Тени в янтаре
Шрифт:
— Подожди немного, — попросил Сонар.
— Я… — хотела бы сказать многое, но его глаза предостерегали, успокаивали, не отпускали, — буду здесь.
Улыбнулась. Он тоже едва заметно посветлел, уголки его губ приподнялись. Еще недолго мы смотрели друг на друга, а затем он услышал шаги, кивнул мне, и… ушел. Я заметила, как он хромает. Значит, он преодолел свою гордость и пришел повидать меня. Успокоить. Только вот… что он собирается делать? Надеюсь, ничего такого, чтобы оказаться в клетке с нами? Вдвоем-то тесно…
В общем, Сонар ушел, я потеряла всякий смысл
После такого уже как-то не очень хотелось спрашивать про отдельную камеру, совсем уж наглость. Так-то они ничего не нарушили, если посмотреть. Но они знали. Что мы сделали больше, чем могли. Если по какой-то причине двуликий желал смерти Императору, а мы его уберегли, значит, мы справились с задачей, с которой не справился бы никто. Особенно стражники.
Думаю, то, что они теперь охраняют пустую тюрьму, тоже часть… наказания. Раньше они охраняли Императора, а теперь…
В общем, нас кормили дважды в день, отводили на водные процедуры через день, и да, пришлось смириться с тем, что так прошли четыре дня. Мы с Вольмонтом друзьями не стали, каждый сходил с ума по-своему. Никто не приходил, но позднее я узнала, что к нам просто никого не пускали. Что неудивительно. Наверное. Но, в общем-то, всё.
Только на пятый день ничегонеделанья, мы с Вольмонтом всё-таки объединились. Немного потренировались, выплескивая раздражение и скуку друг на друга. Потом побегали триметровку: из одного конца камеры в другой. Правда, только один раз. Вольмонт не рассчитал и врезался коленкой в скамью. Так что опасные развлечения мы больше не выбирали.
— Абрикос, — играли мы в слова.
— Слива, — бросил он.
— Апельсин, — теперь я.
— Нектарин.
— Н… — уже всё переназвали, — н… ничего.
— Я выиграл, — озвучил так, будто проиграл Вольмонт, вздохнул и откинул голову на стену.
Я поступила так же, уставившись на решетку и коридор за ней. Такой заманчивый… и такой далекий. Эх…
Задремала, потому что очнулась от того, что Вольмонт шлепнул меня по коленке. Я перепугалась, что он от скуки решил меня всё-таки прибить, но поняла, что он подскочил к решетке. Сама встала. Стражники пришли. Но не в обычное время. Открыли клетку.
— Что? — Вольмонт аж голос потерял.
— Императорское помилование, — озвучил стражник.
— Что? — Он потерял голос еще больше. Не поверил. Глянул на меня — я сама удивилась. — Можно… вернуться?
— Да.
Это всё еще было похоже на сон, но… ведь это здорово! Так ведь? Наверное. Как? Сонар? Почему он не пришел? Ой, надеюсь, он в порядке…
— Эй, заноза, — обратился ко мне Вольмонт, — ты прости меня за…
Он указал на мою шею. Не ожидала. Но… он всё же мирился, а мне продолжать во Дворце работать.
— Будешь должен, — кинула я.
Вольмонт решительно кивнул, испытал облегчение от того, что я его не простила. Видимо, чувствовал свою вину, приятно. Что же…
Он вышел из камеры осторожно, будто за поворотом его поджидали, собирались тюкнуть или что-то в этом роде. Но нет. Стражники его не остановили.
Я сделала всего один шаг, когда дверь перед моим носом закрылась. Стражники смотрели на меня виновато.
— Это касалось только его, — сообщили они.
— Что? — Кровь отлила от моего лица. — Только?..
Тут я запнулась и осознала очевидное. Ну, конечно. С чего бы меня миловать? Это же я грубила, полезла не в своё дело. Ну, прекрасно. Тем не менее, несмотря на то, что мне стало стыдно за собственную глупую надежду, я всё же наскребла остатки гордости и взглянула на Вольмонта.
— Видишь, я тебе говорила, что это не навсегда, — хмыкнула сухо.
Он смотрел на меня неопределенно. Радовался свободе, на его лице облегчение от того, что не на моём месте. Но в то же время чуточку колебался.
— Я… попытаюсь… — начал выдавливать из себя слова.
— Не лги мне, — отрезала я.
— Хорошо, — он вздохнул от облегчения. — Надеюсь, ты выберешься отсюда.
Я ничего не ответила, а Вольмонт ушел. Что же, теперь вся клетка моя! Ура.
Глава 16
«Императорское помилование можно заслужить
лишь единожды. Император сам принимает подобное
решение. Но, как правило, нужно сильно выслужиться,
чтобы его заслужить. Однако, удостоившись подобной
чести, нужно помнить: ошибешься еще хоть раз и
избежать сурового наказания за проступок уже не
получится».
Из дворцовых правил.
Хм, занятненько. Но вот я совсем не расстроилась. Мерила свою клетку акробатическими кульбитами и растяжкой. Как хорошо-то без Вольмонта! А вот в жизни всегда так: всё познается в сравнении. Попади я сюда одна и страдала бы. А так — посидела с этим нервным истериком и уже рада неимоверно, что сижу теперь здесь одна.
Да, всё равно скучно, но можно вообще вести себя как угодно. Хоть на голову встать! А это идея! К тому же это не было моей сильной стороной, так что я решила: а чего бы не попытаться? Встала ближе к стенке, давай ноги на нее закидывать, держаться, главное шею не свернуть. Так-так-так, уже что-то получается…
В общем, развлекалась, как могла. Получалось неплохо. Если еще немножко посижу…
— Айрис? — Когда я всё-таки встала более или менее ровно, окликнул кто-то из-за решетки. Замерла и присмотрелась: да бесполезно, всё равно не узнаю. Поменяла положение (ноги внизу, голова наверху), выпрямилась.