Шрифт:
Тело черное, белое, красное
В игольчатом сверканьи
Занеженных зеркал -
Нездешнее исканье
И демонский оскал.
М.Кузмин
…Древняя традиция гласит,
что духи тьмы не могут отражаться в зеркалах.
Предисловие
Язык, содержание и персонажи нового романа Наталии Вико предельно точно отражены в названии - "Тело черное, белое, красное". Все ярко, драматично, без оттенков. Выбрав самый жесткий пласт времени в истории России за последние сто лет - революцию и первые годы эмиграции, автор намеренно не шлифует его, предлагая читателю самому ощутить острые сколы человеческих судеб. Любовь
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1
– Граф Монте-Кристо имел счастье в упоении местью!
– воскликнул высокий мужчина с крупными чертами лица, в плотно сидящей шляпе с замятыми краями.
– Вдумайтесь, Ирочка, разве не прекрасно, когда получаешь возможность отомстить своим обидчикам? Вы просто слишком молоды, чтобы это понять!
Его спутница, темноволосая девушка лет восемнадцати, будто и не слушая, чуть прищурившись, подняла лицо навстречу солнечным лучам, с наслаждением впитывая ласковое тепло.
– А как же христианские заповеди, Федор Иванович?
– повернула она голову к собеседнику.
– Мне так, напротив, кажется, что граф - несчастнейший из людей! Подумать только, на что он потратил жизнь? Как это можно?!
– Как это можно?
– задумчиво повторил Шаляпин.
– Ира-Ира, - он укоризненно покачал головой, - не совершайте ошибки! Вы очень неосторожны, когда произносите эту фразу.
– И в чем же я неосторожна?
– Эту фразу, - Шаляпин нахмурился, - никогда нельзя произносить, запомните! Ни-ко-гда! Меня еще бабка научила. Стоит только воскликнуть: "Как это можно?!" - и, чем больше в вопросе негодования…
– …и осуждения… - весело дополнила Ирина.
– …и осуждения, - кивнул Шаляпин, - тем больше вероятность, что судьба, услышав вопрос, непременно поставит вас в такие условия, при которых вы сами дадите себе ответ- "как это было можно"… Не шутите с такими словами.
– "Не судите да не судимы будете"? Так, Федор Иванович?
– Именно так.
– Он крепче сжал ее локоток, помогая перешагнуть через лужу.
– Но, - внезапно остановившись, Шаляпин продолжил торжественно-трагическим тоном: - Но фраза уже произнесена и услышана… там!
– он театрально поднял руку вверх.
– Берегитесь, Ирэн, как бы вам не пришлось стать графиней!
– Ну что ж.
– Она протянула ему руку для поцелуя, игриво улыбаясь.
– Будем знакомы! Графиня Монте-Кристо. А что, - не выдержав, рассмеялась, - мне нравится это имя!
– Ирочка… - Он едва прикоснулся губами к ее руке.
– Нет, нет, господин Шаляпин, - Ирина надменно приподняла бровь, - вы поцеловали мне руку недостаточно почтительно, попробуйте еще раз!
– Ирочка, - сказал певец, - вы мне иногда напоминаете котенка - маленького, пушистого, но с хорошо спрятанными в мягких лапках остренькими коготками.
– Терпеть не могу кошек!
– Она сердито убрала руки за спину и медленно пошла по усыпанной гравием дорожке.
– Кошка - это всегда, в моем представлении, что-то неприятное, коварное, с дурным запахом. А я, между прочим, родилась в августе, посему предпочитаю львов, а не ваших драных кошек.
– О-о-о, вы, наверное, не видели настоящих кошек.
– Шаляпин с лукавой улыбкой покачал головой.
– А я встречал этаких представительниц породы кошачьих, что от одних воспоминаний дух захватывает! Кстати, вам известно, в чем отличие львов от львиц?
– Фе-едор Иванович, ну что за вопросы вы девице задаете?
– Губы Ирины подрагивали от смеха.
Шаляпин внимательно посмотрел на нее и осторожно взял под руку.
– Вы все шутить изволите, Ирина Сергеевна. Послушайте лучше опытного человека. Дело в том, что цари зверей - львы - в охоте не участвуют. Добычей овладевают львицы, и вот тут…
Начал накрапывать дождь, с каждым мгновением становясь сильнее и сильнее. Ускорив шаг, они укрылись под небольшим козырьком окрашенного в зеленый цвет ларька, невольно оказавшись вплотную друг к другу. Возникла неловкая пауза. Ирина медленно подняла на Шаляпина глаза. Ее спутник, немного отстранившись, снял шляпу, стряхивая дождевые капли.
– Так о чем это я… Ах, да… о львицах… Вот тут и наступает важный момент. К добыче начинают приближаться гиены - отвратительные, мерзкие твари…
Ирина подняла воротник темно-синего пальто, прикрыв нижнюю часть лица.
– Холодно?
– заботливо спросил Шаляпин.
– Продолжайте, Федор Иванович. Мне интересно… про гиен. Говорите же!
– Так вот… - Шаляпин откинул со лба прядь светлых волос и надел шляпу.
– И очень часто львица уходит, не желая вступать в борьбу. И добыча могла бы остаться у жадной воющей своры, но лев способен одним ударом лапы отогнать гиен, защищая добычу львицы и требуя свой кусок. Царь он, в конце концов, или не царь? Люди, которым мстил граф Монте-Кристо, были подобны гиенам, отнявшим чужое. А вы, Ира, - он наконец взглянул на нее, - рассуждаете как львица, не желающая унижать себя борьбой с гиенами. Настоящий человек - венец творения, царь природы, и посему - должен быть львом. Если бы все мы ощущали себя львами, - задумчиво произнес он, - да… если бы… кто знает, может, и не развелось бы столько гиен вокруг. Все крутятся, высматривают, вынюхивают, когда можно будет застать тебя врасплох и урвать кусок…
– Природа распорядилась так, что, боюсь, мне не удастся превратиться в льва.
– В глазах Ирины блеснули озорные огоньки.
– Придется довольствоваться ролью львицы, - потупив взор, со вздохом произнесла она, - хотя в этом есть свои преимущества, которые вам, может, и не понять.
– Ну да… - хмыкнул Шаляпин.
– Смотрите, как быстро кончился дождь!
– радостно воскликнула Ирина, выставив ладошку из-под навеса.
– Весна! У природы настроение меняется, как у молоденькой девушки - по сто раз на дню. Пойдемте, Ирочка, а то ваш батюшка волноваться будет: куда его сокровище запропастилось? Кстати, возвращаясь к нашему разговору, помните Пушкина? "Есть упоение в бою…" Так вот, поверьте, в мести тоже есть упоение. И именно поэтому граф Монте-Кристо все-таки счастливый человек!
Они перешли на другую сторону Чистопрудного бульвара и свернули в переулок, где возвышался храм Архангела Гавриила. Здесь два года назад настоятель Антиохийского подворья епископ Антоний Мубайед отпевал мать Ирины, которая в первые же дни войны пошла работать в госпиталь и через несколько месяцев умерла, заразившись тифом. Ее смерть перевернула жизнь семьи. Мать была для Ирины самой мудрой и верной подругой. Отец, известный адвокат, и раньше не баловавший дочь особым вниманием, считавший, что правильное воспитание девочки - дело женское, после постигшего семью горя совсем замкнулся, все больше отдаляясь от Ирины и сосредоточившись исключительно на работе и политике.