Тень люфтваффе над Поволжьем. Налеты немецкой авиации на советские промышленные центры. 1942-1943
Шрифт:
Ну а люфтваффе не дремали и в ночь на 16 июня нанесли очередной авиаудар по Саратову. Согласно записям в летной книжке Хельмута Абендфотха, Не-111Н 6N+EK из I./KG100 взлетел с аэродрома Сталино в 20.07 по берлинскому времени. Целью налета снова был обозначен нефтеперегонный завод. В 00.47 после 280 минут полета «Хейнкель» приземлился [169] .
После нескольких дней непрерывных налетов в Сталинском и Октябрьском районах вышли из строя водопровод, освещение и телефонная сеть. На следующий день городской комитет обороны вынужден был принять постановление «О выделении материалов для городских
169
Fligerbuch Helmut Abendvoth. S. 72–73.
Окрыленное очевидными успехами и пользуясь продолжающимся затишьем на фронте, командование люфтваффе решило не только продолжать налеты на стратегические объекты, но и расширить их географию.
В следующие дни усилия немецкой авиации сосредоточились на второстепенных целях. В ночь на 18 июня «Хейнкели» из все той же I./KG100 «Викинг» атаковали Камышин, разрушив местную нефтебазу и завод стеклотары. Попутно бомбардировщики сбросили в Волгу новые донные мины. В эту же ночь одиночный Не-111 совершил налет на город Сызрань, сбросив на нее десять фугасных и одну тяжелую зажигательную бомбу.
Часть самолетов отправилась на Каспийское море с задачей атаковать нефтеналивные суда на двенадцатифутовом рейде. Среди них был Не-111Н 6N+MK. Согласно записям в летной книжке фельдфебеля Хельмута Абендфотха, самолет вылетел из Сталино в 19.42 и, достигнув моря, поочередно сбросил на суда одну фугасную бомбу SC500 и четыре SC250. «Хейнкель» вернулся на базу 02.42, проведя в воздухе семь часов. При этом экипаж отчитался о потоплении по крайней мере одного судна [170] .
170
Fligerbuch Helmut Abendvoth. S. 72–73.
Таким образом, в ходе второй фазы воздушной операции против городов Поволжья, с 9 по 18 июня, бомбардировочная авиация люфтваффе окончательно вывела из строя Горьковский автозавод, разрушила Саратовский крекинг-завод имени Кирова и Ярославский шинный завод. Кроме того, были нанесены сильные повреждения нескольким средним предприятиям и крупным нефтебазам. Потери немцев составили восемь бомбардировщиков (все Не-111) и семь экипажей, из них по три были сбиты либо подбиты во время налетов на Горький и Ярославль и два – над Саратовом.
В то время как люфтваффе продолжали утюжить заводы Поволжья, советское начальство принимало срочные меры по их восстановлению. 16 июня Горьковский комитет обороны рассмотрел вопросы о мероприятиях по ликвидации последствий налета на минометный завод № 718 «Двигатель революции», а также по быстрейшему восстановлению автозавода. Генеральным подрядчиком был выбран трест «Стройгаз» № 2 во главе с товарищем Хвацким. Для восстановительных работ были выделены 200 человек из треста «Союзпроммеханизация», два батальона красноармейцев и принято решение о мобилизации 3000 человек из числа городского трудоспособного населения [171] .
171
На 10 мая 1943 г. в тресте «Стройгаз» № 2 числилось 2178 рабочих и 147 ИТР (всего 2706 человек).
Параллельно эти же вопросы обсуждались и в Москве на самом высшем уровне. 14 июня нарком иностранных дел и председатель правительства В.М. Молотов подписал приказ о передаче с московских баз Наркомату среднего машиностроения, специально для ГАЗа, 500 штук отремонтированных электромоторов мощностью 4—10 кВт. 16 июня ГКО обязал наркома путей сообщения Л.М. Кагановича производить перевозку всех грузов, идущих в адрес Горьковского автозавода и треста «Стройгаз» № 2, военными транспортами, в течение июня – июля и августа 1943 года беспрепятственно принимать багаж в адрес ГАЗа. Наркомат речфлота во главе с Шагновым должен был также беспрепятственно принимать и обеспечивать срочную перевозку всех грузов и багажа, предназначенных для восстановления автозавода в Горьком. Начальник ГУ Гражданского воздушного флота Астахов получил приказ принять в июне – июле к доставке транспортными самолетами 150 тонн наиболее необходимых грузов для ГАЗа.
Кроме того, ГКО принял постановление о размещении в Горьком полка, а в Дзержинске и Балахне – батальонов войск МПВО НКВД. Эти формирования предполагалось использовать для изъятия и обезвреживания неразорвавшихся авиабомб, снарядов и мин, проведения аварийно-восстановительных работ на важных узлах городского коммунального хозяйства (мостах, электростанциях, водопроводе, линиях связи). Войска МПВО должны были находиться на казарменном положении. Личный состав общей численностью 2000 человек считался мобилизованными в Красную армию и подчинялся городскому штабу МПВО. Согласно постановлению госкомитета, аварийно-восстановительные отряды МПВО «комплектуются из смелых, физически крепких людей, способных выполнять сложную работу в условиях воздушного нападения противника и проходят специальную подготовку по программам, разработанным ГУ МПВО НКВД СССР».
17 июня прошло заседание бюро Горьковского обкома ВКП(б). Основным вопросом снова были налеты германской авиации. Первый секретарь М.И. Родионов, в частности, отметил успехи, достигнутые формированиями МПВО при отражении последнего удара люфтваффе: «Как показала борьба с пожарами на станкозаводе и Д. Революции, там все дело спасли искусственные водоемы, которые были сделаны за день до бомбежки. Там водоводы, как и на ГАЗе, сразу вышли из строя, и, если бы не искусственные водоемы, заводы сгорели бы».
Одновременно рассматривался вопрос о боеготовности частей ПВО. По этому поводу Родионов сказал: «Недавно мы с тов. Громадиным и Герасимовым были в Правдинске. Там второй полк. Со связью там плохо: стоят два дежурных самолета в боеготовности, но, чтобы им подняться в воздух, должен прибежать вестовой и сказать им об этом. Нет проводов. Летчиков плохо кормят, мало практики, мало учений. Мы посмотрели, они так садятся, с такими «козлами», что как только машины терпят, причем даже днем».
Аналогичные вопросы рассматривались и в других городах Поволжья. В частности, Саратовский городской комитет обороны 19 июня принял постановление № 182 «О борьбе с пожарами, возникающими от зажигательных авиабомб противника».
Массированное применение немцами тяжелых зажигательных бомб стало, в силу известного головотяпства, для советского командования и руководителей предприятий неожиданностью. Начальник Главного управления МПВО НКВД генерал-лейтенант Осокин в своем приказе № 32/7692 писал: