Телефон
Шрифт:
Его Превосходительству
Префекту
Монтелузы
Вигата, 15 марта 1892 г.
Предмет: Дженуарди Филиппо
Ваше Превосходительство!
Мой славный предшественник на посту Командира Вигатской Части Королевских Карабинеров лейтенант Джезуальдо Ланца-Туро, сдавая дела, горячо рекомендовал мне держать под строжайшим надзором некоего Дженуарди Филиппо, известного крамольника, и немедленно докладывать Вам о любом подозрительном случае, связанном с этим господином, что я и делаю.
В ночь с 13 на 14 февраля с.г. несколько человек, коих личность по сей день не установлена, сорвав большой замок, на который были заперты ворота, проникли в помещение, где Дженуарди Филиппо держал свой самобежный экипаж «Панар 2 Л.С.».
Ворота означенного помещения находятся в Изобильном переулке, образующем угол с улицей Кавура, где Дженуарди проживает и имеет лесоторговый склад. Взломщикам никто не мог помешать по той причине, что Изобильный переулок не иллюминован, в силу чего загажен помоями и экскрементами.
После того как они проникли в помещение, преступникам не составляло труда поджечь самокат. Прибыв незамедлительно на место преступления, мы сделали некоторые выводы, не расходящиеся с заключениями, к коим пришел Начальник Управления ОБ господин Антонио Спинозо.
Не нужно быть пиротехниками, чтобы установить, что для умышленного поджога было использовано горючее (карбид кальция), находившееся тут же, поскольку для фонарей самобежного экипажа Дженуарди употребляет ацетилен.
По мнению Начальника Управления ОБ Спинозо, неизвестными, осуществившими взлом и поджог, двигала зависть к Дженуарди. В таком случае возникает логичный, как нам кажется, вопрос: каким провидческим даром должны были обладать злоумышленники, чтобы заранее знать, что в их распоряжении окажется горючий материал, необходимый для осуществления преступного плана?
Проведенное нами тщательное расследование показало, что самобежный экипаж был застрахован Дженуарди на выгодных для него условиях: если самокат сгорает при пожаре, возникшем не по вине владельца, Дженуарди получает страховое возмещение
Расследование позволило нам установить также, что в настоящее время Дженуарди испытывает серьезные финансовые затруднения, усугубленные, в частности, после того как компания «Спарапьяно Сальваторе» из Сан-Вольпато-делле-Мадоние, разорвала с ним отношения в знак протеста против его крамольных взглядов (семья Спарапьяно всегда отличалась патриотическими настроениями).
Разрыв этих отношений причинил Дженуарди значительный ущерб: по нашим сведениям, компания «Спарапьяно Сальваторе» имела обыкновение предоставлять Дженуарди обширный кредит, допуская длительные задержки в оплате поставленного леса.
Кроме того, нам стало известно, что Дженуарди подал прошение о проводке телефона для личного пользования. Несмотря на то, что мой предшественник лейтенант Ланца-Туро направил в Почтово-Телеграфный Округ письмо, в котором рекомендовал отклонить прошение, письмо по неизвестной причине не возымело действия. Между тем проводка телефонной линии потребует от Дженуарди значительных расходов, для чего ему понадобятся наличные.
Вышеизложенное дает нам все основания подозревать (если не быть уверенными), что инсценировку со взломом и пожар устроил, с помощью своих сообщников, сам Дженуарди Филиппе
Мы намерены продолжить расследование в этом направлении.
Верный долгу
Кавалеру
Артидоро Конильяро,
Супрефекту Бивоны.
Рим, 12 марта 1892 г.
Господин Супрефект!
Довожу до Вашего сведения, что результаты проверки Его Превосходительством Генеральным Инспектором Коломботто-Россо Вашего сигнала касательно душевного здоровья Его Превосходительства Витторио Марашанно, Королевского Префекта Монтелузы, требуют принятия безотлагательных мер.
Несмотря на то, что Его Превосходительство Марашанно стал жертвой несчастного случая, наш Генеральный Инспектор пришел к заключению, что Префект Монтелузы, как и подобает человеку, занимающему высокий Государственный Пост, по-прежнему отличается редкой нравственной и душевной уравновешенностью (вынужден подчеркнуть, что сим заключением Его Превосходительство Коломботто-Россо опровергает содержание Вашего обвинительного письма).
