнений, что автохтонами Кавказа в предпотопные времена были племена таких языковых групп, как абхазо-адыгская, нахско-дагестанская и чано-сванская, то появление здесь индоевропейских племен обычно относят к значительно более поздним эпохам. Между тем, как мы уже упоминали, осетинский вариант нартского эпоса с его индоевропейскими именами и реалиями, надо рассматривать как возникший одновременно и параллельно с другими вариантами. Но если родиной богатырского эпоса является Северный Кавказ, то необходимо предположить, что здесь находился один из важнейших очагов формирования индоевропейской духовной и культурной традиции. Иначе будет трудно объяснить, каким образом одно и то же ядро эпоса сохранилось почти у всех индоевропейцев, покинувших свой северный очаг не позднее конца IV тысячелетия до н. э. (напомним, что, согласно Септуагинте, потоп произошел около 3200г.). Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов (1984), считают, что приблизительно в это время главный очаг индоевропейской общности переместился в район между Кавказом и Северной Месопотамией. Основные их аргументы сводятся к наличию ранних общеиндоевропейских заимствований из шумерского, семитского и картвельского языков: такое соседство как раз имело место в это время в указанном ими ареале.
Аргументы Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванова основаны, главным образом, на параллелях с южноиндоевропейскими (индо-иранскими и анатолийскими) языками; значительно менее убедительны их доводы для североарийских (германских и славянских) языков. Недостаточное внимание уделено ими анализу архаических слов осетинского языка; между тем, именно этот вопрос может оказаться ключевым. Подвергнув их концепцию тщательному критическому анализу, В. А. Сафронов обосновывает следующий путь миграции праиндоевропейцев: Малая Азия (археологическая культура Чатал-Гуюка) в VII тысячелетии до н. э., Балканы и Среднее Подунавье в VI тыс. И уже оттуда – в различные страны Европы и Азии. Новейшее исследование Ю. А. Шилова (Прародина ариев. Киев. 1995), опираясь на обширный археологический материал, прослеживает дальнейший путь протоариев до нижнего Поднепровья (трипольская культура) и северного Приазовья; автор высказывает гипотезу, что далее они “пробивались через Кавказ” на свою малоазийскую прародину. Эта гипотеза вполне согласуется с нашей: одно из важнейших ядер индоевропейской общности на несколько веков (где-то внутри промежутка 5300-3300 гг. до н. э.) задержалось на Северном Кавказе, где впервые подверглось мощному адамитскому влиянию. Именно эта историческая эпоха нашла отражение в нартском эпосе.
Ценность исследования Ю. А. Шилова мы видим в том, что он пытается осмыслить массив археологических данных, прослеживая в первую очередь нити духовных традиций, воплощенных в следах материальной культуры. Суть своей концепции автор выражает следующим образом: “Космические, экологические, хозяйственные, демографические, миграционные обстоятельства действительно составляли основу арийской и др. общностей. Однако, в оформлении этих объективных процессов решающее значение имел субъективный фактор: усилия жрецов или “первобытной интеллигенции”… Именно жрецы создали мифы и письменность, разработали календари и обряды; под их руководством была построена система святилищ-обсерваторий… Можно сказать, что эти и др. общности были оформлены и долго поддерживались затем благодаря усилиям жрецов; для ариев Поднепровья данный процесс выявлен уже довольно наглядно. Примечательно, что жреческие связи пронзали века и народности, не имели существенных этнических и хронологических ограничений; в них преобладало не дифференцирующее, а интегрирующее начало – прообраз современного интернационализма… Учитывая такие обстоятельства, следует по-новому решать проблемы искусственно созданного языка санскрита, родства божеств и обрядов, да и всей индоевропейской общности. Главное место в этом решении должны занять исследования не миграций народных масс, а связей небольших групп жрецов…” (Ю. А. Шилов, стр. 619).
21. Отголоски традиций атлантов.
