Терминальный калейдоскоп
Шрифт:
– Я хочу, чтоб ты знал... Я на тебя не в обиде. Я поняла, что ты делал. Вы... вместе с часовщиком. Не бойся. Хотя... ты и так не боишься... Всё хорошо!
И, не дожидаясь ответа (это был, пожалуй, выученный монолог), отвела взор и отошла обратно.
Чёрт, я напрасно ассоциировал её с призраком от Амнезии... Сам себя изводил столько времени - а ведь всё нормально, всё действительно хорошо!
Мне стало почти радостно, с души упал большой камень... И тотчас стало вдвое тяжелей.
Ко мне подскочила Фиолента.
– Ты её знаешь?
– Кого?
– Её.
– А... Знаю. Немало протусовался на её земле.
– Ну и что она?
–
Фиола хмыкнула (гордо) - но тут же сообразила, что именно напускная гордость сейчас будет главным тактическим промахом, оперативным балластом и тормозом успеха - и... повисла на мне безоговорочно и всецело.
Службисты дружно повернулись к нам - и принялись знакомить главного мага (флегматичного такого, в капюшоне) со вспомогательным (несерьёзным таким, на голову ниже и в платье с ленточками-рюшечками). Два мира два детства, чёрт возьми... Лета держалась ровно и спокойно. Умничка. Но мне-то что делать?
Незыблемая равнина со скалистой грядой вдалеке напоминала окаменевшее с горя и в знак протеста озеро. Казалось, тут и воздух хранил газообразие только из чувства долга и вежливости... Весь этот трёхмерный стоп-кадр флегматично полз под бесколёсное дно нашего транспортного средства, что не касаясь земли (да была б охота её касаться!) неслось над еле различимым намёком на дорогу. Растительность отсутствовала. Да я уже и забыл, что она вообще существует...
Пассажирский салон был, конечно, скопирован с обычного легкового автомобиля (с чего ж ещё!) - точнее, с компьютерного симулятора автомобиля, ибо водительский штурвал более напоминал джойстик, нежели руль. Вела тачку Кларисса, рядом спереди сидел Честен, полуобернувшись к нам и попадая взглядом в основном в Фиоленту. Молчаливо-индифферентная Лета сидела по правую руку от меня, слегка касаясь бедром; она больше не прятала голову в капюшон.
Я явно переоценил взрывоопасность нашей команды - и это не могло не радовать. Конечно, ещё посмотрим, но...
Текущая рабочая гипотеза: Лете действительно захотелось увидеть меня ещё раз. Просто увидеть. Потому и приехала... На ходу решить, что дальше. Нормальное ведь человеческое поведение... Приложение к гипотезе: Директория наняла именно этих двух магов не случайно. Следствие из гипотезы: я чего-то в этом всём недопонимаю. Возможно, нечто опасное и серьёзное...
– Тишь да гладь...
Я, кстати, заметил, что из Лайра куда-то выветрилась вертлявость - будто ему надоело врать. Впрочем, нам снова была преподнесена история с демократией (может быть, её здесь кто-то ещё не слышал - или она была неизбывной преамбулой к любой амбуле?); далее про диадлоров - однако про диадлоров на сей раз поподробней. Собственно, их земля - вон за той грядой, к которой мы едем - раньше принадлежала Директории (до демократии или в течение - я не понял); терминал, к которому мы приближались, был построен заведомо до того, как они "расплодились", как раз для управления сложными техническими экзерсисами, производимыми в этих краях. Есть версия, что именно из-за этих экзерсисов они и расплодились, но "точно никто не знает". А важно здесь то, что терминал имеет вход и с той, и с этой стороны гряды, но от диадлоров он закрыт "логическим образом, по системе 4-3-2"... То есть, когда спешно отгораживались, было решено оставить турникеты проходимыми, просто жёстко, "насмерть", настроить их так, чтоб нельзя было пройти оттуда сюда насквозь. Тут мне было показалось, что гид темнит - но он немедленно описал систему самым дотошным образом:
– Значит, так. Терминал находится в верхнем помещении. К нему идут два одинаковых лифта, из двух одинаковых холлов - с той и с этой стороны. Снаружи
– И что?
– спросила нежно теребящая мой рукав Фиолента.
– Я же говорю, сейчас они стоят по системе 4-3-2. То есть: чтобы войти в холл с нашей стороны - нужно четыре человека. Ровно. Не больше и не меньше. Иначе турникет не повернётся. Понятно? И пока четверо не выйдут, больше никто не войдёт.
– И что?
– А вот что: турникет между холлами пропустит только троих. А выход-вход из дальнего холла на диадлорскую сторону - строго двое.
– И что?
– Как - что? Это значит, вошедшие с той стороны не могут попасть в наш холл, и тем более выйти здесь!
– Почему?
– Их же двое! А между холлами пройти - нужно трое...
– А... А... зачем вообще холлы?.. А! Там лифты... И... И что?
– Про лифты я ещё не сказал. Их перенастраивать не пришлось. Да их и невозможно перенастроить... Лифт - одноместный. Чисто технически. Берёт только одного человека, и всё. Кроме того, реагирует на артефакт как на ключ. Без толмача - не везёт. Понятно? У диадлоров нет толмача. Так что лифт им неподвластен.
– А... они не могут его сломать?
– Ну, тогда-то точно никуда не поедут, верно?
– А перенастроить?
– Лифт не перенастраивается.
– А турникет?
– Очень сложно. Практически невозможно. Только с верхнего терминала. Даже мы это сейчас сделать не сможем. Там защищённые процедуры...
– А...
– замолчала Фиолента, при этом как-то тоскливо заскучав... На меня рассказ гида действовал так, что сознание рисовало загадочных диадлоров, которых не может быть в холлах и лифтах. Действительно, новых способов их проникновения изобрести не удавалось - поэтому вымышленные диадлоры так и толклись в воображаемых холлах и лифтах, не в силах ни войти, ни выйти. Должно быть, Фиоленту обуяли схожие картинки...
Зато на равнине было чисто и спокойно.
– А как выглядят диадлоры?
Гид вежливо улыбнулся:
– Ну... типа людей... Когда вы их увидите, вы сразу поймёте, что это они - я хотел сказать, если увидите...
Далее он принялся объяснять, почему мы их не увидим.
Объяснение сводилось в основном к восхвалению сложных и продуманных систем защиты, коими напичкана вся гряда вплоть до моря, и когда всё же концентрация диадлоров на каком-либо участке приближается к критической, система очень загодя всё рассчитывает и оповещает, так что сейчас всё под контролем и равнина совершенно безопасна.
– И что?.. Безопасна?.. А... А зачем мы вообще туда едем, если всё так здорово??
(Лайр не нарисовал на лице никакой обиды - вне города ему явно лениво было что-то из себя строить...)
Лета за всё время не произнесла ни слова. При этом казалось, что мы не разговариваем потому, что понимаем друг друга без слов. Впрочем, и с Фиолентой имелось нежное взаимодоверие... Флюиды слева и справа образовывали сложное мятущееся равновесие. Вдобавок, бесполезно было пытаться найти в себе ожидаемые результаты такого расклада: например, ощутить поросшее быльём безразличие к Л., без которой я раньше жить не мог - на фоне нового и настоящего чувства к Ф.; или наоборот - одно прикосновение, один взгляд на Л. даёт мне знать, что всё по сравнению с ней - мелкое и преходящее... Нет, ничего подобного. Две вещи замечательно уживались друг с другом: тревожное успокаивающее тепло - и нежный режущий холод. Уместилось бы и ещё что-нибудь, я уверен.