Темный прилив
Шрифт:
– На заклинателя влияет множество вещей: приливы и отливы, положение луны, близость китов. Это все знают.
Бекка неуверенно кивнула. Она постоянно беспокоилась о подругах.
Наверное, все ее чувства были ясно написаны на лице, потому что Астрид сказала:
– Бекка, они умные и сильные. Раз сумели добраться до реки Олт, доберутся и домой.
– Ты говоришь так, словно они тебе нравятся, – сказала Бекка с легкой укоризной в голосе. Она не понимала, почему Астрид покинула пещеру йеле, и все еще сердилась
– Они мне действительно нравятся, – ответила Астрид. – И ты мне нравишься.
– Так почему же ты не осталась с нами? – воскликнула Бекка.
– Потому что.
Бекка фыркнула.
– «Потому что»? Это глупая отговорка. Какова истинная причина?
– Потому что я не могла остаться, ясно? Потому что это сложно, – запальчиво ответила Астрид.
Бекка подняла руки.
– Ладно, хорошо. Можешь не говорить. Мне все равно.
Всего несколько минут назад ей казалось, что у нее сложилось об Астрид неверное мнение, а теперь она видела, что это не так. Эта русалочка все такая же несносная.
Повисло неловкое молчание. Бекка потянулась за вишней и вдруг увидела нечто, ползущее по морской дыне.
– Фу, это крабы. Учуяли еду, – сказала она.
В пещеру вторглась целая армия маленьких ползучих созданий. Часть набросилась на кальмаровую икру, другие пытались утащить водяное яблоко. Бекка замахала на воришек руками, но те не обратили на нее никакого внимания. Она смахнула одного краба с дыни, но в тот же миг дюжина его сородичей подползли к вишням.
– Да они тут повсюду! – воскликнула русалочка, собирая вишни. – Астрид, не поможешь мне их прогнать?
Светловолосая русалка потянулась к ножнам, вытащила меч и взмахнула им.
– Думаю, придется нарубить свежего крабьего мяса, нашинковать вместе с дыней, – громко сказала она.
Очевидно, существа понимали русалочий язык, потому что немедленно начали расползаться кто куда.
Удивительно, почему Астрид опять не прибегла к магии?
«Почему она не пропела заклинание коммовео?» – гадала Бекка, кладя вишни обратно на одеяло. Странности Астрид были выше ее понимания.
И вдруг Бекку осенило.
«Вот это да, – подумала она. – Это все объясняет! Нежелание Астрид использовать заклинания… ее интерес к моим магическим способностям… ее агрессивность… Все это части одной проблемы».
Бекка потянулась к своему чемодану и принялась копаться в нем, делая вид, будто что-то ищет. Кажется, она догадалась, что за причина кроется за странностями Астрид, но нужно подтвердить свои подозрения, прежде чем говорить о них вслух.
– Я только что вспомнила, у меня в чемодане есть… м-м-м… засахаренные мидии. Из них получится отличный десерт, правда? Ты не могла бы сотворить заклинание иллюмината? – попросила она словно бы между прочим. – То, которое я сотворила ранее, дало недостаточно света; тут у меня такой бардак,
– Иллюмината. Э-э-э… Ну, мне не стоит колдовать, – сказала Астрид. – У меня простуда, и голос стал хриплым. Заклинание не получится.
Никаких хрипов в голосе Астрид не слышалось, и Бекка не заметила, чтобы светловолосая русалочка хоть раз хлюпнула носом.
«Я права», – подумала она. Потом закрыла чемодан и осторожно сказала:
– Астрид…
Астрид быстро отвела взгляд, но Бекка успела заметить в ее глазах отчаяние и страх. Знакомые чувства: она сама часто их испытывала. Бекка взяла Астрид за руку.
– Что, Бекка? Ради всех богов, что? – вскинулась та, сжимая пальцы в кулак.
– У тебя ведь нет никакой простуды, да? – спросила Бекка.
Астрид не ответила, но глаза ее наполнились слезами.
Плохо. Очень плохо. Хуже и быть не может.
– О, Астрид, – проговорила Бекка, отчаянно жалея эту суровую, печальную, непонятую русалочку. – Ты не можешь петь.
13
Астрид быстро сморгнула слезы и попыталась восстановить самообладание.
– Разумеется, я могу петь, – сказала она.
Бекка покачала головой.
– Нет, не можешь. Потому-то ты и бросила нас: хотела сохранить это в секрете и боялась, что мы узнаем. Боялась, что мы отвернемся от тебя.
Астрид округлила глаза.
– Я тебя умоляю. Избавь меня от твоего доморощенного психоанализа, хорошо? – Она поднялась и принялась запихивать остатки еды в свой вещмешок.
– Что ты делаешь?
– Собираюсь. Мне пора двигаться дальше, я и так уже потратила кучу времени впустую.
Бекка постаралась не обращать внимания на обидное замечание.
– Значит, общаясь со мной, ты потратила время зря? Очень мило, Астрид. Так-то ты справляешься с трудностями? Отталкиваешь всех, с кем сближаешься, пугаешься и уплываешь?
Астрид фыркнула.
– Меня мало что может напугать, Бекка, и уж тем более не ты.
– И все же ты боишься правды.
Астрид закончила паковаться и завязала мешок.
– Классно пообщались, – сказала она, поворачиваясь, чтобы уплыть. – Удачно тебе попутешествовать.
Бекка предприняла последнюю попытку:
– Эй, Астрид! Я на тебя не нападаю, понимаешь? Я тебе друг, по крайней мере пытаюсь им быть.
Астрид остановилась. Плечи ее поникли; сейчас она походила на рыбу-иглобрюха, который неожиданно сдулся.
– Я понимаю, правда понимаю, – мягко сказала Бекка.
Астрид резко обернулась.
– Нет, не понимаешьь, – с жаром заявила она. – Как ты можешь понять? Ты же нормальная, Бекка. У тебя нормальная жизнь, ты не стала для родителей разочарованием. Ты ходишь в школу, и над тобой никто не потешается, не шушукается у тебя за спиной, не смотрит как на посмешище.