Исследование с этих позиций древнейших памятников индоевропейской культуры доказывает наличие мощного пласта доадамитской духовности; в нашей терминологии можно говорить о религии “ангелического” типа. Где и когда она сложилась? Об этом пока остается лишь строить самые смутные догадки; возможно, здесь не обойтись без обращения к легендарной платоновской Атлантиде. Если предположить, что она располагалась на островах Эгейского архипелага, то именно там могла сложиться праиндоевропейская ангелическая духовность. Мы, однако, имеем серьезные основания полагать, что эпицентр атлантической цивилизации надо искать в “Киммерийских землях”, где “вход в Аид”, возможно, на дне Азовского моря, которое до потопа полностью или частично было сушей. С потомками жрецов Атлантиды впоследствии столкнется миссионерская активность адамитского жречества: сначала на Северном Кавказа, а потом во всем мире. Основным предметом спора была, как бы сейчас выразились, “модель человека”: человек ангелический (душа, вселившаяся в тело и меняющая тела) или человек Божий (душа, сотворенная из тела и неразрывно связанная с ним). Многие события древнейшей (да и современной) истории объясняются драматической конфронтацией атлантической и адамитской духовных традиций; в дальнейшем борьба была осложнена вторжением новой, каинитско-хамитической лжедуховности. Первой ареной этих столкновений оказался Северный Кавказ в нартскую эпоху; в связи с этим приобретает такую актуальность проблема генезиса осетинского варианта нартского эпоса. Общеизвестна гипотеза, согласно которой осетинский вариант нартского эпоса сложился в результате заимствования пришлыми аланами основных сюжетов эпоса у автохтонных народов Кавказа, в частности, у адыгов. Эта версия подкрепляется еще и тем, что осетинский народ сложился в результате слияния пришлых алан с местным кавказским населением. Подобная ситуация не противоречит нашему подходу к данной проблеме, т. к. можно допустить, что пришлые аланы могли принести с собой отголоски тех же нартских сказаний, но в трансформированном виде.
22. Кавказские корни эддического эпоса.
Почти общепринятым является мнение, что первыми распространителями индоевропейского (иранского) языка на Северном Кавказе были скифы (VII-VI вв. до н. э.), затем сарматы и аланы (см. напр. Б. А. Калоев. Осетины. М., 1967; Ю. С. Гаглойти. Аланы и вопросы этногенеза осетин. Тб., 1966). Однако, в таком случае становится необъяснимым происхождение осетинского нартского эпоса – индоевропейского и, одновременно, общекавказского. Если общеиндоевропейский богатырский эпос был принесен на Кавказ иноязычными племенами, то каким образом он мог стать достоянием абхазо-адыгских и вайнахских народов, которые, как мы уже не раз подчеркивали, основы эпоса ни у кого не заимствовали? С другой стороны, есть все основания предполагать как автохтонность и самостоятельность осетинского эпоса, так и его изначально индоевропейский характер – по языку и по сюжетным архетипам. В этом плане представляется многообещающим сравнение осетинского нартского эпоса со скандинавской эддической поэзией, в которой сохранились наиболее архаические слои не только германской, но, возможно, и всей индоевропейской мифологии. Укажем лишь некоторые параллели, которые привлекают внимание уже при первом взгляде.
