Темный король
Шрифт:
— Да, Тео. О боже, не останавливайся. — Ее ладонь обхватывает мое запястье, прижимая мою руку к себе, пока она принимает мои пальцы. Ее бедра начинают двигаться в такт моим толчкам.
— La cosa piu bella che abbia mai visto. — Мои зубы касаются ее уха. — Самое горячее, что я когда-либо видел.
— О боже. — Ее тело застывает, и ее крик разносится по комнате. Она выкрикивает мое имя. Это я делаю с ней. Я, бл*дь, единственный, кто когда-либо будет делать это с ней.
Как раз в тот момент, когда она отходит от оргазма, я ввожу в нее свой член. Один быстрый толчок, и я глубоко внутри нее.
— Sposami? — шепчу я, все еще находясь в
Холли поднимает ноги, обхватывая меня за талию.
— А? Что это значит?
— Sposami, perfavore? — Это почти как молитва, слетающая с моих губ. Мне нужно, чтобы она сказала «да». Я буду спрашивать каждый день, пока она не скажет. Мои предплечья лежат рядом с ее головой, удерживая мой вес над ней. Мы встречаемся взглядами. — Я сказал — выходи за меня замуж? Выходи за меня, пожалуйста?
Я вижу, как дрожат ее губы. Черт, я довел ее до слез. Ненавижу, когда она плачет, а она часто это делает. У моей девочки такая ранимая душа.
— Я не знаю, что сказать. Подожди. — Она поворачивается всем телом и тянется, чтобы достать свой телефон.
Какого черта? Я прошу ее выйти за меня замуж, а она ищет свой телефон? Кому, бл*дь, она собирается звонить?
Я смотрю, как она что-то набирает, потом оглядывается на меня, читая с экрана:
— Si, mille volte si. — Она коверкает произношение каждого слова. Но мне достаточно, чтобы понять, что она сказала. Что она ответила: Да. Тысячу раз «да».
Я никогда не чувствовал такого восторга, такого облегчения и удовлетворения.
— Я люблю тебя. Спасибо.
— Не стоит благодарности. В этой сделке я в полном выигрыше. Ты — горячий товар, Тео. Кажется, я где-то читала, что ты самый желанный холостяк Нью-Йорка.
— Не верь всему, что читаешь в таблоидах, они любят выдумывать всякую ерунду.
— О, так ты не самый желанный холостяк? А кто же? Я должна пойти поискать его.
Я поднимаю на нее брови.
— Только если ты хочешь найти свидетельство о его смерти. И я не просто убью любого мужчину, который прикоснется к тебе, Холли. Я уничтожу их нахрен и буду наслаждаться каждым мгновением медленной пытки. Я попрошу Дока сохранять им жизнь, чтобы я мог продолжать убивать их снова и снова. И снова.
— Это… очень наглядно. Я пошутила, Тео. Я никогда даже не посмотрю на другого мужчину. Я в деле.
— Мы оба в деле.
Она согласилась. Я все еще нахожусь на девятом небе, наблюдая за тем, как она ест пончик напротив меня.
— Ты можешь прекратить! Я начинаю комплексовать.
— Что прекратить? — Я улыбаюсь.
— Смотреть на меня вот так.
— Как?
— Как будто ты пытаешься заглянуть мне в душу.
— Мне не нужно заглядывать в твою душу. Я знаю твою душу, Холли, потому что она — вторая половина моей. — Она не признается, но ей нравится, когда я произношу свои, как она их называет, фразы в стиле Hallmark. Я просто говорю то, что у меня на уме. Каждая фраза — это правда.
— Итак, что у
Я пожимаю плечами.
— Скучное дерьмо, связанное с бизнесом, о котором тебе лучше не знать. — Даже если бы она и хотела знать, я не могу, черт возьми, ничего ей сказать. Я не хочу, чтобы она была замешана в каких-то незаконных операциях. Если не справлюсь, то я один. Она всегда сможет сказать, что ничего не знала. Я уверен, что федералы ждут, когда я облажаюсь. Прошел слух, что отец умер, и я занял его место. На этой неделе у двух из пяти семей появились новые боссы — это охренеть какие серьезные изменения.
Все на взводе — ждут либо войны, либо того, что кто-то из нас не справится. Последнее особенно касается меня. Я молод. Самый молодой Дон в истории семьи Валентино.
Мне все равно, что мне придется делать, сколько часов работать. Я докажу, что заслуживаю этой должности. Что она принадлежит мне не только потому, что она моя по праву. Я заработаю ее кровью, потом и своим гребаным мозгом.
— Ммм, ну, мне нужно подготовиться к занятиям на следующей неделе. Я так взволнована. Я никогда не учила третьеклассников, но с нетерпением жду перемен. Я имею в виду, вряд ли они будут сильно отличаться от пятиклассников, которых я привыкла учить, верно?
— Ты знаешь, что тебе не нужно работать. Я о тебе позабочусь. — Для меня не имеет значения, работает она или нет. Но гнев на лице Холли говорит о том, что для нее это определенно важно.
Глава двадцать вторая
Холли
— Возможно, я не так финансово обеспечена, как ты, Ти. Но поверь мне, со мной все в порядке. Я не нуждаюсь сейчас — и никогда не буду нуждаться — в том, чтобы ты заботился обо мне, как ты так красноречиво предложил, — повторяю я слова, сказанные ему, когда он оплачивал мой счет в тот первый раз. — Если ты ищешь жену, которая будет сидеть дома и выполнять все твои желания, то ищи другую. Потому что я не такая. Я люблю свою работу. Я получила степень магистра не для того, чтобы положить ее на полку. Так что можешь забрать свое предложение и засунуть его туда, где не светит солнце. — Я улыбаюсь, хотя моя кровь кипит при мысли о том, что он просто хочет посадить меня на цепь.
— Ладно, Dolcezza, расслабься. Я сказал это, чтобы ты знала, что можешь рассчитывать на меня. Я знаю, что тебе не нужно, чтобы я о тебе заботился. Я видел твой трастовый фонд, Холли. Просто, как правило, женщины в нашей семье не работают. Они воспитывают детей, а это само по себе работа на полный рабочий день.
— О, так теперь ты хочешь, чтобы я стала твоей племенной коровой? — Я складываю руки на груди. Ухмылка на лице Тео выводит меня из себя почти так же сильно, как и его дурацкие ожидания.
— Холли, ты неправильно воспринимаешь то, что я говорю. Если и когда у нас будут дети, я ожидаю, что ты будешь воспитывать их сама. Я могу нанять нянь, но ничто не сравнится с воспитанием в семье любящих родителей. Я предполагал, что ты захочешь остаться дома с нашими детьми.
— Ты предположил. Необоснованные предположения вызывают бесконечные трудности7, — повторяю я слова, которые обычно говорила нам моя мама. — Перестань смотреть на мою грудь и перестань так ухмыляться.