Тайны гор, которых не было на карте...
Шрифт:
Не говоря ни слова она толкнула дверь…
Дядька Упарь полусидел, полулежал в роскошной кровати, утонув в подушках и одеялах. Батистовое белье пурпурного цвета лишь подчеркивало его бледность. Медсестра и доктор, дежурившие у изголовья, дожидаясь, когда пациент откушает, тут же удалились, как только она указала жестом на дверь. Господин кузнец Упыреев указал на место подле себя. Ее Величество присела, сжав его крепкую ладонь в свих хрупких руках.
— Как себя чувствуешь? — она прислонилась на грудь больного.
Дядька Упырь нежно обнял ее, поглаживая по голове. Пожалуй, был бы он помоложе…
— Тошноту и
Ее Величество заметила, что руки его дрожат.
— Думаешь, железо? — с тайной надеждой на отрицательный ответ, спросила Ее Величество, не удержалась и всхлипнула, как часто делала в детстве, чтобы повернуть дядьку против своих недругов. Правда, любил за интимные места потрогать, рядышком полежать, прижимая к себе, но так не против была, даже сейчас чувствовала, как нагревается внизу живота.
— Знаю, знаю… Свои донесли, — помрачнел дядька Упырь. — К чему им кормить ее железом-то? Вряд ли… Кровь железяк ядище бесовское, против себя обернется. Им трон нужен, а не проклятая. Не-ет, — успокоил он. — Кто-то отбивает ржавчину, пока спит, или заклятие на железо наложили… Но все может быть. Поди, понимают, что после того, как оборотят ее против Царя-батюшки, избавляться от нее придется…
— Думаешь, кто-то там есть?
Дядька презрительно скривился.
— Кабы одна, не осилить ей железо, а подучат, выйдет в люди антихрист, — он снова стал мрачнее тучи. — Воин она никудышный, да только железный человек медленно умирает, и в Аду уже не совсем мученик… Матушка твоя тоже в свое время железо поела, а прожила, дай Бог каждому… Ой, Ягуша. Ягуша, кто знать-то мог, что угодит Манька в руки такого вампира?! — запричитал он, глядя в пространство перед собою. И вернулся, устремив рассеянный взгляд на Ее Величество. — Если бы по уму, а то по глупости. Как же догадались-то? На лице не написано, чья она.
— Думаешь, удерживают, чтобы Его Величество принес клятву верности? Или все же опорочить хотят?
Упырь с сомнением покачал головой, и сразу закашлялся.
— Не достать Царя через проклятие… Его изведут, а смысл? Драконы при тебе, а не при нем. А позвать, так и трон получат, и драконы посудит не смогут, и под Царицу яму копать — не заметят.
— Да где же их встреча состоялась, если говоришь, проводил до болота? Одна была?
— Одна! Вот тебе крест, — перекрестился испуганный господин Упыреев. — Не сказать, что до болота… Везде носило, то там видели, то там… Последний раз в трактире, а там до Мутных Топей рукой подать. Сильно помешалась, говорят, все время с кем-то в уме разговаривала… Не мудрено. Больная шла…
— Если на болота, кто вытащил? Там сама тетка Кикимора воду мутила! Получается, не одна к Матушке продиралась, помогал кто-то, а иначе, как дошла? Тогда где встреча состоялась? И почему оборотни проглядели?!
— А может, обошла… Если был кто-то, заметили бы. Нет, одна.
— Что ж мне делать?! — Ее величество громко всхлипнула.
— Наперед успевать. Тебя им пока не достать. А достанут, лучше вдовой. Даст Бог, спасешь дурака… Ты вот что, дочка, бери-ка дракона и сама посмотри, что да как, полетай над теми местами. Вернешься, меня вспомни, буду жив, чего и присоветую… Мы знаем, да немного, а есть ли там кто? Достать паскуду святое, пока совсем опасной не стала.
— Как?! — всхлипнула Ее Величество, поглаживая руку больного. — Тепла бы дождаться. Весной, еще куда ни шло…
— Холод не голод. На снегу-то виднее, кто в какую сторону побежал. Мне бы с тобой, да боюсь, не переживу. Драконов спусти, разберутся, им не впервой… Раньше бы… Семижильная ослица тебе досталась. Муку, какую я приготовил, не всякому мужику выдюжить, а она подняла, и все одно — в зубы смотрит…
Ее Величество отшатнулась.
— Хочешь сказать, что проклятая одна там? — Ее Величество встряхнула головой, не ослышалась ли?
— Одна, не одна, с дуру-то чего не натворишь… Я ведь ее сызмальства знаю, как облупленную. Ты порой от мудрости муку терпишь, а ее дурость поднимает. Богобоязненность должна быть в душе, а проклятая Богом не болела… Страха перед Богом ни в одном глазу. Обоих не жалей, напортачил отец твой — нет в нем стержня. Тряпка муженек твой… На троне сидишь, кого захочешь, того и рядом посадишь. Я, доча, много веков живу, и еще проживу. Может, думаешь, старый, а токмо у нас, у избранных, годочки не считаются. Не тороплю, подумай.
Ее Величество промолчала. Сильно она любила дядьку Упыря, а только между ними пропасть. Так чувствовала. Знать проклятый к господину Упырееву не ревновал, считая его ее близким родственником. И убить мог, только Матушкин Зов слышал. Она сжала его холодную руку, помогая дотронуться до места, которое он любил ласкать. Столько лет, а сила не ушла от него.
— Без клятвы? Не сошла поди с ума… Ты на меня молится как на дочь будешь, или как на жену? Сильный ты вампир, но второй раз замуж за того выйду, кто душу за меня положит. Исподним замуж выходят. А будет из чистокровных, захочет ли судьей тебя взять? Сыновья вампира крестников сызмальства получают.
— Ох! — застонал господин Упыреев, схватившись за голову. Глаза его сделались мутными и неподвижными. Он как-то разом вспотел, откинувшись на подушки.
Возможность прекратить неприятный для нее разговор, Ее Величество приняла с облегчением. Тут же крикнула врача, который метнулся к больному пулей. Смотреть на мучения господина Упыреева без слез уже не получалось. Знать, помирал, раз просится в мужья. Последний ее заступник угасал день ото дня. И бредит… одна… Проклятая одна?! Быть такого не могло. Серенькой мышке не увлечь за собой избы, не справится с оборотнями, не одолеть тех, кто слезу пускал над нею. Она поцеловала дядьку в лоб и торопливо вышла, сжав волю в кулак.
Переодевшись к приему посетителей в тронном зале, Ее Величество послала за Его Величеством, на ходу обдумывая свои дальнейшие действия. Не хоронить же себя, не умерла еще. А в голове как, на зло, пусто. Вот отыскалась бы золотая рыбка, перво-наперво загадала бы, что бы Манькину голову на блюде ей предоставила. Теперь и второе желание заканчивалось так же, только голова пусть будет не проклятой, а еще того вампира, который мозги ей застит, играя в игры с государством. Одна голова хорошо, а две лучше. А откажется рыбешка, прикажет воду сливать помаленьку. Жить захочет — выполнит. На аудиенцию как раз записался некий господин Бесфамильный, отряженный дать подробнейший отчет о результатах поиска. Записался, следовательно, рыбонька еще в океане где-то плавает. А жаль… И ничего не поделаешь, самой придется за проклятой по государству бегать!