Как Вы, несомненно, помните, примерно через три месяца после своего назначения на высокий Пост в Монтелузе, Его Превосходительство Марашанно, аккуратно выполняя служебные обязанности, провел неожиданную проверку Бивонской Супрефектуры, возглавляемой Вами и находящейся в его подчинении. При этом Его Превосходительством Марашанно были выявлены досадные случаи умышленного искажения фактов и подчистки документов, а также целый ряд других нарушений.
Сделав Вам подобающие замечания и изложив свои претензии к Вашей работе в соответствующем рапорте, Его Превосходительство Марашанно на этом успокоился.
И совершенно напрасно.
Затаив обиду и вознамерившись отомстить за отрицательную аттестацию, объективно данную Вам человеком, который руководствовался исключительно чувством долга и действовал во имя справедливости, Вы сделали все, чтобы навредить своему непосредственному Начальнику, опустившись при этом до прямого оговора.
Ослепление неоправданной обидой привело к тому, что Вы приняли за болезненный бред дельные указания Его Превосходительства, позволив себе непростительные насмешки в его адрес.
Указывая на ярко-красную окраску клещей, Его Превосходительство намекал на излюбленный цвет интриганов, составляющих подрывные секты, чье присутствие на Сицилии чревато непоправимыми последствиями для этого прекрасного края; утверждая же, что каждый из клещей имеет по 2402 «щетинки», Его Превосходительство Марашанно имел в виду точное количество адептов сект, которые проповедуют в Бивоне и ее окрестностях революцию.
Вы не захотели это понять, что и привело к нарушению Вами своих прямых обязанностей.
Мною отдано распоряжение о незамедлительном Вашем переводе в Сантолуссурджу (Сардиния) в должности помощника Супрефекта.
Милостивому государю
Филиппо Дженуарди.
ул. Кавура, 20.
Вигата.
Монтелуза, 1 апреля 1892 г.
Дорогой господин Дженуарди!
Считаю для себя честью уведомить Вас о ходе порученного нам дела.
Кадастровый участок № 28, принадлежащий наследникам Дзаппала Стефано является неаллодиальным, будучи обременен ипотекой Сицилийского Банка. Из этого следует, что наследники не вправе распоряжаться землей, не получив на то согласия Банка. В данной ситуации, как Вы понимаете, возникают дополнительные сложности, требующие времени на их разрешение. Возможно, мне потребуется подмазать кое-какие колеса.
Госпожа Дзаппала Агатина, в замужестве Грачеффо, написала мне, что разрешит выкопать несколько ям, когда узнает сумму, которую Вы готовы выложить; господин Дзаппала Винченцо категорически против установки столбов; господин Дзаппала Панкрацио занял позицию своего брата Винченцо; господин Дзаппала Костантино склоняется к тому, чтобы дать согласие; господин Дзаппала Кальчедонио, живущий в Париже, против (правда, у его брата Панкрацио есть от него доверенность). Особый случай — госпожа Дзаппала Эрсилия, в замужестве Пиромалли, которая не возражала бы против одной ямы, но только временной, ибо опасается присвоения давностью. От господина Лопрести Паолантонио, живущего в Нью-Йорке, я пока не имею ответа и думаю, получу его не скоро.
В этой связи Вам необходимо определить денежную компенсацию за каждую яму в отдельности (я сознательно пользуюсь словом «яма»: если бы мы испрашивали разрешения на «экскавацию» или на «установку столбов» и т. п., нам бы предъявили непомерные требования).
Удалось ли Вам договориться с господами Джакалоне, Манкузо и Джилиберто?
Держите меня в курсе дела.
С глубоким уважением
Милостивому государю
Филиппе Дженуарди.
Ул. Кавура, 20.
Вигата.
Палермо, 5 апреля 1892 г.
Дорогой друг!
Я случайно обратил внимание на то, что на конверте Вашего письма стоял палермский почтовый штемпель. Вы были в Палермо? Почему в таком случае не зашли ко мне или к синьору Кальтабьяно, который был бы рад с Вами познакомиться?
Впрочем, Вам виднее.
Отвечаю на Ваше письмо.
Рассчитать затраты на выемку грунта под один столб не составляет труда, — достаточно свериться с предыдущими сметами. Итак, каждая яма должна иметь два метра в глубину и сорок сантиметров в диаметре. При рытье в границах участка, облагаемого пошлиной, сумма, обычно выплачиваемая владельцу земли, составляет, включая сервитут, 15 (пятнадцать) лир, тогда как стоимость рытья на обрабатываемых землях — от 5 (пяти) до 7 (семи) лир, с возможным увеличением в исключительных случаях. Лично я не вижу никаких аргументов против аренды земли вместо покупки: полагаю аренду выгодной при условии заключения ее на срок не менее 10 (десяти) лет. Исходите из того, что срок государственной аренды равняется 5 (пяти) годам, по истечению которых договор может быть возобновлен или расторгнут, однако, как правило, он продлевается на следующие 5 (пять) лет.
