Тени волчьего огня
Шрифт:
ВСЁ ОБУЧЕНИЕ ВЫНУЖДЕННО, НО ЛИШЬ ИЗ-ЗА СТРАХА ЧЕЛОВЕКА ПЕРЕД ВНУТРЕННИМ ПРЕОБРАЗОВАНИЕМ. КОГДА СОПРОТИВЛЕНИЕ ИЗМЕНЕНИЯМ ПРЕОДОЛЕНО, БОЛЬШЕ НЕТ НУЖДЫ В ПРИНУЖДЕНИИ. ПРИНУЖДЕНИЕ НЕОБХОДИМО ТОЛЬКО ПО ПРИЧИНЕ СОПРОТИВЛЕНИЯ. ПОЭТОМУ ВОИН НЕ СОПРОТИВЛЯЕТСЯ СМЕРТИ, А УЧИТСЯ ТАНЦЕВАТЬ С НЕЮ.
Лучший способ совладать с вызовом мнимого принуждения - задать себе пару вопросов: «Кто меня принуждает? Если я всем сердцем и каждой частицей своего существа хочу стать воином, то как можно принуждать меня делать то, что мне и так следует делать, чтобы стать им?» Но именно в этом и заключается проблема. Не желая отпустить собственную картину мира и удерживая избирательное восприятие того, что значит быть воином, ученик, вопреки всему, упрямо цепляется за собственную веру в возможность каким-то образом стать воином на своих условиях и в рамках своей картины мира. В результате он
В первую очередь именно по этой причине Толтеки всегда утверждали, что Путь Воина не будет служить исполненному смысла замыслу до тех пор, пока для ученика вопрос, станет ли он воином, не будет вопросом выживания. И пока это не произойдёт, мы всегда возвращаемся к старым вопросам, ставшим для нас камнем преткновения. Если тебе нравится твоя картина мира, то почему ты стремишься избавиться от неё? Если тебе нравится жизнь такой, какая она есть, то почему ты желаешь изменить её? И если ты нравишься самому себе таким, какой ты есть, то почему ты выбираешь измениться? Однако если ты на собственном опыте знаешь, что в твоей жизни нет ничего, ради чего стоило бы жить, тогда и только тогда ты будешь стремиться отдать Всё, что имеешь, ради Ничего. Тогда тебе будет предложен просвет к свободе. И только тогда тебе начнёт становиться ясным, что ты - не тональ, а духовное существо, использующее сформированную сторону жизни для развития своего осознания той жизни, частицей которой ты являешься.
ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ТЫ НЕ ГОТОВ ОБНЯТЬ СМЕРТЬ ПОЛНОСТЬЮ, ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ИЗМЕНИТЬСЯ. ТВОЁ СТАРОЕ «Я» ДОЛЖНО УМЕРЕТЬ, ЧТОБЫ ДАТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОЯВИТЬСЯ ВОИНУ В ТЕБЕ. СОПРОТИВЛЯЯСЬ СМЕРТИ, ТЫ БУДЕШЬ УМИРАТЬ МЕДЛЕННО И ПЕЧАЛЬНО. ЛИШЬ ДОБРОВОЛЬНО ОБНЯВ СМЕРТЬ, МОЖНО НАЙТИ В СЕБЕ СМЕЛОСТЬ, НЕОБХОДИМУЮ ДЛЯ БИТВЫ ЗА СВОБОДУ.
Свобода! Насколько убого люди понимают её суть. Но в то же время для человека, который, можно сказать, дошёл до грани, концепция свободы кристально ясна. Нет больше нужды в объяснениях. Нечего больше понимать. Не о чем больше размышлять. Когда сталкиваешься лицом к лицу с трезвым осознанием того, что не осталось ничего, ради чего стоило бы жить, свобода может означать лишь одно: свободу от Всего, составляющего твою нынешнюю жизнь. В это мгновение для человека уже нет нужды в том, чтобы раздумывать или взвешивать варианты или даже размышлять о том, что он может потерять, вступив на путь без возврата, на Путь Воина. Не желая возврата к чему- либо из своей прежней жизни, ему абсолютно нечего терять. Однако жизненно важно понимать, что именно подразумевается под этим утверждением. Если мы держимся за свою картину мира, мы будем удерживать Всё, теряя при этом Ничто. Иными словами, мы теряем нагваль и отбрасываем жизнь в пользу сформированной стороны жизни. Когда наступает такой момент ясности, приходит отчётливое осознание того, что если мы не преуспеем на Пути Воина, нам по-прежнему нечего будет терять из нашей старой жизни, но мы потеряем Ничто - дух. Но с другой стороны, если мы принимаем этот просвет, у нас остаётся хотя бы искренняя надежда, просто возможность попытаться, независимо от результата. Но это гораздо больше, чем просто надежда. Это несомненное знание того, что падение означает не что иное, как потерю жизни, а следовательно, и понимание того, что мы столкнулись с подлинной битвой за выживание.
Подобное знание не возникает путём глубоких размышлений. Это трепетное чувство, бьющее ключом из самых глубин твоего бытия, оно кажется настолько могущественным, что угрожает поглотить тебя, и неминуемо приносит глубокую, мучительно прекрасную и острую грусть. С этого момента, независимо от степени нашего знакомства с Путём Воина, мы, согласно личной предрасположенности, или начинаем сражаться за собственное выживание, используя все подручные средства, входя таким образом в настроение воина, или же поддаёмся апатии и безысходности. Таков подлинный смысл Стука Духа, и когда он звучит, то мы или следуем за духом в это же мгновение подобно настоящим воинам, или же сдаёмся и начинаем так или иначе медленно умирать.
