Теперь всё можно рассказать. По приказу Коминтерна
Шрифт:
Рука сама тянется к одному из поблёскивающих серым металлическим отливом в тусклом свете лампы гигантов, приветливо построившихся в аккуратный ряд на дальнем конце стола.
Я беру один из термосов и наливаю оттуда кофей в свою старую походную кружку из нержавеющей стали. Делаю первый большой глоток. Мускатный орех обжигает горло. Сон как рукой снимает.
Работаю дальше. Но мысли в голову не лезут. Поднимаюсь со стула. Подхожу к окну.
За ним видны лишь темный двор и темный мир.
Кое-где, будто огни святого
Влажный и холодный московский ветер дует мне с улицы прямо в лицо.
Иду одеваться.
Я спускаюсь по тёмной и пустынной лестнице, где нет даже хануриков, и выхожу во двор.
Свежий воздух!..
Я гуляю по кривым заасфальтированным тротуарам, протискиваясь между огромными джипами. Потом схожу на тропинку.
Бреду сквозь жирную темноту совершенно не освещённого фонарями пустыря «зелёных насаждений».
Оглушительно свистит ночной ветер в безмерных кронах тянущихся до самого небосвода тополей. Раскачиваются почти оголившиеся теперь ветви этих могучих гигантов.
Изогнувшиеся под тяжестью невзгод остролистые клены простирают над моей головой свои могучие ветви, напоминающие теперь своды сказочной пещеры. И кажется, будто не под открытым небом я гуляю, но продвигаюсь тёмными подземными коридорами, то и дело готовыми оборваться в пропасть. Тревожно и волнительно на душе.
От свежего воздуха мысль проясняется. Голова опять начинает работать. Возвращаюсь домой. Теперь я снова бодр и полон сил. Работа продолжается.
Да, весёлое было времечко…
Дедушка, помню, каждый день тогда варил мне кофе и наполнял им соответствующую посуду. Бабушка относила нам домой полные термосы и забирала пустые. Потом дед их тоже наполнял, и круг повторялся.
Так я написал книгу.
Это была первая моя нехудожественная книга. Называлась она «Монархия Мессии». Да, название я стибрил у Кампанеллы.
Тьфу! Перечитал сейчас то, что написал раньше. Оказалось, ошибся в слове «прикорнуть». Написал его через «а». Думал, будто оно происходит от латинского caro, что означает плоть.
Серьёзно!
Эх, прав был мой любимый Селин: нет ничего сложнее, чем писать просто.
Должен признаться, эта автобиография – мой первый по-настоящему крупный опыт сочинительства на народном языке, если не считать, конечно, ранних произведений о смешариках и «Моего района».
Впрочем, об этом романе будет еще сказано далее.
После седьмого класса и вплоть до настоящего времени я писал лишь на выспренном наречии учёных да на трескучем диалекте политических журналюг. От простой и понятной речи нормальных людей я отвык совершенно. Сейчас привыкаю заново.
Иногда мне сложно выстроить пунктуацию фразы. Написания многих просторечных слов я не знаю. Часто обращаюсь к словарю.
Да, работу это замедляет, но своим принципам я буду верен до конца: книга не просто должна быть написана, – она должна быть написана грамотно.
В школе я вечно доставал всех грамматикой. Каждого из своих одноклассников я на чём свет стоит ругал за ошибки такого рода. Нехорошо было бы теперь уклоняться от того, к чему я так яростно обязывал других.
Однако вернемся к делу.
Итак, каково же было содержание той книги, которую я в порыве неистового эпигонства назвал «Монархией Мессии»?
Поверьте, она было занятным!
В высшей мере занятным!
Открывается книга весьма многословным, страшно велеречивым, донельзя путаным, чересчур сумбурным и притом совершенно невнятным предисловием.
Начинаю я, разумеется, с самого очевидного: грядёт Апокалипсис.
В этом у меня сомнений не возникает вообще. Естественно, – ведь все факты неопровержимо свидетельствуют об этом!
Во-первых, кругом развелось очень много пидорасов. Да и вообще повсюду наступил окончательный упадок нравов.
Во-вторых, Америке скоро придет конец. Об этом тоже свидетельствуют все факты: тут и гигантский госдолг, и захлестнувшая Штаты эпидемия тучности, и все растущее число негритосов, и упадок Детройта, и экономический кризис. Короче, Пиндостан вот-вот загнется.
В-третьих, наступает новый ледниковый период.
Все! Для окончательного вердикта этого достаточно. Апокалипсис точно будет. Притом начаться он должен в самое ближайшее время.
Вы, я так думаю, уже представили себе криво нарисованную на компе иллюстрацию: на фоне обращенного в руины Нью-Йорка с гордым видом стоит, попирая ногами разрушенную Статую Свободы, русский солдат; побежденный и морально раздавленный пиндос чистит ему сапоги американским флагом.
Так вот, про это забудьте. В моей книге Апокалипсис предстает совсем иначе. У меня это не какая-то там унылая ядерная война, когда все сразу дохнут, – и дело с концом.
Напротив, по книге выходит, что конец света – это целая эпоха в истории человечества. И продлится она как минимум несколько столетий.
Начнётся же эта бодяга так.
В начале 2016 года на Землю явится Антихрист…
Тут надо сделать небольшое отвлечение и прояснить кое-какие неясности.
Итак, Антихрист у меня – это совсем не то же самое, что дьявол. Если верить моему трактату, то дьявол – это вовсе не враг человечества. Наоборот, он – жизнь, любовь, свет. Он благодетель человечества, и люди должны поклоняться ему. При этом, надо сказать, я нисколько не отрицаю Христа и христианства. Дело здесь в том, что Христос и Люцифер – это родные братья и в равной степени дети Бога-отца.