Тёмное пламя
Шрифт:
— Види-ишь? Все-е твои-и дру-узья ту-ут!
Новая порция безумного смеха, и неблагие утопленники обнажают мечи, тоже волнистые и кривые, как у Бранна. Я думаю, мой Дей, мы повстречали бывших Хранителей, вам стоит быть осторожнее! Хорошо хоть, почва под ногами не стремится уйти вниз — факел Бранна держит Детей Трясины крепко.
Спина к спине мои ши — благой и неблагой — сходятся безмолвно, поднимают мечи. Справа щерится трясина, слева подходят хранители. Этот бой не может быть равным, но тут сверху падает почти позабытая колонна щупальца самой большой, центральной и массивной твари.
Моему Дею приходится отскочить от неблагого, чтобы не попасть
Ненавижу болота!
Моего Дея отрезает от Бранна, ему приходится в одиночку биться с тремя Хранителями! Пусть они и выглядят пустыми бездушными оболочками, но владение мечом осталось в их телах на уровне безусловных движений, они не думают, не ждут, не переводят дыхание и не боятся боли. Но отшатываются от солнечного меча моего благого Дея — такая сталь им не по вкусу! Звенят, сталкиваясь, лезвия, двуручник успевает сделать оборот, когда движение воздуха предупреждает о вновь падающей колонне. Дей уходит, но не туда, где проваливаются черные тела и поджидает топь, а обратно, к факелу, к Бранну, которому с лихвой хватает его двух противников.
Я успеваю забеспокоиться вместе с моим волком — Бранн не спешит отскакивать из-под щупальца, но падает на поверхность и перекатывается почти под ним, кажется, что присоски задевают пегие волосы на затылке, зато и одного бывшего хранителя размазывает по поверхности тонким слоем. Из такого положения невозможно подняться даже утопленнику. Трясина позади разочарованно и азартно вздыхает — все её слуги прибавляют в прыти. Дей с Бранном успевают только переглянуться, когда их снова разъединяет монолит серого щупальца.
Хранители подбираются в попытке загнать волка, подступают полукругом! Но мой Дей — опытный волк! Двуручник сейчас пострашнее клыков и когтей, сносит тяжелой и острой массой одного бывшего Хранителя, разбивает крепкий — все ещё! После стольких лет! — доспех, подрубает одно колено, выбивает кривой меч… И снова проклятое щупальце!
Принц Волка откатывается спиной назад, к факелу, глухо рычит — Бранн откатывается к факелу тоже, но неблагой ранен, с ним бьется единственный противник, самый древний. Пачкать живой кровью Детей Трясины не годится!
Щупальце падает ещё быстрее, мой Дей едва успевает отшатнуться, теперь рычит он совсем не глухо — мой Дей никогда не любил водных тварей, а уж болотных — тем более! Два самых шустрых утопленника вмиг оказываются перед моим волком, их встречает прямое лезвие меча, светящееся от ярости хозяина. Кривые мечи быстры, но коротки, Дей не уступает неблагим в скорости, но пропускает замедлившегося противника, отступает, оступается, сапог уходит в воду по колено, а под водой его пытаются схватить и затянуть щупальца мелких тварей. Сверху летит щупальце большое.
Мой Дей! Ши благородных кровей так не выражаются! Причем тут праматерь всех волков и ее отдельные части?
Мой Дей, зачем ты плюёшь на собственный меч?.. О! Оцарапанное в замахе огромное щупальце отдергивается, вся туша колышется, конвульсия проходит по ковру всех маленьких порождений Трясины — разжимаются и присоски под водой! Чистая Вода, которую ты пил, мой Дей!
Волк успевает вытянуть ногу и отойти к безопасной площадке, когда ему в спину врезается Бранн. Выглядит наш Хранитель неважно — левая рука оцарапана, не сильно, хотя кровит, ко вчерашнему синяку на скуле присоединяется будто ошкуренный, содранный с частью волос висок, но зеленые глаза все ещё целы и равнодушны.