Однако если мы ответим на Стук Духа и последуем за ним, это вовсе не означает, что мы не будем более сталкиваться с вызовами. О нет! Совсем наоборот! Решение следовать за духом притягивает вызовы, направляющие нас к исполнению нашей судьбы. И все они ведут нас к Западу, месту заходящего солнца, месту смерти и преобразования. Все вызовы, с которыми мы сталкивались ранее, лишь готовили нас к этому важному моменту, когда дух стучит в нашу дверь, предлагая просвет к свободе. Следовательно, как только мы принимаем решение следовать за духом, сила начинает испытывать нас настолько целенаправленно и явно, насколько это только возможно, - ибо исключительно через вызовы мы можем в полной мере заявить права на личную силу, необходимую для того, чтобы стать воином.
Таков переломный момент, достичь которого должен каждый ученик, прежде чем станет возможным подлинный прогресс на Пути Воина. И он действительно переломный, ибо именно в этот момент семена отделяются от плевел. Бумажные воины очень быстро отсеиваются снайперами вселенной. И лишь тем ученикам, которые имеют всё необходимое для того, чтобы стать настоящими воинами, позволяется продолжить игру на полях жизни. Так как все аспекты учения Толтеков полностью взаимосвязаны, крайне важно оттачивать ощущение этой взаимосвязанности, стремясь жить всеми концепциями учения одновременно. Просто невозможно использовать учение в полной мере, пока мы подпитываем отделённость по отношению к жизни, пытаясь изолировать одну часть учения от другой. Каждая концепция работает только вместе со всеми остальными.
Давайте теперь рассмотрим, что же представляет собой «всё необходимое» для ученика. Если в двух словах, то это искреннее стремление не сдаваться, не прекращать сражаться, не жаловаться, не становиться высокомерным и закрытым, не поддерживать отделённость по отношению к жизни. До тех пор, пока мы не стремимся учиться / жизни, пока мы не стремимся участвовать в жизни полностью, пока мы не стремимся охватить всё, независимо от того, как оно нам преподнесено, - пути вперёд не существует. Ведь если мы не принимаем в жизни всё, преподносимое нам силой, это означает, что мы удерживаем своё восприятие того, какой должна быть жизнь, цепляясь таким образом за свою убеждённость в том, что возможно иметь жизнь, а точнее, воспринимать, какой надлежит быть жизни, на своих условиях. И что ещё хуже, мы продолжаем держаться за своё восприятие и собственную картину мира, даже получив просвет к свободе. В свою очередь это означает, что мы не обладаем необходимым смирением, чтобы принять поддержку силы и стать воинами. Испытывая недостаток смирения, мы брыкаемся и вопим тогда, когда следует радоваться своей удаче, и сопротивляемся, когда следует спокойно отдаться течению, используя поддержку силы.
В качестве маленького упражнения для понимания вышеизложенного сделайте паузу и прислушайтесь к себе. За какие излюбленные теории вы всё ещё держитесь? Какие глубоко укоренившиеся убеждения осознанно или неосознанно заставляют вас надеяться на то, что где-то когда-то вы найдёте волшебную формулу для материализации собственного восприятия себя и окружающего мира? Но о каком «я» вы мечтаете? Можете ли вы быть уверены, что это ваше истинное «я»? Или это то «я», к принятию которого вы пришли благодаря социальной обусловленности и избирательному восприятию? А к какому миру относится такое «я»? К реальному? Или же попросту таково ваше восприятие того, каким должен быть мир, чтобы позволить вашему социально обусловленному «я» осуществить собственные ожидания в отношении счастья и удовлетворённости?
Но человек, стремящийся стать воином и идущий к этому, не имеет подобных верований. Единственное, что он знает доподлинно, так это то, что его жизнь закончена, и он отдаёт себе отчёт в том, что ему не известно, кто он таков и уж тем более - чего ему ожидать. Для такого человека существует только здесь и сейчас. Он не питает сладких иллюзий и не строит воздушных замков, которые чудесным образом смогут материализоваться в неуловимом будущем. Такой человек, обладая лишь достоверным знанием, что смерть постоянно выслеживает его и что ему больше незачем жить, спонтанно входит в настроение воина.
Настроению воина можно дать множество различных определений, но ни одно из них не способно передать мучительную остроту и красоту этого пути взаимодействия с миром. Для ученика, достигшего своего переломного момента, жизнь в том виде, в котором он её знал, внезапно подходит к концу. Вдруг всё в его жизни теряет привычный порядок, и всё, во что он когда-либо верил, оказывается под сомнением. В результате он не знает, куда повернуть, и глубокое ощущение тщетности овладевает им. Ничто из того, что было ранее важно для него, не несёт в себе прежнего смысла. Столь часто ученик чувствует, будто ему больше незачем жить, что нет для него ни надежды, ни радости, пока не найден путь вперёд. В первый раз в своей жизни ученик ощущает, насколько тяжела его ноша, и огромная эмоциональная усталость обрушивается на него, в то время как он изо всех сил пытается отыскать выход. Но, несмотря на все его усилия, он не может увидеть свет в конце туннеля.