Тайны третьей столицы

Шеремет Иннокентий

Это были не скромные топтуны, умеющие незаметно следить. Это быки, которые могут толь­ко убивать и калечить. В лучшем случае — похи­щать.

Однако засада вещь очень красноречивая. Если она потребовалась, значит, Василий успел нащупать нечто. Нечто такое важное, что он стал по меньшей мере неудобен. Теперь осталось выяс­нить: чем именно. «Кому?» - он уже догадывался. Именно мэрские хлопцы, похитив Василия, стара­тельно изображали с ним людей Россиля. И вряд ли им понравилось, что он об этом догадался. По­мимо прочего, только мэрская компания знала, где он живет. И только ей был смысл караулить его именно

тут.

Василий тихо, без паники, бочком сквозанул через дворы на Фрунзе, и уже оттуда позвонил в квартиру. Звонил он так, как они договорились с Димоном: два гудка, отбой, еще два гудка — отбой, и лишь потом снимать трубку. Что Димон и сделал

— молча. Быков сказал в это молчание:

— Это я. Как ты?

— Я-то ничего, но что-то мне тут разонрави­лось.

— А что случилось?

— Да ничего вроде бы. Но как-то, знаешь, не­уютно. Будто под дверью кто-то дышит.

— Новости о той медсестре есть?

— Да так... Ее давно никто не видел. И никто не знает, где она есть. Но я говорил с ее сеструхой

— она инвалид. Но детей нарожала. Теперь сидит с ними на шее у Марга... в общем, у этой телки. А та, мол, отличается исключительной добросовест­ностью. Скорее помрет, чем обещание не выполнит. И вот она, сказала сеструха, пообещала ей, что послезавтра добьется для ее детей мест в детском садике. Именно послезавтра, потому что будет при­емный день в районо. Сама сестра не может — у нее нервное заболевание. После пяти минут разговора с чиновниками, когда они ей говорят, что если нет денег, то не хрен рожать, она начинает их бить тя­желыми предметами по голове. Мол, она рожает не просто так, а по воле Божьей. Ведь если бы Господь не хотел, чтобы она рожала, Он бы ей такой спо­собности не дал.

— Будь добр, покороче. У меня лимит конча­ется.

— Ах, ну да. Короче: если послезавтра наша телка в районо не придет, то мест ее сеструха не получит. Значит, сеструха уверена, если эта жива, кровь из носу, но придет в районо.

— Какое именно?

— Щас посмотрю.., Ага, Верх-Исетское. Это в районе ЖэДэ вокзала. На стыке Московской и Че­люскинцев, по улице Хомякова. Мне пойти?

— Пойди. Постарайся ее расколоть: где она прячется.

— А сейчас что делать?

— Во-первых, переверни телефон. Видишь, что прилеплено?

— Ага! Тут двести баксов.

— Это твой аванс.

— Спасибо.

— Чем богаты. Выясни, пожалуйста, кто такой Влад Никрасов. Как с ним связаться, и можно ли ему верить. И почем эта вера. Далее, ты прав: за квартирой следят. Караулят, скорее всего, меня, но на твоем месте я бы тоже поостерегся на всякий случай. Если сможешь выяснить, чьи это ребята, буду тебе очень благодарен. Но слишком не рис­куй. У тебя есть, где отсидеться?

— Найду.

— Вот и найди. Если будет что-то актуальное — звони. Пока все.

Спрятав телефон, Василий целеустремленно направился к перекрестку Фрунзе и Восьмого марта. Он попросил Димона выяснить, чьи послан­цы караулят его, не потому, что хотел это узнать. Догадаться, особенно после вчерашних угроз мэрского Виктора, особого труда не составляло. Но ему было интересно, что именно соврет по этому поводу Димон. А в том, что он что-нибудь, но обязательно соврет, сомнений не было.

Димон не только проявлял способности в оперативно-розыскной работе выше средних. Он еще и обладал возможностями, которых нет у нор­мальных шестерок. Наличие сестры-алкоголички было самой страшной тайной Маргариты Ахметзяновой. Сестра та была сводная, по отцу, имела другую фамилию. О ней мог узнать только тот, кто дружит с ментами. И не простыми постовыми, а с теми, кто имеет доступ к оперативным делам.

Сам Быков узнал о сильно пьющей сестре Риты Ахметзяновой благодаря микрофонам, уста­новленным Димоном в кабинете подставного Брылина, а на самом деле главврача Окулова. Ночью, когда Нина задремала, утолив голодную печаль женского одиночества, он ознакомился с запися­ми. И наткнулся на разговор, в котором Окулов с кем-то обсуждал визит к нему Василия. В процессе обмена мнениями, перебирая места, куда может на­ведаться сыщик, медик и упомянул обремененную детьми и алкоголизмом сестренку. Но у Димона к этим записям доступа не было. Они были защище­ны паролем, который знал только Быков.

Следовательно, Димон совсем не тот, за кого себя выдает. А таким людям врать, как говорится, на роду написано.

Для Быкова же сейчас самой актуальной стала проблема: где ему отсидеться, отоспаться, и подумать о жизни? Квартиру на Сурикова 40 пре­доставил мэр, и мэр же превратил в ловушку. К Нине теперь тоже нельзя. Гостиницы исключались: именно там его легче всего найти. Можно пошара­хаться на вокзалах. Наверняка, там маячат абори­гены, сдающие жилье. Можно поошиваться вокруг компаний пьянчуг и, крепко подружившись с кем-нибудь, за бутылку-друтую найти у нового кореша пристанище. Но все эти варианты чреваты контак­тами с криминалом и ментами. Что ему в равной степени нынче противопоказано.

Оставалось место, где его обязательно будут искать, но поскольку это очевидно, то там искать будут не очень бдительно. Квартира покойной ста­рушки Даниловой.

Дорогие мои старики...

Дом номер 60 на Фрунзе проектировали и строили люди, обожающие квартирных воров. С трогательной заботой о жуликах они так тесно прилепили оборудованные всякими выступами балконы, что по ним можно было с минимальным риском залезть в любую квартиру на любом эта­же. Жильцы тоже не остались в стороне от заботы о паразитах. Они оснастили и без того удобные для карабканья балконы решетками, цепляясь за которые заниматься стенолазанием стало совсем легко. Окончательно усугубила ситуацию любовь к зелени. С земли дом до пятого-шестого этажа загораживала густая листва деревьев.

Так что, не желая светиться возле подъезда и дверей нужной ему квартиры, Быков запасся продуктами и, навьючившись своим безразмерным рюкзачком, воспользовался выступами и решет­ками на балконах. То, что это происходило среди бела дня, как ни странно, уменьшало риск. Днем бдительность граждан из-за обилия иных забот падает до нуля, а вечно бдительные старушенции отдыхают от ночной слежки за соседями.

Тихо проникнув в квартиру Даниловой, он первым делом тщательно ее исследовал. Ни микро­фонов, ни датчиков не обнаружил, но зато нашел несколько обнадеживших его предметов. В туалет­ном бачке, который он давеча, естественно, обсле­довал, и который тогда содержал только то, что и все его собратья —. клапан, буек и воду, — теперь обнаружились излишества.