Темные воды
Шрифт:
– Простите, сэр, – сквозь зубы, с явным усилием, прорычал Малфой. – У меня не хватило мужества…
– Дамблдор просил о пощаде? – тихим голосом поинтересовался Тёмный Лорд. – Молил сохранить ему жизнь?
– Нет, мой лорд, – закашлялся Драко. – Нет.
Голос его звучал тускло, приглушенно и хрипло.
– Профессор Дамблдор принял смерть, как подабает мужчине – со спокойным достоинством. Может быть, он и был старым недоумком, но, во всяком случае, он был храбрым и сильным недоумком. Хотел бы я иметь хоть часть его мужества.
Волдеморт
– Драко всего лишь сказал правду, милорд, – вступился за крестинка Снейп.
Извлекая из безразмерной, вечно летящей за ним вдогонку мантии сосуд из прозрачного стекла, зельевар опустился на колено рядом с учеником. Приставив палочку к виску юноши, несколько томительно длинных секунд он удерживал её, пока палочка обрастала чем-то похожим на длинные белые нити или на сахарную вату из маггловского цирка.
Закончив процедуру, профессор с легким поклоном протянул сосуд Тёмному Лорду.
Тот в раздумье помедлил, а затем взмахнул рукой и тонкий стеклянный сосуд оказался в его пальцах.
– Можешь убрать это, – кивнул Волдеморт на Драко.
Снейп легко подхватил крестника на руки и исчез.
– Прикажи эльфам накрывать на стол, – обратился Волдеморт к Белле. – Будем праздновать победу, – усмехнулся он. – Да, ещё! В память о нашем Серебряном Лисе пусть обязательно подадут лимонные дольки. – Мазнув взглядом по Софии, он небрежно бросил ей. – Следуй за мной.
Как только дверь захлопнулась, дядюшка осведомился о крестраже, добытом в пещере.
Запустив руку в карман мантии, София с облегчением обнаружила, что золотой медальон на тонкой цепочке всё ещё там.
Волдеморт резко выдернул артефакт из её ладони и, прищурившись, рассматривал его какое-то время. Потом швырнул об стену.
– Почему он оказался у тебя?! Он должен был остаться у Поттера! – Под взглядом Темного Лорда Софии захотелось немедленно аппарировать. – Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!
София, всхлипнув, подняла глаза.
– Боишься? – насмешливо выдохнул демон. – Чего ты боишься? Боли? Или смерти? Знаешь, – продолжил Повелитель сладким, как мёд, голосом, – а я готов признать, что ошибался по поводу неправильности твоего выбора. Ты прекрасно впишешься в клан Малфоев! Такая же жалкая, никчемная, нечестная! Ты ведь охотно предала бы меня, появись у тебя такая возможность, да? Хуже того – будучи всем сердцем на стороне Ордена, ты и пальцем не шевельнула ради них!
Софии хотелось крикнуть, что никого она не предавала. Что, следуя за Дамблдором, фактически выполняла приказ Волдеморта! Она не желала Дамблдору победы – она никому из них здесь её не желала! Никого не предавала, потому что никогда не принимала ничьей стороны!
Перед глазами, как укор, как опровержение всем её доводам, встало спокойное, понимающее, всепрощающее лицо Дамблдора в тот момент, когда Снейп произнес смертельное
– Вот-вот, – ухмыльнулся Волдеморт. – Мою сторону не желаешь принимать из убеждений. Сторону Ордена Феникса не принимаешь из трусости. Воистину ты та, кому не следует доверять. Люциус в итоге окажется очень доволен. Вместо кары я, кажется, преподнес ему подарок? Но хочешь ты или нет, ты будешь служить мне! И только – мне! Ясно?!
София поспешно кивнула.
– Всё что угодно, только… только не заставляйте меня убивать, мой лорд.
– Вообще-то, если я того потребую, придется. Ты будешь подчиняться беспрекословно, София, во всем. Тебе не следует притворяться Асторией Гринграсс, перешедшей на Темную Сторону – тебе нужно её стать. Окончательно и безоговорочно. Я не терплю половинчатости. Помоги мне достичь власти, София, и я не забуду этого. Тем более, что мы с тобой в самом тесном кровном родстве.
***
Спустившись в общий зал, София обнаружила, что в нём слишком много мужчин. Чёрный цвет УпСов досаждал. Духота, царившая в зале, угнетала. Она сочла за лучшее прогуляться на свежем воздухе, никто не стал ей в этом препятствовать.
За порогом девушку встретило ясное, безоблачное небо. Из-за кустов, с небес, с веток – отовсюду неслась разноголосая, звонкая птичья трель. Покачивались папоротники, подрагивали лиственницы, шуршала под ногами не успевшая сгинуть за зиму прошлогодняя листва. Жизнь во всем её ярком многообразии била ключом. Мир продолжал жить по своим законам, что удивительным образом утешало и одновременно ранило. Здесь мало верилось в смерть вообще и в смерть Дамблдора в частности.
Скользя между деревьями, София размышляла о том, что иногда мы, люди, слишком высоко ценим себя. Нам-то кажется, что каждый из нас есть центр мироздания в то время как на самом деле мы просто бесчисленные незаметные песчинки, подхваченные вихрем, незначительные для всего, что нас окружает.
Не хотелось думать о смерти, но словно назойливая муха кружилась в голове мысль: «Дамблдора больше нет. Дамблдора больше нет. Дамблдора больше нет».
Ей-то, Софии Хвилёвой, какое до этого дело? Он, Дамблдор, ей не сват, не брат, не друг, не родственник. Она, София, не воин, не герой, не супер-пупер-мега ведьма. У неё не хватит духу противостоять Тёмному Лорду.
– Куда-то торопитесь, мисс Гринграсс?
София, споткнувшись, сбилась с шага.
В том, что она не заметила профессора Снейпа, не было ничего удивительного. Он стоял, прислонившись спиной к одной из старых елей, скрестив руки на груди. Его волосы уже успели намокнуть от росы, скопившейся на ветвях, то и дело срывающейся звонкой капелью. Видно, он простоял долго, потому что птицы, при появлении Софии резко вспорхнувшие с места, до этого хлопотливо свивали гнездо, не обращая никакого внимания на человека.