Тело угрозы
Шрифт:
Хотя Зернов, наверное, так не думал.
– Начинаем подготовку к выполнению программы «Спектр»! – проговорил он таким тоном, словно то был дружеский совет, а не команда.
Тем не менее то была именно команда, и она стала, как и полагается, тут же выполняться.
13
– Сегодня, – сказала Джина-Зинаида. – Этой ночью.
Она проговорила это, глядя на монитор покойного Люциана, на который были загружены его записи и вычисления.
– Что – сегодня? – не сразу понял Минич.
– Момент
Тут и он сообразил.
– Нашла что-то важное?
Сам он мог бы расшифровывать записи покойного, пока не посинел бы, и все равно без толку. Все было в сокращениях, условных значках и прошпиговано формулами, которые для Минича были менее понятны, чем, скажем, катакана.
– Боюсь, что слишком важное…
– А так бывает? Ладно, ладно. Что там? Только популярно, да?
Он слушал, мрачнея все больше. Когда Джина умолкла, он заговорил не сразу:
– Так что же получается: на самом деле приближается эта самая планета, как ее – Небира, раз в тысячи лет…
– В десятки тысяч.
– А нам не все равно? Ее никто никогда не наблюдал – я правильно понял? – и влияние ее никак не сказывалось из-за удаленности. И вот теперь она приближается и набирает, естественно, скорость, но ее никто не наблюдает. Хотя я ведь об этом написал – и зря. Почему же? Неужели трудно навести телескоп по указанным координатам…
– Тут по записям получается, что все не так просто…
– Ну, что еще?
– У Люциана сделан расчет; если он правилен, то Небира в какой-то точке своей орбиты может – он писал об этом как о вероятности – захватить предположительно один из дальних спутников Нептуна – может быть, такой, который у нас вообще еще не открыт. Пока заняты преимущественно семьями Юпитера и Сатурна.
– Ну ладно, захватит – и что?
– Люциан построил возможную траекторию движения этого возможного пленника. И – по нему – получается, что самой Небиры нам бояться нечего; а вот это захваченное тело может оказаться в опасной близости. Вот смотри… Это схема возможного сближения. С вариантами – он не успел, наверное, просчитать возможные возмущения со стороны гигантов на это маленькое тело. Но выходит, что указанные им координаты относятся не к Небире, а именно к этому спутнику. И его, может быть, видят. Но его движение должно оказаться настолько замысловатым, непредсказуемым – если не брать в расчет влияние Небиры, а кто может учесть его, если никто и не знает о ее существовании? Я думаю, что Люциан медлил со своим сообщением – тут видно, что расчеты сделаны куда раньше, – до тех пор, пока не убедился, что захват действительно произошел.
– Выходит, что это самое тело – всего лишь спутник Небиры?
– Теперь – ее. Маленький, удаленный.
– Настолько удаленный, что его орбита должна пересечь даже и земную, пока сама Небира остается достаточно далеко.
– Этого мы не знаем. Тут он пишет, что плоскость ее орбиты сильно не совпадает с другими планетами. То есть – она там, где никто ее не ищет, потому что известно, что искать там в этом смысле нечего.
– Да все равно… Главное – что тело сейчас,
– Наконец-то!
– Радуешься?
Она кивнула:
– Пожалуй, скорее да. Наконец есть ясность.
Минич невесело усмехнулся:
– Мы, что ли, его найдем – с этим инструментом?
– Знаешь, не надо так пренебрежительно. Не так-то он и слаб. Но мы хоть знаем, где нужно его искать, – спасибо Люциану. У него есть предположительная орбита с засечками по времени. Воспользуемся ими. А вдруг!
Он покачал головой:
– Я не против, конечно: если все сложится так, как мне – нам обоим – хочется, можно станет вернуться к нормальной жизни. Знала бы ты, как я мечтаю об этом: надоело изображать нелегала-подпольщика. Так надоело!
– А мне – нет, что ли? От такой жизни мы скоро завшивеем. А…
Она внезапно умолкла, словно чуть не вырвались какие-то лишние слова. Но Минич не обратил на это внимания. Вздохнул:
– И все-таки – лучше было бы сразу сообщить все это властям.
Джина сделала гримасу:
– Для этого мы должны сдаться. И пока там будут с нами разбираться на уровне мелких чиновников, все сроки уйдут. Хорошо еще, если нас не засунут сразу в дурдом.
Она переменила тему:
– Лишь бы небо оставалось чистым. Чтобы увидеть. Больше не казниться неведением… Интересно, какая погода?
Вроде бы просто было: выглянуть в окно и увидеть. Но все ставни в доме оставались по-прежнему закрытыми; конспирация соблюдалась не напрасно – за последнюю неделю люди приходили дважды, проверяли печати на двери. А во время последнего визита догадались наконец наклеить бумажные полоски и на ставни; так что выбираться из дома, чтобы попасть на вышку, приходилось теперь через чердачное окошко – спускаться по приставной лестнице; к счастью, она стояла там всегда и, видимо, не вызывала подозрений.
Минич вскочил:
– Поднимусь – выгляну.
Он вернулся через две минуты. Вздохнул:
– Снаружи – благодать. Можно загорать, гулять, купаться… Редко бывает в сентябре такая погода.
Джина глянула на часы:
– Ждать еще не меньше семи часов – раньше не стемнеет. Поедим?
– Нет аппетита, – отказался он. – От волнения, наверное.
– Тогда надо поспать впрок: ночью, если погода не испортится, не придется.
Минич недоверчиво усмехнулся:
– Думаешь, я смогу сейчас уснуть?
– Сможешь. – Джина улыбнулась. – Я тебя убаюкаю.
– Попробуем… – проговорил он неуверенно.
Разделись и легли. И на этот раз близость тел оказалась сильнее волнения и тревоги, не оставлявших их с самого утра; может быть, именно сознание возможной угрозы так повлияло на них, но уже через несколько минут они обнялись, лаская друг друга с неожиданным пылом – как будто эта близость могла оказаться последней в их жизни. Короткая полудремота – и снова взрыв желания с обеих сторон. В перерыве Джина пробормотала: