Тени в раю
Шрифт:
Обхватив рукоятку обеими ладонями, я пытался совместить прицел и мушку с подпрыгивающей фигурой, но мне мешали частые деревья и кусты. Пришлось оставить на время эту затею и превратиться в спринтера – прижав руки с оружием к правому плечу, я не бежал, а летел, едва касаясь земли.
Наконец-то лысый подставился: он, вместо того чтобы бежать, как и прежде, между деревьями, выскочил на открытую полянку, устремляясь к въездным воротам.
Мне оставалось только припасть на одно колено и произвести три сдвоенных выстрела. Грохочущая серия
А к месту происшествия уже бежали возбужденные охранники…
И тут я вспомнил про оставленного в домике мента. Склонившись над трупом, я забрал стволы и, резко развернувшись, побежал обратно, чтобы не дать ускользнуть покалеченному оперу.
Когда мои ноги достигли горемычной хибары, Прелясковского простыл и след. Он сбежал, прихватив с собой кораблевскую «Тойоту» и его же деньги, оставив мне лишь сладковатый запах выхлопных газов.
В любой другой момент я бы удивился такой редкой оперативности, но сейчас было не до рассусоливаний – нужно было поскорее убираться отсюда, пока не налетели архаровцы из местной уголовки.
Ведь Артур до сих пор оставался капитаном милиции, и то, что он замешан в этой истории, знал только я один.
Но чего стоит мое слово против слова мента? Ничего!
Торопливо достав из холодильника пакет со взрывчаткой и сбросив туда оружие, я подошел к платяному шкафу и вынул небольшую плоскую коробочку, приобретенную по случаю в магазине театральных принадлежностей. Это был очень хороший грим, который мог мне пригодиться. Заодно пришлось вычистить и тайник с личными сбережениями. Другого выбора у меня просто не было.
На дороге я поймал попутку и попросил водилу отвезти меня в какую-нибудь гостиницу или в дом отдыха. Спустя несколько томительных минут я оказался перед воротами санатория имени Кирова.
Все утряслось на удивление быстро. Сто гривен за ночь – это, конечно, дороговато, но чего не сделаешь, чтобы «залечь на дно»?
Номерок оказался так себе, но мне не нужны были царские палаты, как в Ливадийском дворце. Я удовлетворенно растянулся на жесткой кровати, закинув ноги на невысокую спинку.
Нужно было решить, как действовать дальше. Всего-то и продержаться, что до завтрашнего дня. Когда Ремизов с ребятами приедут, можно будет смело вылезать из этой берлоги, а пока неплохо бы отлежаться на дне. Но существует реальная вероятность того, что Прелясковский успеет за это время скрыться с деньгами… В какой-то момент мне захотелось махнуть на все рукой и забыть о пропаже, как благоразумно поступил Кораблев. В конце концов, это не мои деньги, и чего бы я переживал. Однако ощущение того, что об меня вытерли ноги, как о половую тряпку, больно ранило душу.
Приняв решение, я осторожно покинул номер и постучал в соседнюю дверь –
Нельзя сказать, чтобы я испытывал на этот счет какие-то угрызения совести, но легкое ощущение неловкости все же присутствовало.
Номер оказался точной копией того, что так удачно заполучил я сам: маленькая прихожая вела в тесную комнатенку, а слева находился совмещенный санузел, отделенный от коридорчика дверцей.
На неприбранной кровати были разбросаны женские вещи.
Но едва я приложил к своим плечам ситцевый наряд, как позади послышался глухой щелчок открываемой задвижки ванной комнаты – передо мной предстала абсолютно голая симпатичная особа.
Бархатная кожа еще поблескивала влажными капельками после принятого душа, а коричневые соски упругой груди уставились на меня. Лицо женщины было скрыто огромным махровым полотенцем, которым она на ходу растирала невидимые пока черты.
Дальнейшее невозможно описать словами: женщина небрежным жестом откинула от себя полотенце и тут заметила меня – дикий вой, как острая бритва, полоснул по моим ушам, и хозяйка комнаты, не осознавая до конца собственных действий, запрыгнула мне на шею, вцепившись сильными пальцами в мои короткие волосы.
На этот раз заорал я – наши голоса слились в жуткую какофонию, заполняя собой все Черноморское побережье.
Наконец обнаженная незнакомка перестала кричать и пробурчала мне в самое ухо:
– А ты чего вопишь?
Признаться по правде, меня несколько обескуражил столь неожиданный вопрос, и я уставился в ее пышные груди, которые почти касались моего широко раскрытого рта.
– Страшно, – честно отозвался я.
– Ты кто, вор? – спросила женщина, не торопясь, однако, с меня слезать.
– Да… то есть нет, то есть… вообще-то временно вор, но на самом деле я ветеран.
– Ветеран чего? – переспросила случайная собеседница.
Пока я подбирал нужные фразы и выражения, ее рука скользнула к металлической молнии моих брюк и настойчиво вцепилась в зашевелившийся член.
– Что-то не похож ты на ветерана, – недоверчиво заметила она, ощущая, как под пальцами что-то растет, ширится и крепнет.
Мне почему-то стало очень неловко, и я засмущался, чувствуя, как обильная краска заливает мои бледные щеки.
Пока я так стоял – в полнейшей растерянности и прямо-таки мальчишеской робости, – она успела стянуть с меня штаны, при этом сказав:
– Уравняем наши шансы – моя нагота против твоей…
..Нет ничего более сладострастного, чем неожиданный секс. Лишь спустя минут сорок я смог перевести дух и, развалившись на скрипучей кровати, затянуться душистой сигаретой.
– Дай и мне, – попросила девушка, примостившись рядышком.
Я послушно прикурил очередную сигарету и протянул ей.