Перехожу к больному вопросу.
Вы пишете о возникших у Вас значительных трудностях с получением согласия некоторых землевладетелей и предлагаете трассировку, отличную от той, какую наметил я. Если я приму Ваше предложение, это приведет к следующим последствиям: на первых 200 (двухстах) метрах столбы образуют прямую линию, а дальше трасса пойдет зигзагами, образуя множество острых углов и представляя собой синусоидальную кривую, чтобы снова выровняться лишь на последних 300 (трехстах) метрах.
Сразу предупреждаю Вас, что при такой трассировке связь будет невозможна из-за постоянных разрядов, треска, шипения и прочих помех. Кроме того, по меньшей мере на двух участках телефонная линия в этом случае пройдет параллельно единственной в данном районе телеграфной линии. В аппарате Адер-Белл, который будет Вам предоставлен, вибрацию подносимой ко рту говорящего пластинки усиливает индукционная катушка. Данная катушка весьма чувствительна к токам телеграфных линий, проходящих поблизости, вследствие чего принимаемые слова оказываются из-за значительных помех непонятными.
Разумеется, Вы вправе оплатить установку столбов на протяжении 8 (восьми) километров вместо 3 (трех), о которых Вы просили. Однако дело даже не в чрезмерных затратах, а в том, что, поскольку в своем прошении о проводке телефонной линии для личного пользования Вы указали расстояние в 3 (три) километра, полученное разрешение будет аннулировано, и Вам придется начинать все сначала. И можете мне поверить, что в конечном итоге, пройдя этот крестный путь, Вы получите телефон, коим нельзя будет пользоваться.
Дорогой друг, мне известно немало случаев, когда терпение и готовность заплатить алчным землевладетелям на несколько лир больше способствовали постепенному улаживанию всех проблем.
Жду ответа.
С сердечным приветом
(Личное, доверительное)
Г-ну Квестору
Монтелузы.
Вигата, 7 апреля 1892 г.
Досточтимый господин Квестор!
Благодарю Вас за желание любезно ознакомить меня с копией странного письма лейтенанта Королевских Карабинеров Иларио Ланца-Скокка Его Превосходительству Префекту Монтелузы, которое и.о. Префекта командор Парринелло, как и подобало, переслал Вам.
Что
То, как в последнее время вигатские карабинеры ведут себя в отношении Дженуарди Филиппо, нельзя назвать иначе, чем тупым преследованием.
Я ожидал, что после замены лейтенанта Ланца-Туро новым Командиром положение вещей изменится в лучшую сторону. Моим ожиданиям не суждено было оправдаться: если что-то и изменилось, то лишь в худшую сторону.
На смену лейтенанту Ланца-Туро прислали лейтенанта Иларио Ланца-Скокка, который, во-первых, доводится предшественнику двоюродным братом, а во-вторых, прошу прощения за грубость, это тот случай, когда штанины две, а жопа одна.
Любой житель Вигаты может засвидетельствовать, что когда лейтенант Ланца-Туро нес службу в этом городе, его часто навещал лейтенант Ланца-Скокка, и двоюродные братья проводили время вместе, совершали совместные прогулки по молу или ели мороженое в кофейной Кастильоне. Иногда они ездили на балы в Монтелузу.
Можно не сомневаться, что лейтенант Ланца-Скокка пытается любой ценой реабилитировать своего родственника, для чего готов, в частности, оклеветать такого человека, как Дженуарди, который, хоть он и не святой, не решился бы на затею с пожаром ради получения страхового возмещения. Ему бы это в голову не пришло — и не в силу нравственной чистоплотности, а из-за отсутствия уверенности в результате содеянного.
Дженуарди дорожил и гордился своим самобежным экипажем, он так о нем мечтал, что поругался с отцом жены, возражавшим против дорогой покупки: долгое время аппарат оставался причиной натянутых отношений между зятем и тестем. Если бы в минуту отчаяния Дженуарди понадобилось инсценировать пожар, он, несомненно, предпочел бы поджечь лесоторговый склад.
Когда Дженуарди не ездил, наводя при езде ужас на непосвященных частыми хлопками мотора, он держал экипаж в сарае, а ворота оставлял днем открытыми для проветривания, так что каждый, кто проходил мимо, мог видеть хранившийся в сарае запас горючего.