— Обмен?..
— Нет!
— Трясина?
— Да!
И вот что они хотели этим сказать? Впрочем, понятно — Бранн возвращается к древнему Хранителю, а Дей добивает, наконец, медленного утопленника и сразу же рассекает напополам удачно подставившегося второго. Третий, однако, подбирает себе второй меч и теперь атакует моего волка непрерывно.
Оцарапанное, кажется, вовсе незаметно, щупальце извивается наверху, почва под ногами продолжает конвульсивно, хоть и меньшими волнами колыхаться, а сверху начинают падать вразнобой и совершенно бессистемно другие, не раненные огромные конечности чудовища. Мой Дей тяжело дышит, но цел, противник его, однако, тоже, их то разделяет, то соединяет падение щупалец-колонн. Трясина азартно кричит что-то за спиной, кажется, блаженствуя в этом хаосе, Дею трудно ловить одним мечом оба вражеских, он вздрагивает от пропущенного скользящего удара по ребрам. Поэтому мой волк прекращает быть честным — пинает оставшегося Хранителя в колено, вязкий хруст и резкое подламывание ноги говорят о том, что теперь утопленник не будет настолько подвижным, а пока короткие волнистые мечи не нашли на новом уровне его живот, мой Дей сносит неблагому мертвецу голову.
Сверху снова летит щупальце, но вколачивает в мягкую поверхность только окончательно мертвого ши.
Мой волк оглядывается — Бранн все ещё сражается, ему приходится туго, но он способен выдерживать дикий ритм своего древнего предшественника. Ши времен старых богов дерется слишком хорошо для нашего уставшего Хранителя, мой Дей, нам следует поспешить!
Кривой меч высекает искры из такого же кривого меча, они сталкиваются и разлетаются, мертвый ши не устает, каждый удар — удар со всей силы, которой при жизни у него, наверное, было много. Бранн не отвлекается даже чтобы стереть со щеки кровь, неблагой не оглядывается и не смотрит по сторонам, кажется, его противник тоже, потому что вырвавшийся из груди мертвого ши меч волка становится сюрпризом для обоих.
Утопленник реагирует быстрее и, на мой взгляд, ужаснее — подтягивается по лезвию вперед, пытаясь дотянуться до моего Дея, но Бранн успевает раньше, и голова первого-последнего мертвого Хранителя летит вниз.
Со стороны Трясины долетают мерные хлопки — она хлопает в ладоши!
— Опасная тварь…
Похоже, размер этой твари классификации не поддается.
Бранн обеспокоенно кивает на пропитавшуюся кровью куртку по правому боку моего Дея, но мой волк только отрицательно качает головой — заживет быстро. Содранный висок нашего неблагого, как и рана на руке, тоже схватился первой коркой, а бурые потеки делают лицо Бранна странно притягательным, словно дикая раскраска.
Берегитесь!
На нас падают все щупальца разом, не убежать, не укатиться…
Бранн хватает Дея за руку и бьет каблуком по той твари, на которой они стоят. Мир переворачивается — мы проваливаемся. В воде не холодно, она теплая, эта болотная вода, и здесь отчего-то очень ясно видно лес колышущихся маленьких щупалец, вращающихся темных глаз; а дальше, там, в центре — уходящую во все стороны тушу. На поверхности ее было видно мало.
Щупальца сверху приподымаются, бьют ещё раз, в надежде достать ши, но они в воде, плохо только, что темные глаза начинают присматриваться к нам. Тонкое щупальце завивается вокруг щиколотки Дея, другое такое же — вокруг его шеи, Бранна оплетают за волосы, присосками сдирая свежую корку… Хранитель мотает головой, Дей орудует кинжалом — и оба ши всплывают, расталкивая уже сомкнувшиеся, сцепившиеся черные тела.