Тёмный лорд
Шрифт:
День выдался пасмурным. Небо тонуло в пелене низких снеговых туч. Налетавший время от времени ветер теребил жухлую траву. Том ожидал, что Розье скажет ему о вчерашнем, но она молчала, словно ее приятель стал другим человеком. Мимо домиков Хогсмида мелькали редкие группы старшеклассников.
— Знаешь, Том, я вчера говорила с Рэем, — вздохнула Друэлла.
— Он обручен с Нотт, — спокойно сказал Риддл, точно речь шла о банальном событии вроде начала снега или дождя.
— Я понимаю… — Зеленые глаза девушки казались влажными, хотя Том знал, что Розье не заплачет. — Но я бы бросила все и ушла с ним.
— Рэй не пойдет
— Конечно, не пойдет, — усмехнулась Друэлла. — Ты ведь тоже не решишься выкрасть Лив… Ты можешь сколько угодно ходить с Минни, но меня не проведешь, — предательски дрогнул ее голос, — вы с Лив созданы друг для друга. Почему вы такие трусы, мужчины?
— В чем же ты видишь трусость… — начал было Том, но осекся. Мимо «Сказочного королевства» шли под руку Роберт Оуэн с Мари Аркон. Форменная юбочка француженки развивалась на ветру, подчеркивая даже сквозь ткань тонкость ее длинных ног. Они весело болтали, и Том знал, что они пойдут так через год, три, десять. Также, как Лорд Волдеморт будет идти один и через год, и через три, и через десять. Таков закон мира, нарушить который не подвластно никому.
— Том, скорее! — прервала Друэлла его размышления.
Над лавкой «Зонко» стоял огненный столп. Дети выскакивая, начинали кататься по земле, пытаясь сбросить с себя огонь. С минуту Том, как завороженный, смотрел на живые факелы, затем вырвал палочку.
— Locus singularis! — белый луч растаял, отсекая их с Друэллой от жара начинавшегося пожара. Это заклинание, погружавшее в невидимость кусок пространства, позволяло перевести дух.
— Том, мы должны прорваться к… — залепетала Розье, но парень властно сжал ее руку.
— Не успеем, — вздохнул он. Возле горящих магазинов стоял визг и гам. По центральной дорожке спешили авроры, аппарируя один за другим. Том, наконец, заметил высоких людей в серых шинелях. Почти все они шли с непокрытыми головами, извергая из палочек потоки огня. Жар становился все нестерпимее. Указав Друэлле на замок, Том помчался к хогсмидскому пруду. Там, возле воды, можно будет придумать оборонительную позицию.
Никто и не заметил, как погибла Мари Аркон: ее тонкое тельце исчезло в огненной лаве. Следом рухнул Роберт Оуэн, пораженный зеленый лучом. Шестикурсник из Хаффлпаффа Генри Гэмптон упал, катаясь от трех или четырех «круциатусов». Тому повезло больше: возле пруда стоял один из высоких людей, который попытался пригвоздить его огненными каплями.
— Pyrio! — Лицо человека в сером напоминало гипсовую маску. Он шел медленно, словно боец, ощупывающий наугад путь к противнику. Том запустил в него проклятием ватных ног, но человек отбил его легким движением палочки.
— Pyrio Askendere! — повторил человек. Верхний ярус кустарника вспыхнул, закрывая путь отхода. Сердце бешено стучало, словно Том пробежал кросс или переплывал Черное озеро.
— Avada Kedavra! — Зеленый луч из палочки Тома выскользнул вперед. Высокий пригнулся, и дерево, принявшее удар на себя, треснуло пополам. Риддл едва успел задержать воздушным щитом летящее в него огненное облако.
Том понимал, что долго ему не продержаться. Высокий слал новые и новые искры огня, отсекая пути к отступлению. Неожиданно для самого себя, парень начал бормотать странные слова, и почувствовал сильную боль. Деревья стали расти, а затем и вовсе превратились
Возле горящих хижин Хогсмида уже лежал с десяток трупов людей в сером, но гораздо больше — в аврорской форме. Авроры пытались атаковать, и часто превращались в огненные факелы или обледеневшие статуи. Четверокурсники из Гриффиндора Джеймс Шпайтмент и Том Мальтраверс попытались задержать людей темного мага, но сами упали от двух «авад». Подоспевший профессор Лариджани уложил двух соперников, но чье-то коричневое свечение заставило и его замолчать навсегда. Наконец, возле чудом уцелевшей «Кабаньей головы» аппарировал белокурый стройный человек в черном плаще. Усмехнувшись, он легко уничтожил троих авроров, словно речь шла о детской шутке. Мгновение спустя, поодаль от объятого пламенем «Сладкого королевства», аппарировал Дамблдор. Не размышляя, он послал огненный луч в белокурого человека.
— Здравствуй, Геллерт, — улыбнулся он, словно они расстались только вчера.
— Альбус? — Гриндевальд легко отразил огненное марево. На его тонком холодном лице ярко сверкали голубые глаза — настолько голубые, что, казалось, отливали прозрачностью залитого солнцем воздуха.
— К твоим услугам, Геллерт, — изящно поклонился Дамблдор. Прозрачные лучи из его палочки отделили маленькую поляну на опушке леса в сияющий купол, преодолеть который вряд ли мог кто-то, кроме них двоих.
— Как это любезно, Альбус, — усмехнулся его враг. — Впрочем, ты прав. Мне нужен ты, а не твоя великая школа или твои глупые ученики.
Гриндевальд выкрикнул проклятие, и гигантский черный шар окутал Дамблдора. Вихрь завертелся, и профессор трансфигурации, успев что-то прошептать, исчез в клубах дыма. Волшебник в черной мантии холодно рассмеялся. Затем дым развеялся, и выражение лица темного мага сменило недоумение. Повсюду валялись разбросанные обуглившиеся головешки: остатки деревьев, что росли на поляне. В центре по-прежнему непоколебимо стоял Дамблдор, укутанный плотным щитом из паров серого дыма.
— Avrecio Mavarium! — взмахнул он палочкой. Паровое облако развеялось, а вслед за ним потухли искры в головешках.
Гриндевальд кивнул, словно признав успех противника. Из воздуха тотчас возникло множество дротиков, которые полетели на Дамблдора. Тот, едва заметно кивнув, сотворил серебристый щит. Дротики ударились об него и исчезли в неяркой вспышке.
Геллерт засмеялся и запустил в дамблдоровский щит шаровую молнию. Ее полет оказался настолько стремительным, что Дамблдор не успел отреагировать. Черный шар разорвался рядом с его защитой, развеяв ее в виде пара. Увлеченный этим ударом, темный волшебник, однако, не заметил, как его противник прошептал заклинание. Огромная сосна разлетелись на множество щепок, которые, засыпали Гриндевальда в виде пирамиды. Дамблдор направил на нее палочку, как вдруг раздался мощный взрыв и огромные глыбы полетели во все стороны. Гриндевальд, сбросив щепки, снова стоял перед противником в чистом черном плаще, словно его не коснулась ни одна деревяшка.