Спрашивается: неужели лейтенант Ланца-Скокка действительно считает, будто Дженуарди, нуждаясь в деньгах, мог рассчитывать на страховое возмещение? Сегодня пожар, а завтра деньги?! Разве Дженуарди настолько наивен? Да он раньше поседеет, чем увидит хоть одну лиру от страхового общества «Фондьяриа Ассикурацьони», которое славится крючкотворством, позволяющим избегать выплат.
Деньги на телефонную линию Дженуарди придется выплакивать у тестя, и каждый метр проволоки будет стоить ему не один литр крови.
Если же Вы спросите меня, составил ли я собственное мнение о причинах поджога самобежного экипажа, я отвечу, что оно у меня постепенно складывается.
Речь не идет, как думают некоторые, об акте вандализма, вызванного возможной завистью: трудно представить, что зависть могла возникнуть у кого-то не в первые дни после того, как Дженуарди купил свой экипаж, а только несколько месяцев спустя.
Мне кажется, что известную роль в этой истории сыграло близкое знакомство Дженуарди с одним «уважаемым человеком» — так в наших краях называют людей, которые, пользуясь незаконными методами и мафиозными связями, приобрели огромную власть. Эти люди неуправляемы. Возможно, какой-нибудь промах или невольная дерзость Дженуарди заставила одного из таких людей показать свою власть. Если обычно демонстрация власти выражается в поджоге оливковых рощ и домов, то в данном случае был принят во внимание технический прогресс: пришло время поджигать самобежные экипажи.
Мое предположение подтверждают дошедшие до меня слухи: «уважаемый человек» будто бы оказывал давление на некоторых землевладетелей, требуя, чтобы они отказали Дженуарди в просьбе разрешить на их земле установку телефонных столбов.
Пользуюсь случаем, чтобы излить душу в надежде на Вашу снисходительность.
В свое время, после года службы в Вигате, я предложил отправить этого «уважаемого человека» в ссылку, однако скоро узнал от тогдашнего Квестора, что мое предложение было отвергнуто Председателем Монтелузского Суда (он все еще занимает этот пост, так что настаивать на ссылке по-прежнему бесполезно). Единственное, что мне удалось, — настоять в прошлом году на том, чтобы «уважаемого человека» лишили разрешения на ношение оружия, но через два месяца таковое разрешение было ему с тысячей извинений возвращено. Не довольствуясь этим, покровители добились для него звания командора — награды честным и послушным закону!
В настоящее время я основываюсь исключительно на слухах и предположениях, но как только в моем распоряжении окажутся конкретные факты, я почту должным сообщить их Вам.
Еще раз прошу великодушно простить, что не удержался от желания поделиться с Вами, но что делать, если бесчестие приводит меня в ярость.
Искренне преданный Вам
P. S. Лейтенант Ланца-Скокка хочет реабилитировать двоюродного брата прежде всего в глазах Командующего Корпусом Королевских Карабинеров генерала де Сен-Пьера, который, отдавая приказ о переводе лейтенанта Ланца-Туро, основывался, смею Вам напомнить, на Вашем сигнале.
Гг. Префектам СИЦИЛИИ.
Гг. Квесторам СИЦИЛИИ.
Рим, 8 апреля 1892 г.
7 апреля с.г. Его Высокопревосходительство Министр Внутренних Дел, получив от нашего Главного Управления подробный доклад о состоянии общественной безопасности на Сицилии, отдал мне следующий приказ:
Немедленно доведите до сведения всех гг. Префектов и гг. Квесторов на Острове представленный мне доклад, опустив часть сведений на странице 2 (два). Гг. Префекты и гг. Квесторы должны быть полностью осведомлены о серьезности положения и обязаны принять необходимые меры, дабы воспрепятствовать расширению позорного движения, представляющего опасность для нашей Страны. То, что сборище бродячих подстрекателей может возникнуть само по себе, является трюизмом, однако верно и очевидно также то, что увеличение числа подобных сборищ обусловлено действиями интриганов, кои, спекулируя на любых, пусть даже временных, трудностях, умело вербуют новых сторонников для осуществления своих черных замыслов, для своих злодеяний.
Гг. Префектам и гг. Квесторам надлежит помнить о недопустимости малейшего промедления в выявлении смутьянов и в борьбе с ними.
