Тень наркома
Шрифт:
Знакомого звали Жан-Люк. Служил он инженером на электронном предприятии. Каждый год я приезжал в Монреаль для встреч ним. Официально я летал на кинофестиваль в составе советской делегации, где значился специалистом по электронному обеспечению мультфильмов, в чем совершенно не разбирался. Фирма Жан-Люка ко всему прочему консультировала производство мультфильмов, и мои встречи с ним объяснялись вовсе не обменом опытом с целью улучшить и без того отличное качество мультфильмов,
— Ты куда делся? Тебя не было уже на двух фестивалях, — разорвал трубку голосище Жан-Люка.
— Сам знаешь, какие дела у нас в стране.
— Где ты разместился?
— В «Виктории».
— Значит, не обеднел.
— Нет. И я не один. Я с женой.
— Наконец-то! Чем могу помочь? Или просто встретимся, поболтаем?
— Встретимся, поболтаем — это обязательно. А вот если поможешь, буду благодарен. У вас в Монреале в одной из тюрем сидит мой хороший знакомый. Точнее, не сидит, а ждет суда. Как мне связаться с его адвокатом?
— Имя?
— Кузякин. Марат.
— Понял. Как узнаю, позвоню. А сегодня вечером идите на концерт Реда Стюарта. Ты мне как-то говорил, что любишь его.
Я этого не говорил. Но отказываться было нельзя. Я изобразил радость:
— Он в Монреале!
42. Адвокат
Жан-Люк позвонил утром:
— Записывай телефон. Адвокат метр Пьер Вайанкур, улица де ля Барр в Лонгёе. Знаешь, где это?
Я знал. В Монреале есть районы, где лучше по-английски не говорить. Лонгёй именно такой. Англоязычные канадцы зовут его «лингвистический гулаг» и без особой нужды предпочитают туда не ездить.
Я набрал номер. Скучный женский голос ответил:
— Адвокатская контора метра Вайанкура.
— Я бы хотел поговорить с мэтром.
— По какому вопросу?
— В отношении дела месье Кузякина.
Через полминуты поднял трубку мэтр.
— Я бразильский предприниматель Эуженио Сокраменту. Я хотел бы побеседовать с вами о господине Кузякине. Я его друг.
— Сегодня после обеда вам удобно?
Мне было удобно.
Мы вышли из вагона метро, двинулись по бесконечным подземным переходам и, так и не выйдя на улицу, оказались перед конторой метра Вайанкура.
Нас усадили в холле с кожаной мебелью. Квебек — не Бразилия, кофе не предложили.
В холл влетел мэтр, мужиковатый толстячок в больших очках.
— Что вас интересует?
Меня интересовало, какие обвинения выдвинуты против месье Кузякина.
— Создание фирмы, деятельность которой не отвечает характеристикам, данным при запросе на ее создание.
Я удивился:
— Мне сказали, что у него проблемы с наркотиками.
— Что вы! Что вы! — замахал руками мэтр. —
Я объяснил ему, что хотел бы встретиться с месье Кузякиным, а если это невозможно, передать ему несколько вопросов.
— Вчера суд решил выпустить месье Кузякина под залог. Сегодня вечером он будет выпущен под подписку о невыезде, и завтра вы сможете с ним встретиться.
Мэтр начал расспрашивать меня о моей фирме. Я охотно отвечал.
— Могли бы вы засвидетельствовать деловую порядочность месье Кузякина? — спросил он.
— О да, конечно. Мы долго работали с ним вместе.
— Подождите минутку.
Через пять минут он принес типовой бланк, где было написано, что я знаю господина Кузякина по деловым контактам, готов поручиться за его порядочность и честность. Я охотно расписался.
— Могли бы вы подтвердить ваши слова участием в залоге? Оно может быть символическим. Важны не деньги, а именно участие.
Я вспомнил, как Кузякин дал мне пачку сотенных бумаг.
— Конечно. Я внесу пятьсот долларов.
— Прямо сейчас? — удивился мэтр и посмотрел на Мальвину. Но Марина Витальевна оставалась непроницаемой, как сфинкс.
— Прямо сейчас. На чье имя?
— На мое.
Я вынул чековую книжку и выписал чек на имя мэтра Вайанкура.
— В какое время я смогу увидеть месье Кузякина завтра?
— Мы сняли для него квартиру в этом доме. Номер семьсот пять. Я бы порекомендовал вам прийти после обеда.
— Я хотел бы видеть месье Кузякина, — заявил я на следующий день по интерфону.
— Женька, Женька! Заходи.
И через полминуты нам открыл дверь улыбающийся похудевший Кузякин.
43. Кузякин
— Женька! Как я рад тебя видеть! Не изменился. И всегда с хорошенькими женщинами.
— Осторожней, Марат. Это моя жена Марина.
— Поздравления, мадам. Признаюсь, видел Женьку с красивыми женщинами и удивлялся, почему ничего серьезного. А теперь понял: он искал самую лучшую и нашел.
Он кинулся на кухню и вернулся с бутылкой «Veuve Clicquot Ponsardin».
Ловко открыл бутылку:
— За тебя, Женька. За вас, Марина.
Мы выпили.
— Молодец, Женька. Марина, вы нашли самого лучшего человека в мире, а я в людях разбираюсь.
Он внимательно посмотрел на Мальвину:
— У меня такое впечатление, что я где-то вас видел. Это нормально. Когда смотришь на красивую женщину, всегда кажется, что где-то ее видел.
Я налил бокалы:
— Марат, за тебя. За то, чтобы ты выкрутился из этой истории.
— За это стоит выпить. История поганая.
Мы снова выпили.
— Спасибо тебе за залог. Но не бойся, я не убегу.