Тёмное пламя

Зима Ольга

— Потише нельзя? Чего расстучался? — не очень вежливо начинает разговор рыба. — Видно, оглох на своем болоте!

Бранн, положив руку на грудь волка, останавливает его: желание ухватить невежливую рыбину за хвост и с чувством постучать о причал ясно читается на лице моего Дея.

— Нужна лодка, хранитель, — скрипит неблагой.

— Спинка кита не устроит? — отвечает рыба ворчливо, но вполне разборчиво. — Малютка прибудет не позже девятого вала.

— Протри свой глаз, пока не окаменел совсем. Со мной благой! Он не наживка для волн, — произносит Бранн всё так же спокойно,

садится рядом с рыбой, подгибая под себя ноги.

— Всё суетишься. А волны голодны, — поглядывая на моего Дея как на червяка, отвечает рыба. Приподнимает верхнюю челюсть, показывая зубы в три ряда, длинные и острые, будто иглы. — Штиля хватило бы надолго.

— Уймись. Я за него поручился.

Морское чудовище сверкает багровым глазом, со смачным звуком захлопывает пасть. Потом сворачивает и разворачивает боковой плавник, недовольно разглядывая его, словно человек — ладонь. Верхний костяной плавник, больше похожий на гребень дракона поднимается не меньше чем на фут. И вновь опускается.

— Что ты опять творишь, Ворона?!

— То, что должен.

Рыба долго лежит молча.

Нет, мой Дей, не вздыхай, она еще не умерла. Да, проверять не стоит.

Ох, тебе бы подумать, что же такое Бранн уже сотворил, раз оказался хранителем хищного болота — по своей воле! — покинув Неблагой двор и любимую сестру много лет назад? Нет, прости, я не собирался… Да, он нам помогал и помогает, я помню это.

Рыба, тоже что-то решив, сверкает глазом как рубином и громко хлопает хвостом по воде.

— Ты мне больше нравился вороной. Разумнее был. Поберегись острова, там нынче особо весело, — кивает Бранну, моргает единственным глазом и пропадает в жидком хрустале моря.

— И что теперь? — спрашивает Дей.

— Теперь мы будем делать то, что ты любишь меньше всего и что у тебя получается хуже всего…

Бранн не договаривает. Дей успевает дважды пробежаться по пирсу и даже заглянуть под него, насмотреться на волны, набегающие на высокие сваи причала, когда неблагой, который устроился поудобнее на досках, нагретых солнцем, заканчивает фразу:

— …ждать.

Мой Дей, ты не удивляешься уже ничему, а мне странно всё. Бранн смотрел на одноглазое чудище как на равного себе. Да, вы можете обращаться, но не можете говорить в ином обличье. Может ли обращаться хранитель, и в кого, мне неведомо. Кто населяет неблагое королевство? Деревья, мимо которых мы проносились, ночью словно смотрели на нас. Помнишь корягу, что кланялась, помахивала веточкой и разговаривала с Бранном? Да, разговаривала! Нет, это тебе не померещилось. Спасибо еще, что короли у них ши. Вот бы было забавно просить цвет папоротника у подобного создания моря! Или вообще у листка или плавника.

И вовсе я не болтливый! И не наседка!

Я всего лишь старый ящер, который прожил всю свою неторопливую жизнь с двумя королевами дома Солнца — с одной благословенно долго, с другой до грусти мало — и чудесной принцессой, моей милой дорогой девочкой, ставшей твоей женой, а теперь оказался тут, с вами, неправильными и очень вредными ши. Я только и делаю, что волнуюсь за вас, мальчишки!

Нет, я не ною! Я пытаюсь развлечь тебя, мой Дей. Не нравится мне эта вода из хрусталя, этот остров, которого надо бояться, не нравятся хищные волны и непонятные пески забвения. Мне все здесь не нравится! И мне страшно…

Расплавленный шар солнца меркнет в Хрустальном море, словно сам Балор закрывает свой огненный, смертельно опасный глаз.

Глава 8. Причал и Хранитель моря

Ожидание, мой Дей, суровое испытание для тебя. Но это препятствие, одно из многих, которое нам предстоит миновать по пути к заветному цветку.

Попробуй представить время как огромную пустыню, по которой несется волк… Да-да, похожий на тебя! Представь его: ветер треплет его шерсть, бегун переставляет лапы споро, неутомимо, ведь цель впереди, но как быстро ни бежал он, пустыня имеет свои размеры, простирается во все края, мой Дей, окружает палящим маревом, хватает зыбкими песками, она требует времени и получает его…

Спи, спи, спи, уставший волк, ты можешь опереться о спину неблагого, которому ожидание дается много легче. Нет, отдых нужен и Бранну. Да, я посторожу, мой Дей!

Сны волков беспокойны, как они сами. Мохнаты и тревожны. Где только не носятся эти неугомонные звери! Мой Дей бегает по лесам, по стенам замков, по моим сновидениям, он, кажется, носится даже по небу над моей головой.

Я не привык сталкиваться со столь частой сменой событий, переживать так много в столь короткие сроки: все же мои королевы были домоседками. Правда, первая, еще не обремененная солнечным троном, в своей босоногой юности успела поохотиться на драконов! Интересно, тогда дом Солнца был главным? Я не знаю точно, что произошло — странно, я почему-то совсем не помню ни ее детство, ни ее приключения… Может, я спал или был совсем молод? Так молод, что был не желтым, а зеленым? И драконов теперь нет совсем, о них говорят без страха.

Ну вот, пожалуйста, я говорю, что волки беспокойные создания! Теперь ему видятся драконы! Тебе не надо было слушать меня во сне, мой Дей!

Моему волку не нужно бодрствовать, чтобы самым дерзким образом меня игнорировать!..

С моря тянет водой и солью, а от воротника Бранна — ветром, только этим я могу объяснить, что в твоем сне драконы синие. Их не страшит глубина и мрак океанских впадин, они плещутся в волнах, а вместо огня выпускают ледяные иглы. И горе тем, кто попадётся им на пути!

Нет, ну до чего непоседливы эти волки. Вряд ли что-то изменится, если ты поймаешь его! Ты же не морской волк, мой Дей! Дракон извивается, не в силах вырваться, он опускается все ниже и ниже, в темные глубины, куда не пробивается свет небес. Вот не надо так правдоподобно захлебываться! Это сон! Сон! Прекрати уже терзать хвост этого синего чудовища и всплывай!

Отчаянное создание!

Ну вот, так-то лучше, берег это наша территория, твердая земля, крепкая и основательная, тут можно бегать и резвиться, сколько твоей серой душеньке угодно. Хотя оборачиваешься ты в угольно-черного волка, цвета твоих волос. Уф, носись, носись вдоль прибоя по желтому песку из мелких ракушек, туда и обратно.