Тень Уробороса. Эпоха лицедеев
Шрифт:
День прошел относительно тихо. Почему-то зимой всегда спокойнее, даже здесь. Хотя назвать этот сезон зимой было сложно: просто становилось не так жарко, и еще противный ветер со стороны моря. Мне, выросшей и довольно долго прожившей в Буэнос-Айресе, было не привыкать к такому климату. Гораздо сильнее угнетала обстановка. Ты должен быть готов к проверке документов, тебя могут остановить и обыскать, если ты женщина, но не в парандже. И я до сих пор не переставала удивляться двуличности местных. Казалось, для них по нашим, цивилизованным, меркам не существует ничего святого. Сегодня ты спасаешь его от гибели,
Мы покидали клинику задолго до начала комендантского часа — чтобы успеть добраться домой. Обычно я дожидалась Кларенса, он сменял меня, мы успевали перекинуться несколькими фразами. Сегодня он запаздывал.
Я позвонила домой. К трубке никто не подошел. Мобильный телефон он тоже не взял. Я посмотрела на часы. Увы, если сейчас не убегу, то придется ночевать в больнице. Эта перспектива не радовала. Пусть лучше мы с ним разминемся, ничего страшного.
Мне было дурно, хотелось лечь дома на своей кровати, свернуться в клубок и выспаться. Вот что бывает, когда подводят контрацептивы. Уж не знаю, как это получилось, но защита не сработала — впервые в моей жизни. Если еще учесть то, как редко бывала у нас с супругом близость, «залет» казался настоящей подлостью судьбы. Гадкой издевкой, ухмылкой природы…
Оставлять это трижды никому не нужное существо не захотели ни я, ни Кларенс. Ханжески рассуждать о ценности жизни легко, но еще более гнусно приводить ее, эту жизнь, в такой мир, против своей воли. К счастью, узнать о беременности мне удалось вовремя. Моя подруга Джоан, гинеколог, пересыпая процедуру байками (на них она была мастерица, чем и отвлекла от тяжких раздумий), быстро избавила меня от проблемы посредством обычной инъекции. Но организм мой еще долго оправлялся от потрясения. Даже веселая историйка Джоан о том, как она отделывалась от назойливого ухажера, сказав ему, будто бы на самом деле является парнем-транссексуалом, не смогла до конца отогнать мою дурноту. Но когда она изображала эту сцену в лицах, я все же не могла удержаться от смеха.
Ч-черт, как все это гадко! Мне хотелось выть. Кого винить в беспросветности? Себя — за то, что не смогла организовать свою жизнь? А кто смог? Покажите мне этот уникум!
Я смотрела в зеркало. Небольшое, с трещинкой в углу, зеркало в ординаторской. Мне тридцать пять. Я выгляжу много моложе, но это ни о чем не говорит. Лучшее время — позади. А я так ничего и не решила для себя.
Вспомнился тот парень, Кристиан Харрис. Сейчас я завидовала ему, этой его почти звериной жажде жизни. Мы с ним немало общались, пока он выздоравливал в нашем госпитале. Харрис был так несовременен, так не походил на военного! В этом молодом человеке бурлил поистине творческий дух, и мне было жаль, что он столь бездарно расходует силы, идя по милитаристской стезе. В тупик…
Кристиан больше ничего не рассказывал о своей семье. Будто и не было той лихорадочной ночи. Наверное, тогдашние откровения, как я и подумала, являлись плодом бреда — верней, смесью наркотических галлюцинаций и реальных фактов.
Когда он уезжал в свой Хьюстон, я чувствовала, будто от моего сердца отрывают маленький кусочек. Это было очень больно. Самое странное, что между нами не появилось и намека на влюбленность. Мы стали друг для друга просто друзьями. Так, будто знакомы всю жизнь. Это очень необычное состояние…
…Снап встретил меня у двери, как всегда. Но вел он себя подозрительно: как-то нехорошо лаял, с подвыванием, с тревогой. Поджимал обрубленные уши и совсем не двигал коротким хвостиком, которым обычно так забавно крутил, когда видел меня или мужа.
Едва я ступила на первую ступеньку ведущей наверх лестницы, зазвонил телефон. Снап разразился бешеным лаем. Я махнула рукой, и он не мог не подчиниться и не замолчать.
— Да, я слушаю!..
— Доктор Бергер? — проговорил голос мужчины с сильным местным акцентом.
Я узнала коллегу, доктора Джафара.
— Слушаю вас, Джафар…
— Мэм, к нам в тяжелом состоянии сейчас привезли Кларенса. Он оказался… во время перестрелки на одной из улиц. Шальная пуля…
Меня затрясло. Трубка едва не выскочила из моей взмокшей ладони. Снап заскулил и виновато спрятался под стол, потому что всегда получал нагоняй за несдержанное поведение.
— Я сейчас приеду.
— Мэм! Доктор! Кейт! — он перебрал все возможные обращения. — Через десять минут комендантский час… Вам лучше оставаться дома. Мы будем оповещать вас обо всех…
— Я выезжаю.
Кларенс, потерпи! Дождись моего приезда! Я вытяну тебя…
Как же Снаппи рвался за мной! Он едва не разорвал на мне юбку, не давая уйти без него, он выл и бесновался, впервые в жизни не реагируя на команды. Но я не могла взять его с собой по многим причинам, и потому пришлось мне обмануть мою умницу:
— Ну, хорошо, — сказала я. — Неси намордник и поводок, Снаппи…
Вне себя от радости пес бросился в комнату, а я выскочила за дверь.
Улицы были пусты. Мою машину остановил патруль. Все закончилось тем, что я оказалась за решеткой как нарушитель комендантского часа. Я была вне себя от гнева и отчаяния. У меня отобрали все — от документов до мобильного телефона. Даже предупредить своих коллег о том, что произошло, возможности мне в участке не дали.
Бог ты мой, что будет с Кларенсом?..
Начальство появилось лишь под утро, и я стала требовать, чтобы мне разрешили позвонить. Позвонить мне разрешили, но разбираться не торопились. Будучи в полном изнеможении, я набрала номер своей клиники. Мне сказали, что мой муж умер в час ночи. Мне не удалось заплакать. Я опустила руки.
Так прошел еще один день и еще одна ночь. К чему я только ни прибегала — к угрозам, просьбам, уговорам. Глас вопиющего в пустыне — вот чем это было.
Утром третьего дня поднялась суета. Судя по всему, тут ждали какой-то инспекции. Только бы она появилась здесь! Только бы появилась!
И в кои-то веки судьба показала мне лицо вместо привычного тыла: дежурные рядовые открыли двери в наш короткий коридор, а мы, заключенные, прижавшись к решеткам, зашумели. Меня оттеснили было к стене, но я прорвалась вперед, чтобы из последних сил закричать:
— Офицеры! Я врач, хирург! Меня задержали из-за комендантского часа! Мне даже не дали договорить по телефону, и в больнице не знают, где я! Рассмотрите мое дело, прошу вас! У меня позавчера убили мужа! Помогите нам, здесь много арестованных ни за что!