Темные отражения
Шрифт:
Схватив Павла за руку, Мурдок поспешно последовал за ним.
За дверью находилась небольшая комната без окон, с низким сводчатым потолком. Совершенно неуместный здесь большой, в золоченой раме поясной портрет какого-то мужчины в полувоенном френче висел в самом неподходящем для этого месте – возле двери. В центре комнаты на столе стоял компьютерный терминал с подсоединенным к нему связкой разноцветных проводов большим пластиковым шлемом.
Глор включил компьютер и, запустив дискету в дисковод, выдал одну из самых неприятных, как он надеялся, из небогатого арсенала своих улыбок.
– Желаю
Мурдок весь сразу как-то обвис, будто ослабла струна, натянутая у него внутри, но при этом заметно повеселел. Подкатив кресло, он сел за клавиатуру.
– Начнем, пожалуй! – Он игриво подмигнул Павлу. – Все великолепно. Садитесь.
Мурдок быстро пробежал пальцами по клавишам. Павел, знавший компьютер только в общих чертах, в основном на уровне игр, был удивлен, с какой непринужденной ловкостью обращается с ним Мурдок. В сознании Павла лопнул еще один мыльный пузырь стереотипа, гласившего, что магия и компьютеры – вещи несовместимые.
– Узнаете? – взглянув на Павла, спросил Мурдок.
На экране высветилась надпись, которую Павел видел на обложке книги Глумза.
– Можно сразу заменить эти каракули на привычные нам буквы, поскольку название книги и автор прекрасно известны. Мурдок, постепенно заменяя геометрические фигурки на буквы, вывел в центре экрана: «Гельфульд Глумз. К истории зеркал и связанных с ними явлений симметрии сна».
– Как мы могли убедиться, непонятных значков в строчках было столько же, сколько и букв в соответствующих им словах, – пояснил он. – Если бы книга была написана элементарным кодом, когда каждой букве алфавита соответствует один, определенный знак шифра, наша задача была бы уже практически решена, – у нас в руках находились бы уже семнадцать букв, больше половины алфавита. Но все дело в том, что шифр, использованный в книге, построен на каком-то совершенно ином, пока еще непонятном мне принципе.
Нажимая пальцем клавишу, Мурдок перелистывал на экране страницы книги, пока не дошел до резюме.
– А вот и страничка, которую вам и нам, с вашей помощью, удалось прочесть, – сообщил он. – Но, к сожалению, даже изучив ее, мне не удалось найти ключ к прочтению всей книги. А вам?
Павел отрицательно покачал головой.
– В таком случае откроем любую страницу наугад.
Экран запестрил причудливыми, угловатыми фигурками-значками.
– Здесь нет, – пробормотал Мурдок и поднял текст до следующей страницы. – Здесь тоже… И здесь… А вот, нашел! Смотрите! – Он ткнул пальцем в экран. – Видите? Вы и сами, возможно, не обратили на это внимание, но кое-где в тексте вы смогли разобрать отдельные слова или обрывки слов, и это отпечаталось у вас в подсознании.
В том месте, где Мурдок прижимал палец к экрану, в бесконечную череду непонятных знаков вклинивались знакомые буквы.
– «Изменить за…», – прочитал Мурдок с пафосом, каким обычно сопровождают цитирование изречений древних мудрецов.
– Ну и что? – равнодушно спросил Павел.
– Как «что»? – удивился его безразличию Мурдок. – От этого мы и начнем, так сказать, танцевать…
– Плясать, – поправил Павел.
– Какая разница? – не понял сбитый с мысли Мурдок.
– Танцуют профессионалы, пляшут – любители, –
– В таком случае, вам придется плясать, – усмехнулся Мурдок. – Цепляясь за обрывки, мы будем восстанавливать сначала отдельные слова, словосочетания, затем перейдем к предложениям, фразам и с помощью Хранителей расшифруем таким образом всю книгу.
Мурдок взял со стола шлем и потянулся с ним к голове Павла.
– Это еще зачем? – испуганно шарахнулся в сторону Павел. – Новое промывание мозгов?
– Ну что вы! – брови Мурдока возмущенно взлетели к середине лба. – Это устройство избавит нас от необходимости набирать на клавиатуре слова и буквы, которые вы будете пробовать подставлять в текст. Уверяю вас, это не имеет ничего общего со сканированием памяти. Никакого насилия над психикой. Этот шлем просто улавливает и усиливает ваши нейроимпульсы.
Все еще с некоторой опаской Павел все же позволил надеть себе на голову шлем и закрепить на висках присоски с электродами.
– Теперь внимательно смотрите на экран. – Голос и лицо Мурдока стали серьезными, как никогда. – «Изменить за…». Попробуйте представить, не подобрать, а именно представить себе окончание этого словосочетания. «Изменить за…». Что изменить? Что можно изменить? Что нужно изменить? Может быть, изменить чем-то? Ищите ассоциации, дайте волю своей фантазии.
– Замок… Завод… – начал медленно повторять приходящие в голову слова Павел. Это было похоже на игру. – Зарок… Зачет… Закон… Зависимость…
Раздался мелодичный звуковой сигнал, и в тексте на экране возникло словосочетание «изменить зависимость».
– Великолепно! – Мурдок вскинул руки в стороны и вверх, как конферансье в цирке, объявляющий парад-алле. – Блестяще! Есть такое слово! Если так пойдет и дальше, мы разгрызем эту книгу, как орех!
Мурдок вскочил с кресла, оттолкнувшись ногой от пола вертанулся вокруг себя на пятке и при этом обвел всю комнату выставленным перед собой указательным пальцем. Сделав это, он снова сел, закинул ногу на ногу и сверху, на колено, положил трость.
Павел поразился происшедшей с ним в одно мгновение перемене. Теперь перед ним сидел не веселый, беззаботный болтун, гнущийся перед Глором, а сильный, уверенный человек, знающий себе цену. На лице Мурдока не было и тени свойственной ему идиотической ухмылочки. Одеревеневшая кожа, казалось, была просто неспособна сжиматься в складки. Веки, сблизившись, превратились в узкие смотровые щели, через которые уже невозможно было разглядеть даже цвет глаз.
От столь резкого перехода к новому, незнакомому образу Павлу сделалось немного не по себе. Он растерянно, прячась от ставшего пронзительным взгляда Мурдока, пробежал глазами по голым стенам и остановился на портрете у двери.
– Третья пуговица сверху, – произнес Мурдок.
– Что «третья пуговица»? – не понял Павел.
– Разглядывая портрет, обратите внимание на третью пуговицу сверху, – кончиком трости Мурдок указал на портрет. – Это замаскированный «глазок», через который Глор может наблюдать за нами. Но, если он посмотрит в него сейчас, то увидит, что мы, как два прилежных ученика, сидим, склонившись над компьютером. Так что можете пока снять свой колпак.
Павел снял шлем, про который совсем забыл, и поставил его на стол.