Героический народ скандинавских легенд носит имя АСЫ (вспомним таинство АСРА!), что совпадает с древнейшими названиями осетин: ОСЫ, АСЫ, ОВСЫ, ЯЗЫ. Соседние с асами народы, упомянутые в “Старшей Эдде” – ВАНЫ (кавказские параллели – ВАЙНАХИ или СВАНЫ); далее, эддические АЛЬВЫ – кавк. АЛВЫ, АЛБЫ, АЛБАНЦЫ: загадочный древний народ на территории нынешнего Дагестана, письменность которого до сих пор не расшифрована; эдд. НЬЯРЫ – кавк. НАРТЫ м. б. чеченские НЬЯРТЫ; эдд. ТУЛЫ – кавк. ТУЛ, ТУАЛТА, сохранившаяся доныне осетинская племенная группа; эдд. готы: какое-то автохтонное племя, давшее название ГОТАМ - германцам; эдд. ИРЫ – возможно, жители каинитских “городов” (адам. ЫР). Эддические маги и прорицатели ТУЛЫ живут “у источника УРД”: центральная Осетия расположена в долине реки АРДОН (осет. АРД: клятва, присяга, святыня); в “Армянской географии” VII века эта область названа АРДОЗ. “Прорицание Вёльвы” говорит о “сынах БОРА” (вспомним таинство АБР), построивших “великолепный Мидгард” – средний город, в отличие от верхнего города АСОВ, Асгарда. Уместно вспомнить при этом, что осетинские селения с глубокой древности делились на три квартала: верхний занимал воинский род АССАР-ТАГАТА (адам. АСРА), средний – ослабевший жреческий род АЛАГАТА (адам. АЛА: собака, волк), нижний – род богатых земледельцев БОРАТА (адам. АБР): кастовая система, столь характерная для всех индоевропейских народов, сохранила у осетин самые архаические черты. Эдд. выражение “АСЫ на тинге” означает совещание асов, которое происходило за трапезой (как в большинстве древних обществ); замечательно, что осетинское слово ФИНГ значит: 1) круглый стол, 2) угощение, пиршество. Эдда ничего не говорит о форме стола, но зато в кельтской мифологии “нарты вокруг ФИНГА” превращаются в “Рыцарей Круглого Стола” (отсюда выражение: “собраться за круглым столом”). Отец и вождь асов – эддический ОДИН; не восходит ли это имя к АДАН: Ада(м) Божий. Как и все кавказские племена, предки осетин должны были иметь, по нашей концепции, вождей и жрецов из адамитов, на одного из которых легенда могла перенести имя праотца Адама.
Помимо языковых параллелей, которых при тщательном анализе можно найти значительно больше, имеется много сюжетных и бытовых совпадений. Любимым занятием АСОВ была игра на лугу в “золотые тавлеи” – видимо, первый в истории мяч, скорее всего, просто круглый камень; то, что у асов – все “из золота”, безусловно, плод поэтической обработки предания. В Осетии, в селе Лац, до сих пор показывают “нартское игровое поле” и на нем камень в форме диска, который использовался в состязаниях нартов между собой или с великанами, – отсюда “колесо Балсага” в нартском эпосе. Эддические АСЫ восседают “на престолах могущества” – в том же селе Лац есть площадка для совещаний: НИХАС, окруженная массивными креслообразными камнями, на которых, по преданию, восседали нартские герои Батрадз, Урызмаг, Сослан и др. Часто упоминаемый нартский хмельной медовый напиток РОНГ соответствует эддическому “меду поэзии”, напившись которого, человек становился мудрецом или поэтом; некоторые исследователи относят этот миф к эпохе индоевропейской общности, поскольку он в разных формах воспроизводится почти у всех индоевропейцев.
23. Чаша Грааля.
“Песнь о Вёлунде”, одна из древнейших в “Старшей Эдде”, рассказывает о волшебном кузнеце, “властителе альвов”, который выковал крылья, позволяющие их обладателю летать по воздуху; этот архетипический сюжет содержится и в нартском эпосе: нарт Батрадз, убив дракона по имени КАНДЗАРГАС, летает на его крыльях, потом теми же крыльями пользуется дочь солнца ХОРЧЕСКУ и др. Характерна тема волшебной чаши, в которой не иссякает содержимое; у осетин она называется УАЦАМОНГА и хранится в роду АЛАГАТА; у абхазов – кувшин АЮАДЗАМАКЯТ; в кельтской мифологии – ЧАША ГРААЛЯ. Ближайшие соседи и соперники как нартов, так и асов: умные и деятельные карлики; злые и глуповатые великаны; воинственные женщины, среди которых есть как дружественные, так и враждебные – первых из них Вёльва называет: “валькирии, девы Одина”. Восходящий еще к пеласгам эллинский миф об АМАЗОНКАХ представляет собой самостоятельную (наряду с протогерманской и др.) обработку первичного предания; покровительницей амазонок служит богиня Луны (у греков: Артемида) – очевидна связь с абх. АМЗА: луна. Такое уродливое явление как вражда полов (связанная с амазонками) могло быть прямым следствием вселения астральных духов в души женщин.