Имею честь довести до вашего сведения доклад, представленный мною Его Высокопревосходительству господину Министру, исключив из него те части, которые не имеют прямого отношения к данному вопросу.
…с некоторых пор из разных районов Острова к нам поступают известия о самороспуске многочисленных обществ взаимной помощи, в основе которых лежат преимущественно идеи Мадзини. Организация этих обществ, как известно, предусматривает взаимную помощь членов, уплачивающих определенный ежемесячный взнос. Однако в последнее время те же самые общества выступают зачинщиками забастовок и волнений с целью добиться повышения заработной платы. На необоснованность их требований указывают жалкое состояние сельского хозяйства, резкое уменьшение экспорта и производства серы и соли, слабое экономическое развитие. Именно эти условия, явно меняющиеся в худшую, по всему судя, сторону, насторожили нас, и, наблюдая стремительно увеличивающиеся масштабы неожиданного явления, трудно было не задать себе вопрос: почему общества взаимной помощи прекращают свое существование в то время, когда они особенно необходимы? Более всего нас поразила ликвидация двух палермских обществ, состоявших из рабочих металлургических заводов «Флорио» и «Оретея».
Объяснение данного явления, которое мы нашли благодаря нашим информаторам, не внушает оптимизма: оно сводится к тому, что все, за немногими исключениями, сицилийские рабочие общества распадутся в ближайшее время одно за другим, чтобы образовать единую организацию, которая будет называться «Фаши сицилийских трудящихся» (что-то в этом роде).
Мой доклад поможет Вам представить, Ваше Высокопревосходительство господин Министр, какими разрушительными возможностями должна обладать организация, движимая слепой ненавистью к Порядку, Обществу, Государству.
Мы установили также, что главари мятежного движения собрались в эти дни в Палермо (где пробудут еще некоторое время) для выработки «устава» организации, которая, по нашим сведениям, сохранит лишь pro forma [4] первоначальную задачу взаимной помощи, тогда как ее истинной целью будет устройство бессмысленных забастовок и волнений, сопровождающихся насилием, что грозит неминуемо подорвать устои нашего цивилизованного общества.
Имена будущих главарей «Фаши» частично уже известны, но имеет смысл напомнить их:
Розарио Гарибальди-Боско (Палермо),
Франческо Манискалько (Палермо),
Джакомо Монтальто (Трапани),
Франческо Кассиза (Трапани),
Луиджи Макки (Катания),
Дж. Де Феличе (Катания),
Никола Петрина (Мессина),
Франческо Ноэ (Мессина),
Франческо де Лука (Монтелуза).
Все они могут рассчитывать на более или менее открытую поддержку перечисленных ниже Депутатов Областного Собрания:
(опущено)
и перечисленных ниже лиц, исповедующих либеральные или радикальные идеи:
(опущено)
4
Для видимости (лат.)
Таково содержание доклада, представленного Главным Управлением ОБ Его Высокопревосходительству господину Министру.
Дополнительно сообщаем имена участников встречи в Палермо (остальные имена сообщим по мере уточнения):
1) Никола Барбато из Пьяна-деи-Гречи,
2) Джузеппе Бивона из Менфи,
3) Кармело Рао из Каникатти,
4) Л. Каратоццоло из Сан-Бьяджо-Платани,
5) Дж. Монделло из Кастельтермини,
6) Стефано Ди Мино из Гроттэ,
7) Ф. Дженуарди из Вигаты,
8) Лоренцо Панепинто из Бурджо,
9) К. Риччи-Грамитто из Монтелузы,
10) Оресте Трупьяно из Вальгварнеры,
11) Бернардино Верро из Корлеоне.
Гл. редактор Дж. Оддо Бонафеде
14 апреля 1892
Наш корреспондент сообщает из Вигаты о странном случае, который произошел в этом городе вчера ночью. Неизвестные лица, взломав двери, проникли в помещение местной конторы Королевских Почт и Телеграфов, находящееся по Морской ул., № 100. Первым следы взлома обнаружил на следующее утро начальник почтовой конторы г. Тамбурелло Витторио, который тут же вызвал карабинеров. После тщательной проверки г. Тамбурелло заявил, что, несмотря на разгром, учиненный злоумышленниками в конторе, ничего не пропало ни из почты, приготовленной к отправке, ни из корреспонденции, ждущей доставки по городским адресам. Ящик стола, где лежали 300 лир, был взломан, но деньги похищены не были.
Предположение о том, что это могла быть шутка, исключается: в случае поимки «шутникам» не поздоровилось бы. Королевские Карабинеры расследуют происшествие.